(Кара— черный: мерген — стрелок)

В давно прошедшие времена среди казахов жил охотник по имени Кара-Мерген. Не было у него ни богатства, ни детей. Он охотился на маралов, куланов (Кулан— дикая лошади) и других зверей. С первых снимал рога, со вторых— саур (Саур— кожа с крупа), с последних— шкуры. Все это он продавал, тем и кормился. Если он уходил на охоту летом, то возвращался зимой, если зимой— возвращался летом. Ходил он на охоту всегда один, без товарищей. Однажды охотник взял ружье и отправился в путь, чтобы поохотиться в дальней местности, где летом и зимою не бывает аулов и где не был человек. Пробыв в дороге несколько дней, он приехал к одной большой горе и видит — нет никого, нет и следов человека. Он слез с лошади, взял ее за повод и пошел но ущелью. С, большими трудностями достиг он вершины горы и остановился. Кругом было много зверей и птиц. Кара-Мерген сроду не видел такого изобилия и разнообразия трав и деревьев. Всюду распевали разноперые соловьи, воздух был пропитан запахом мускуса и гвоздики. Охотник построил себе жилище, лошадь пустил в травы. Через несколько дней лошадь так поправилась, не узнать было прежнюю худую клячу.

Охотник убивал зверей, снимал с них шкуры и рога, сушил и связывал в тюки.

Однажды вечером он варил мясо в медном котелке. Вдруг ему послышался какой-то шорох. Охотник удивился. «Что за шорох. Ведь здесь людей нет!» В это время в жилище охотника вошла женщина в синей рубахе и, ничего не говоря, села, Подогнув ногу. Охотник посмотрел на женщину: лицо желтое, глаза злые. Она пристально глядела на охотника. Охотник удивился и подумал про себя: «Человек ли это, в молодых летах оставшийся на безлюдье и одичавший, или другое какое вредное существо?» Вскоре мясо сварилось. Охотник снял котел с огня, воткнул кончик большого охотничьего ножа в кусок мяса, подал женщине и крикнул громко:

— На!..

Женщина, не высовывая рук из рукавов, молча приняла мясо и съела. Охотник достал кусок мяса побольше, подал ей и еще громче крикнул:

— На!..

Женщина так же молча взяла мясо и так же съела его. Тогда охотник убедился, что перед ним существо вредоносное, а потому все время, пока ел мясо, с опасением посматривал на женщину. Когда же кончил есть, взял в руки большой нож и громко закричал:

— Уходи! Я спать хочу…

Женщина произнесла: «Абую! Абую! Абую!» — и уселась поудобнее, подогнув и вторую ногу. Охотник взял в руки ружье и опять закричал:

— Уходи! Я спать хочу…

Тогда женщина со словами «Абую! Абую!» встала с места, попятилась к выходу и вышла. Охотник видел в щелку, как она пошла тихим шагом и скрылась за бугром. Охотник хотел разобрать жилище и уйти на новое место, но потом раздумал: «Так нельзя! Побегу я, устану и где-нибудь засну, а она придет по следу моему и убьет. Лучше я придумаю какую-нибудь хитрость, подстерегу ее и убью из ружья». Он собрал в кучу ууки (Ууки — длинные палки в юрте, одним концом прикрепленные к нижним решеткам (кереге). а другим концом к верхнему кругу (шанраку)), положил на них потники с седлом, сверху закрыл своей одеждой и на один конец ууков надел шапку. Как будто человек лежит. Сам Мерген отошел в сторонку на ружейный выстрел и спрятался в яме.

Через некоторое время небо покрылось тучами, пошел снег и покрыл всю землю, а затем небо прояснилось. Вдруг лошадь охотника, стоявшая на приколе, чего-то испугалась, потом послышался какой-то топот. Охотник подумал про себя: «Наверное, идет. Как мне быть?» Он глянул в ту сторону, откуда слышался топот, и увидел женщину. Она шла прямо на него.

Охотник сделал выстрел и припал к земле. Женщина со словами «Абую! Абую!» бросилась на кучу ууков. Послышался треск палок. Потом она поднялась, озираясь по сторонам. И, убедившись, что вокруг никого нет, стала рвать одежду охотника, которой были покрыты ууки.

Охотник решил, что это жалмауыз, помолился аллаху и выстрелил. Жалмауыз проговорила: «Да, так!»— и ударила рукой по тому месту, куда попала ей пуля, некоторое время постояла в недоумении, озираясь кругом, а потом пошла назад своим следом. Мерген снова выстрелил, жалмауыз сделала прыжок, снова ударила кулаком по тому месту, куда попала пуля, сказала «так! так!» и бросилась бежать.

