Хасен протянул ей палочку, чудодейственной силы которой он не знал. Старуха взмахнула ею над конем, над собакой и над Хасеном — все трое превратились в камни и так и остались под елью.

Пусть Хасен останется в лесу, превращенный в камень, сейчас рассказ будет о Хусаине.

После разлуки с братом он тоже стал ханом и жил в одном большом городе. В тот день, когда Хасена не стало в живых, загрустил Хусаин и решил ехать на поиски брата. Снарядив коня, Хусаин отправился в путь и наконец подъехал к тому месту, где разошлись их дороги. Нож оставался на прежнем месте, только та половина, которая была обращена в сторону пути Хусаина, была цела, а другая половина обгорела. Хусаин понял, что Хасен умер. Заплакал он и решил: «Не живого — так мертвого поеду искать!»

Повернув коня на дорогу, по которой уехал брат, Хусаин вскоре очутился в том городе, в котором жил Хасен. С почетом приняли его там и отвели во дворец. Тут Хусаин встретил молодую женщину и узнал, что она была женой его пропавшего брата.

Слишком радушный прием и радостное настроение визиря, который опять вернулся ко двору, вызвали у Хусаина подозрение. «Что-то здесь неладно, — подумал он, — уж не жертвою ли этого визиря стал мой бедный брат?» Всю ночь думал об этом Хусаин, а утром узнав от Ханшаим, что брат пропал на охоте, поехал сам берегом реки на поиски.

Так же, как и Хасена, Хусаина захватила вьюга. Ель, которая стала пристанищем и могилой брата, приютила и Хусаина. Разведя костер, он тоже увидел среди ветвей старуху и тоже пожалел ее.

— Слезай, бабушка, с дерева, погрейся, — сказал он.

— Я бы слезла, сынок, — говорит старуха, — да собаки боюсь; погоди, я ей палочкой погрожу!

Хусаин посмотрел на старуху, и словно что-то кольнуло его в сердце. Он встал с камня, на который присел, и поднял ружье.

— А ну-ка, слезай, не то пристрелю, — сказал он, прицеливаясь. Старуха дрожа слезла с дерева.

— Кажется мне, что ты знаешь, где мой брат: говори, или убью, — приказал он.

— Камень, на котором ты сидел, и есть твой брат, — ответила старуха, — визирь приказал мне заманить его и убить. Пощади меня, я верну тебе брата. Возьми спрятанную в ветвях ели палочку и взмахни ею.

Хусаин так и сделал — вмиг перед ним вместо камня, на котором он сидел, оказался Хасен. Нельзя описать, как обрадовались братья после долгой разлуки.

Долго гостил Хусаин у Хасена и однажды сказал ему:

— А теперь, Хасен, я тебе напомню пословицу, которую ты мне сказал у старика-охотника: «Собака ищет место, где сыта бывает, а человек — где родился». Не думаешь ли ты, что пора нам поехать на поиски родителей?

— Хоть и переврал ты пословицу, но я согласен. Если мы думаем найти их живыми, откладывать больше нельзя.

Как порешили, так и сделали. С первым же торговым караваном Хасен и Хусаин отправились в путь и наконец в праздничный день въехали на ярмарочную площадь города. Здесь они встретили своего дядю, богатого купца, который проходил меж торговых рядов и встречал каждый новый караван. Племянников он не узнал, а когда они назвали себя, тотчас стал льстить, заискивать и готов был целовать им руки.

— А где наши отец и мать? — одновременно спросили Хасен и Хусаин:

— Здесь, в городе. Только зачем вам старики, которые давно уже не видят света? Я вижу, вы достаточно богаты, — сказал дядя.

Спросами и расспросами Хасен и Хусаин нашли на окраине старую полуразвалившуюся лачужку. Окон в ней не было, в темноте не видно было, кто в ней находится. Хасен и Хусайн зажгли огонь и увидели перед собой своих слепых стариков в грязной, изношенной в клочья одежде.

— Отец! Мать! Что с вами случилось? — вскричал Хасен.

