По легенде Распутин и тут не обманул ожиданий присутствующих, веривших в его дьявольскую силу. Под действием огня его труп начал будто приподниматься и только потом исчез в пламени.

Пепел развеяли по ветру. Так Распутин прошел все стихии — воду, землю, огонь и ветер.

Но и после сожжения Распутин не оставил Царскую Семью — все их печальное заточение он продолжал быть рядом.

В Тобольске во главе епархии стоял Гермоген, когда-то сосланный туда «царями» за обличения «Нашего Друга». Власть этого сурового пастыря, его авторитет были еще непререкаемы. Гермоген хотел (и мог!) помочь Семье бежать. Но Аликс так и не смогла забыть: Гермоген — враг Григория. И не доверилась ему…

Зато доверилась другому — Борису Соловьеву, сыну Николая Соловьева, того самого казначея Синода и почитателя Распутина. Этот пройдоха был женат на дочери Распутина Матрене — вполне достаточно для того, чтобы Аликс поверила: его послал «Наш Друг». И она пересылала Соловьеву свои драгоценности, чтобы он организовал их побег… Все осело в карманах у Соловьева. А после прихода к власти большевиков он добросовестно сдавал им несчастных офицеров, приезжавших в город, чтобы организовать освобождение несчастной Семьи.

Так из-за гроба мужик продолжал их губить…

Но царские драгоценности не пойдут Соловьеву впрок — все исчезнет в Гражданскую войну. Полунищий зять Распутина будет работать во Франции на автомобильном заводе и в 1926 году скончается от туберкулеза. Матрена Соловьева-Распутина устроится гувернанткой и с двумя крохотными дочерьми будет жить в небольшой квартирке в Париже. После выхода воспоминаний Юсупова она возбудит громкий судебный процесс против убийцы отца… А потом уроженка сибирского села очутится в Америке, где станет… укротительницей тигров! Умрет она в 1977 году в Лос-Анджелесе.

Кровь и ужасы Гражданской войны казались Аликс Божьим наказанием за гибель «Нашего Друга». И в день его гибели она писала Подруге: «Вместе переживаем опять… Вспоминаю… ужасное 17 число… и за это тоже страдает Россия, все должны страдать за то, что сделали, но никто не понимает… « И другое письмо Ане — от 9 января 1918 года: «Но я твердо верю, что Он все спасет. Он один это может… « О ком это?

О Григории? О Боге? Подчас это было уже непонятно в ее письмах…

А потом бывшие «цари» отправились в последнее путешествие. И всемогущий «Наш Друг» опять оказался рядом. В город их гибели — Екатеринбург — Николая, Александру и дочь Марию повезли… через Покровское!

До сих пор осталась эта дорога из Тобольска в Тюмень, идущая вдоль домов в селе Покровском, мимо его дома…

Мечту, которую не смела осуществить царица, осуществила заключенная — она увидела его реку, его деревья и его дом. Места, где состоялось его таинственное преображение, о котором он столько рассказывал… Аликс, записала в. дневнике: «Около 12 приехали в Покровское… Постояли долго перед домом Нашего Друга… видели Его родственников, глядящих на нас в окно».

Так через полтора года после своего убийства он проводил и их на мученическую гибель. Исполнилось его предсказание?..

Симанович в своей брошюре о «старце» привел некий текст, будто бы составленный Распутиным незадолго до смерти, который Симанович якобы тогда же и передал царице. Перепечатанный во многих книгах о Распутине, этот текст считался самым знаменитым его предсказанием: «Русский царь! Я предчувствую, что еще до 1 января (1917 года. — Э. Р. ) уйду из жизни. Если меня убьют нанятые убийцы, то тебе, русский царь, некого опасаться. Оставайся на своем троне и царствуй… Если убийство совершат твои родственники, то ни один из твоей семьи (детей и родных) не проживет больше 2 лет… Меня убьют, я уже не в живых… Молись, будь сильным и заботься о своем избранном роде… „ Это „предсказание“ не выдерживает никакой критики. В нем нет ни слова из простонародной, очень поэтической лексики Распутина. Хотя бы обращение „Русский царь“ — так не мог обращаться к царю не только Распутин, но и вообще ни один русский человек. Это язык самого Симановича. „Предсказание“, которое (как и множество других подобных «пророчеств“) было напечатано уже после расстрела Царской Семьи, бесспорно от начала до конца сочинено Симановичом и является одним из мифов, которыми наполнены его воспоминания о Распутине.

Но тем не менее предсказания Распутина о непременной гибели Царской Семьи в случае его убийства зафиксированы многими свидетелями: Бадмаевым, Филипповым, Матреной Распутиной… Конечно, эти предсказания, в какой-то мере, могли быть способом самозащиты для хитрого мужика, который, зная ненависть к нему могущественных врагов, решил таким путем заставить «царей» бдительно себя охранять! Но, повторим, лишь в какой-то мере. Ибо совсем не надо быть пророком, чтобы предсказывать гибель «царей» в то время. Мысли и рассуждения о гибели режима и самой Царской Семьи носились в воздухе. Уже прогремела первая революция 1905 года, и грядущее кровавое падение «царей» пророчили не только революционеры, но даже… граф Витте и епископ Гермоген. О необходимости «спасать себя» твердили «царям» и великие князья, и председатель Государственной Думы. Так что предсказания Распутина были лишь частью всеобщего ощущения надвигавшегося Апокалипсиса.

И все же видения и пророчества — были! Были проявления таинственной темной силы, которой обладал этот человек. Уже после его смерти, 24 февраля 1917 года, ненавидевший Распутина протопресвитер русской армии и флота Шавельский записал свой разговор с профессором Федоровым, лечившим наследника. — Что нового у вас в Царском? Как живут без «старца»? Чудес над гробом еще нет? — насмешливо спросил Шавельский. — Напрасно смеетесь, — вдруг серьезно ответил ему Федоров. — Здесь тоже все смеялись по поводу предсказания Григория, что наследник заболеет в такой-то день после его смерти… Утром указанного дня спешу во дворец. Слава Богу, наследник совершенно здоров. Придворные зубоскалы уже начали вышучивать меня, но… вечером вдруг зовут: «Наследнику плохо!» Я бросился во дворец… Ужас! Мальчик истекал кровью, елееле удалось остановить… Вот вам и «старец», вот и смейтесь над чудесами, — закончил профессор.

Так что в видениях, несомненно посещавших Распутина, должен был присутствовать грозный призрак будущего цареубийства и смерти несчастного мальчика… Как, впрочем, и неминуемой собственной гибели.

И, конечно, этот мистический человек не мог не чувствовать свою «тяжелую руку» — печальное влияние на судьбы людей, с ним связанных. Недаром сын экзарха Грузии Молчанов, размышляя о смерти своего отца, замечает: «Обозревая прошлое всех лиц, которые связали свою судьбу с Распутиным… Илиодора, Гермогена, Саблера, Даманского, сгоревшего от рака… я пришел, может быть, к суеверному убеждению,. что у Распутина тяжелая рука». Почти теми же словами расскажет следователю Белецкий о том, что он «видел печальный конец всех лиц, которые искали в