Ваш А. Чехов.
1819. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО 20 ноября 1896 г. Мелихово.
Милый Владимир Иванович, видишь, и я не сразу отвечаю на письма. Маша живет там же, где и в прошлом году: Сухаревская-Садовая, д. Кирхгоф.
Да, моя 'Чайка' имела в Петербурге, в первом представлении, громадный неуспех. Театр дышал злобой, воздух сперся от ненависти, и я - по законам физики - вылетел из Петербурга, как бомба. Во всем этом виноваты ты и Сумбатов, так как это вы подбили меня написать пьесу.
Твою нарастающую антипатию к Петербургу я понимаю, но все же в нем много хорошего; хотя бы, например, Невский в солнечный день или Комиссаржевская, которую я считаю великолепной актрисой.
Здоровье мое ничего себе, настроение тоже. Но боюсь, что настроение скоро будет опять скверное: Лавров и Гольцев настояли на том, чтобы 'Чайка' печаталась в 'Русской мысли' - и теперь начнет хлестать меня литературная критика. А это противно, точно осенью в лужу лезешь.
Опять надоедаю просьбой. В Таганрогской городской библиотеке открывают справочный отдел. Вышли мне для сего отдела программу и уставы вашего филармонического общества, устав литературной кассы и вообще все, что найдешь под рукой и что, по твоему мнению, имеет справочный характер. Извини за сие веселое поручение.
Кланяйся Екатерине Николаевне и будь здоров.
Твой А. Чехов.
96 20/XI.
20 ноября 1896 г. Мелихово.
Hy-c, многоуважаемая collega, прежде всего, позвольте сделать Вам строгий вычет. Зачем Вы купили Боккачио? Зачем? Сей Ваш поступок мне не понравился.
Зато рассказ очень, очень понравился. Это хорошая, милая, умная вещь. Но, по своему обыкновению, действие Вы ведете несколько вяло, оттого рассказ местами кажется тоже вялым. Представьте себе большой пруд, из которого вода вытекает очень тонкой струйкой, так что движение воды не заметно для глаза; представьте на поверхности пруда разные подробности - щепки, доски, пустые бочки, листья - все это, благодаря слабому движению воды, кажется неподвижным и нагромоздилось у устья ручья. То же самое и в Вашем рассказе: мало движения и масса подробностей, которые громоздятся. Но так как я только то встал и мозги мои плохо работают, то позвольте мне изложить мою критику по пунктам:
1) Первую главу я начал бы со слов: 'Небольшая коляска только что…' Этак проще.
2) Рассуждения о деньгах (300 р.) в первой главе могут быть выпущены.
3) 'во всех своих проявлениях' - это не нужно.
4) Молодые супруги устраивают обстановку 'как у всех' - это напоминает Бергов в 'Войне и мире'.
5) Рассуждение о детях, начиная со слов: 'вот, хоть бы племянница' и кончая 'пасс', мило, но в рассказе оно мешает.
6) Обе сестры и Корицкий - нужны ли они? О них только упомянуть - и только. Они ведь тоже мешают. Если нужно, чтобы Вава увидела ребенка, то нет надобности посылать ее в Москву. Она ездит в Москву так часто, что за ней трудно угоняться.
7) Зачем Вава - княжна? Это только громоздит.
8) 'такой корректной distinguйe'* - это пора уже в тираж погашения, как и слово 'флирт'.
9) Поездка на свадьбу не нужна.
10) У профессора - это очень хорошо.
11) Я бы кончил седьмой главой, не упоминая об Андрюше, ибо Andante Лунной сонаты поясняет все, что нужно. Но если уж Вам нужен Андрюша, во что бы то ни стало, то расстаньтесь все-таки с IX главой. Она громоздит.
12) Не заставляйте Андрюшу играть. Это слащаво. Зачем у пего богатырские плечи? - Это слишком… как бы это выразиться - шапИрно?!
13) Цезаря и жену цезаря сохраните в тексте, но как заглавие: 'Жена цезаря' не-по-д-хо-дит… Да-с… И не цензурно, и не подходит.
14) За сим пошлите рассказ в 'Русскую мысль' - от себя. Вас там знают. Пошлите в конверте, прилепив 5-тикопеечную марку. А я буду в редакции и узнаю, что нужно…
Помните, что цезарь и его жена фигуры центральные, - и не позволяйте Андрюше и сестрам заслонять их. Долой и Смарагдова. Лишние фамилии только громоздят.
Повторяю, очень хороший рассказ. Муж удался Вам как нельзя лучше. Однако уже нет места. 'Чайка' будет напечатана в декабр 'Русской мысли'.
Будьте здоровы!!
Cher maоtre**
А. Чехов. На конверте:
Москва.
Ее высокоблагородию
Елене Михайловне Юст.
Пречистенка, д. Борщова, кв. 3. * изысканной (франц.) ** дорогой учитель (франц.)
1821. О. К. КУМАНИНОЙ
22 ноября 1896 г. Мелихово.
Многоуважаемая
Олимпиада Карповна!
Отвечаю на Ваше последнее письмо. В скором времени я буду в Москве и тогда зайду к Вам, чтобы поговорить насчет 'Рассказа неизвестного человека', а пока позвольте пожелать Вам всего хорошего и пребыть искренно Вас уважающим.
А. Чехов.