— Вы совсем не видите света? — спросил Хусайн. Мать заплакала, услышав родные голоса. Отец замахал руками и заговорил:

— Неужели есть еще на свете такой человек, который ищет меня? Неужели мои сыновья, которые давно умерли, пришли навестить меня?

Хасен и Хусайн рассказали все по порядку, где жили, что видели и как наконец попали к родителям.

— Почему ты тогда бросил нас в лесу, неужели погнался за золотом? — спросил Хасен отца.

— Почему ты не приехал тогда за нами, ведь у нас было еще больше золота? — спросил с упреком и Хусаин.

— Не обижайтесь, дети мои, иного выхода не было, — заплакал старик. — Ваш дядя сказал мне, что по воле аллаха я должен убить вас, потому что вами овладел злой дух. Я не мог этого сделать, я поступил как родной отец. Разлука с вами была нам тяжела, и вы видите, как мы «живем, — ваш богатый дядя ни в чем нам не помог. Самое тяжелое наказание для нас это то, что мы не можем вас видеть.

Старик умолк. Хасен и Хусаин на время покинули лачужку. Они пошли на ярмарку, отыскали своего жадного до наживы дядю и бросили его в глубокий колодец.

(Канбак — казахское название травы «перекати-поле»)

Быль иль небыль говорится в этой сказке, передам, как мне рассказывали. А вот и присказка: в старину козы были тонкорунны и кудрявы, у фазанов хвосты длинные и цветистые. Добрые люди рассказывали: жил в ту пору некий старик ни прозвищу Канбак. Не было у этого старика никого и ничего, кроме единственной кибитки и старухи. Жил он охотой и рыболовством. Хозяйства не имел, одним словом гол, как сокол. Старик был настолько легок, что любой ветерок поднимал и уносил его. Потому-то и дали ему такое прозвище — Канбак.

Первым врагом у этого старика была лиса. Житья она ему не давала. Случалось, выловит он в день всего две рыбки, так одну из них обязательно унесет лиса да еще пригрозит на прощание.

Вот и задумал дед Канбак уйти от этого хитрого и злого преследователя в другие, отдаленные, места.

Свалил старик свою кибитку, связал кереге, собрал остатки рыбьей требухи, взял бурдюк с айраном и, взвалив все это себе на плечи, отправился в путь-дорогу.

Идет старик день, другой. Усталость его одолела. Тогда он зарыл в одном месте кереге. в другом — свои пожитки, в третьем — бурдюк с айраном. И как только старик освободился от груза, стал таким легким, что ветер подхватил его и понес над землей. А когда ветру надоело таскаться со стариком, он выбросил его где-то в ущелье среди огромных гор.

Очнулся дед Канбак и видит: упал он возле великана. А тот держит в руках две горы и ударяет одну о другую. Зарыл дед Канбак рыбью требуху и подошел к великану.

— Куда идешь, старичок? — спрашивает великан.

— Мир широк, в мире много дорог. Батыра не встречу, сам батыром стану! — схитрил дед Канбак.

— Ого! Ты, видать, чудак. — сказал великан и так громко захохотал, что горы кругом валиться начали. — Коль батыром хочешь стать, давай померяемся силою», — предложил великан. Сам ваял огромный камень, подбросил его высоко вверх и тут же поймал легко, словно мяч. — Ну-ка, старичок, теперь твоя очередь играть…

Хотя и здорово испугался дед Канбак, но виду не подал. И камень в два разя выше его, но подошел дед Канбак. ухватился за камень и стал беспокойно смотреть то на небо, то на землю, а камня не поднимает. Так продолжалось довольно долго, и это надоело великану:

— Ты что ж. старичок, медлишь? Бросай, — нетерпеливо сказал он. Дед Канбак только этого и ждал. Посмотрел он еще раз на небо, затем на земли» и говорит:

— Опасаюсь я. Если брошу этот камень вверх, то небо перевернется и упадет на землях. А если не пойман», земля расколется…

Тут великан испугался не на шутку. Схватил он деда Канбака за руки, просит:

— Ой, аксакал, признаю в тебе силу! Только не бросай камень, иначе мы оба погибнем.