Когда я приехала и он решил со мной расстаться, я уверена, что в числе первых, кто советовал ему сделать это… на правах друга и хорошо относясь ко мне, — была ты, да?
Старшая
Она. Чудно ответила, не солгала!.. А теперь ты, значит, поняла, что если он без меня — так может быть хуже для тебя. И ты… совершенно искренне решила… Я подчеркиваю — искренне, потому что ты умеешь делать искренне сразу несколько вещей. В этом твоя сила.
Молчание.
Значит, он разговаривал с тобой обо мне. Надо ведь с ума сойти, чтобы говорить с тобой… обо мне! (
Длинное молчание.
Старшая. Мы приехали.
Она. Пустовато.
Старшая. Неужели усадьба закрыта?
Она. Мое обычное везенье.
Старшая
Она. Там кто-то спит, прямо на веранде. Еще посигналь.
Гудок машины.
Мужской голос. Да!
Старшая. Закрыта усадьба?
Голос
Она. Я с ним поговорю.
Старшая. Не поможет. Он в «свой выходной» работать не будет.
Она. Отгони машину, пожалуйста.
Затемнение.
Усадьба. На веранде прямо на полу лежит человек. Лежит спиной. Это Пассажир
Она
Пассажир
Она. Отчего же замок?
Пассажир. Значит, музей закрыт.
Она. А может быть, можно кого-нибудь попросить…
Пассажир. Директор в Москву уехал, сторож на рынок пошел.
Она. А заместитель директора?..
Пассажир. Это было бы слишком роскошно для одной усадьбы.
Она. Почему вы не хотите обернуться?
Пассажир. Наверно, мне просто неприятно, что вы меня здесь увидели. Вам бы это понять и уйти.
Она. Странно. Мы не встречались целую жизнь и вот встречаемся… Когда вы приехали сюда?
Пассажир. На рассвете… Рассветное солнце.
Она. Значит, вы действительно были. Вы действительно звонили. Что вы здесь делаете?
Пассажир. Здесь работает мой друг, но мы с ним разминулись. Я здесь тоже работал прежде.
Она. А где вы работаете ныне?
Пассажир. Какая жажда точности. То, что мог, я вам сказал вчера.
Она. Вы обиделись, и зря.
Он. Нет. Просто все оказалось…
Она. Я все поняла…
Пассажир. Какие у вас были выразительные глаза, когда вы меня узнали. В них был ужас и жалость. И я еще мог подумать, что вы чего-то ждете! А сейчас в вас появилась эта спокойная уверенность, которая отличает людей, причастных к техническому прогрессу Ну еще бы вам не быть уверенными — ведь вы раскурочиваете этот самый атом. Вы ведь познали, что а+в равно а+в. Как это важно! Как же вам не быть гордой и уверенной. С точки зрения этой уверенности разве можно посреди ночи открыть дверь незнакомому человеку, о котором ничего не знаешь! Ведь для вас, причастных к этому самому прогрессу, не знать ничего — это значит не знать цифр. То ли дело, если бы вы знали мои цифры: сколько мне лет, номер дома, где я проживаю, или, на худой конец, точный адрес моей работы. Но теперь вы успокоились. Вы догадываетесь о моих цифрах. Вы уверены снова. И, конечно, вам с точки зрения этой уверенности следует незамедлительно пожалеть человека, который занимается каким-то никчемным делом — он работает в старинной усадьбе!
Она. Да, вы злой!
Пассажир. Ну что вы еще тут хотите? Может быть, романтики, ее здесь по уши. Мы можем залезть для романтики в дом и улечься в кровать под балдахином… Ладно, перестанем.
Она. Ничего.
Пассажир. Вы пошли?
Она. Да. Вы хотели меня ждать на вокзале?
Пассажир. Зачем? Там будет давка, плацкартный вагон, пассажирский поезд, идущий в Псков. (
Она. Приятного послеобеденного сна!
Пассажир. Спасибо! Здесь прекрасные места окрест, прогуляйтесь. Тютчев их любил.
Нетерпеливый гудок машины.
(
Молчание. Гудок автомобиля. Она пошла.
Пассажир
Она повернулась.
Я не звонил вам вчера. Я вчера весь вечер был здесь и ночь здесь! Я вам не звонил! Она. Я поняла.
Гудок машины.
Здесь странен гудок машины. Он тут чужой. Пассажир. Да. Здесь иногда вдруг понимаешь, что среди скоростей, среди всех этих бесконечных ритмов и гудков мы можем забыть что-то очень важное, без чего все бессмысленно… и что знали те, кто жил до нас.
Молчание.
Все получилось хорошо. Я вас измучил бы. Прощайте! Она. Да, все получилось хорошо. Вот вы и бросили меня.
Затемнение.
В машине.
Старшая. Кто это был?
Ирина молчит.
Так и будем молчать? Значит, мы тебя ждем на обед… (