Когда она скрылась за бугорком. Мерген подошел к уукам — они были перерезаны, словно ножом, а одежда была вся в дырах и разрезах. Мерген некоторое время стоял пораженный. Затем он решил проверить то место, где стояла жалмауыз. «Если пуля задела ее, то должна быть кровь», — подумал про себя охотник.

Осмотрел он то место, где жалмауыз стояла при первом выстреле, и заметил кровь. А на месте второго выстрела кровь текла ручьем. Мерген немного успокоился. Когда стало светло, он отправился по следу жалмауыз и пришел к пещере. Держа ружье наготове, он устроил шум, но жалмауыз не показывалась. Тогда Мерген подошел к пещере, заглянул в нее и увидел мертвую жалмауыз, лежащую ногами к выходу. Мерген слез с лошади, вытащил труп за ноги из пещеры и увидел, что она вся, как человек, только ладони у нее из синего железа и похожи на лезвие ножа, а ногти острые, как пики, и легко вонзаются в камни.

Мерген подумал, что у жалмауыз может быть муж и он может прийти на место происшествия, поэтому поспешил убраться из пещеры. Он отрезал одну руку жалмауыз, сел на лошадь и поехал назад. Мерген собрал шкуры и рога убитых зверей и переехал в другие горы, где также было много зверей — маралов, оленей. Здесь, на новом месте, Мерген увидел одного оленя, подкрался, прицелился, но у него вдруг задрожали руки, и он не смог сделать выстрела. «Что за диво?»— подумал он, оглянулся и увидел возле оленя что-то белое. Мерген сделал выстрел в это белое, оно исчезло, а на этом месте осталась железная голова змеи. Пуля оторвала голову змеи. Охотник взял эту голову и положил к себе в кожаную сумку, полагая, что есть ок-жылан (Ок-жылан — змея со стальною головой. Она, по народным преданиям, летает, как стрела, и может пробить камень), и отправился дальше, чтобы продолжать свою охоту в других горах. В пути Мерген почувствовал боль в боку. «Что такое?»— он посмотрел на свой бок и увидел: змеиная голова провертела дыру в сумке, шубе, халате, рубахе и штанах и вонзилась в бедро. Мерген испугался и выбросил эту голову. К вечеру он добрался до одной горы и остановился на ночлег. Утром Мерген проснулся и увидел много аулов и много привязанных к юртам кобыл. Юрты были так белы, что на них играли и отражались лучи солнца. Мерген удивился: «Откуда это? Здесь никогда не было людей. Демоны это или люди? Поеду к ним. Они, наверное, уже заметили меня». Сел он на лошадь и поехал к аулам. Подъехал и видит: табунщики ловят лошадей, укрючины у них из золота и серебра, а арканы из шелка. Никто не обратил внимания на Мергена. Возле привязанных кобыл он заметил старика, подошел к нему и поздоровался. Но старик лишь прошептал что-то. Неожиданно густой туман покрыл всю землю. Стало темно. Мерген стоял и читал про себя отходную, ожидая смерти. Вдруг какая-то невидимая сила потянула его лошадь за повод. Лошадь пошла. Мерген проехал некоторое время, и ему показалось, что кто-то тянет его за руку, как бы прося слезть с лошади. Мерген повиновался. Затем кто-то его потянул за полу одежды. Мерген пошел вперед и вошел в большую юрту. В юрте были золотые и серебряные шесты, атласные и шелковые ковры, одеяла из парчи и манглунга (Манглунг — китайская шелковая материя с вытканными драконами).

Откуда-то появилось шелковое одеяло и постлалось у передней стены в девять слоев. Ничего живого не было. Мерген хотел было сесть возле двери, но какая-то невидимая сила приподняла его и потянула в передний угол.

Через некоторое время появился самовар, постлалась скатерть, и на ней появились разные фрукты. Затем появились две чашки, и в них стал наливаться чай. Из одной пил Мерген, а из другой чашки чай исчезал сам собою.

Потом появился кумыс в серебряной миске с золотым ковшом? Кумыс пенился сам собою и наливался в золотую чашку. Мерген пил да пил и наконец сказал: «Напился». Тогда кумыс убрался сам собою и на смену ему появилось целое блюдо казы (Казы — колбаса из конины) и карты (Карта — жирная колбаса из конины).

Мерген подумал: «Наверное, хотят меня зарезать, предварительно откормив. Все равно буду есть досыта». И ел.