«2 июня. Привет, Чача!

…Я тебе еще раз повторяю, что полевая работа ? это не просто особый вид дея­тельности, это особый образ жизни. Потому что, чем бы ты ни занимался, где бы ни находился, ты какой?то частью своего сознания всегда начеку. И всегда должен быть во всеоружии (было время, когда я даже в сортир за домом ходил через огород с би­ноклем на шее, потому что в окрестных кустах вертелись помеченные мною дрозды с цветными крылометками).

всегда смотришь по сторонам, всегда готов среагировать на новое, не упустив, воз­можно, самое ценное свое наблюдение. Всегда подспудно продумываешь, чего ожи­дать за следующим поворотом дороги или реки, или на опушке леса, или за склоном следующего холма. В поле не бывает нормированного рабочего дня или перерыва на обед. Даже глотая первый кус долгожданного бутерброда, ты нередко откладываешь этот бутерброд в сторону, поднося бинокль к гла­зам. Потому что, работая в поле, ты обязан постоянно наблюдать и испытываешь потребность это делать.

Лишь одна вещь в полевой работе еще важнее, чем само наблюдение: это пра­вильно записать увиденное. Сделать это совсем не просто. Попроси неподготовлен­ного человека описать простейшее наблюдавшееся им событие, и ты сам уви­дишь, что в этом описании кое?что окажется перепутано, будут упущены многие детали, с легкостью будет перемешано действительно наблюдавшееся и домысленное наблю­дателем «по логике» происходящего. Потому что правильно записы­вать наблюдае­мое еще труднее, чем наблюдать, а учиться этому приходится еще упорнее, чем учиться проводить наблю­дение. Немаловажно и то, что писанина в экспедиции зани­мает порой не меньше времени, чем сами полевые маршруты.

Все это заставляет человека, работающего в поле, придумывать десятки малень­ких уловок и приспособлений, облегчаю­щих работу и способствующих полноте на­блюдения и его описания.

Ты скажешь, мол, делов?то. Достаточно взять видеокамеру, и все в порядке! Ни фига. Видео может помочь во многом, но не во всем. Для целого ряда работ исполь­зование видео практически бесполезно по многим причинам. Не говоря о том, что не у каждого эта камера есть. А вот что у каждого полевика есть, так это свой набор особенно удобных в поле инстру­ментов и приемов их использования, маленьких хит­ростей, без которых он и не представляет себе своей полевой жизни.

Любимая одежда для поля, когда каждый карман на видавших виды штанах или куртке используется для строго опреде­ленных вещей. Любимый бинокль, фотик, нож, подсумок на пояс, кофр для аппаратуры и т. д. Все это подбирается с тща­тельностью и вниманием к незаметным на первый взгляд деталям, доделывается и переделыва­ется, проверяется на прак­тике и, когда выбор сделан, нередко используется потом годами, а то и десятилетиями.

Почему, ты думаешь, я свой старинный «акушерский» саквояж таскаю по горам на автоматном ремне? Потому что это уникальная конструкция, позволяющая за секун­ду получить доступ ко всем камерам и объективам. Самые шикарные современные кофры прославленных фотофирм такого не позволяют. А уж чего мне только не при­шлось наслушаться из?за своей привязанности к этому странному предмету: и вете­ ринаром человеческих душ меня дразнили, и доводили бравыми армейскими выкри­ками типа: «Доктор, доктор! Нашей корове надо сделать аборт!..»

Когда я смотрю на полевое оборудование, доступное для работы сегодня, я не верю своим глазам. Не так давно, возвра­щаясь со Стасом из маршрута, глядя на пролетающую стаю птиц и пытаясь угадать, откуда и куда они летят, мы начали фан­тазировать, как о чем?то несбыточном на нашем веку, что вот изобрести бы компью­тер, позволяющий определить, что это за вид, сколько птице лет, где она родилась и проч. Сегодня это есть. Достаточно мгновенным движением, как уколом шприца, вживить птице под кожу микрочип (как те, что используются для мечения кошек и со­бак), а потом провести над этим местом сканером, и ты мгновенно получишь всю имеющуюся информацию об этом организме, которая была доступ­на на момент ме­чения.

Но даже не касаясь экзотических (на сегодня…) технологических новшеств, возь­мем просто рутинный процесс записи наблюдений, т. е. то, с чем сталкивается каж­дый работающий в поле зоолог. Сейчас ты уже можешь надиктовать увиден­ное на карманный магнитофон, потом вечером, в палатке, подключить его к портативному компьютеру, и специальная про­грамма сама напечатает текст с надиктованного.

А потом ты можешь через сотовый телефон отправить этот файл по электронной почте в любое место, куда тебе требу­ется: нажал на клавишу ? и собранная за день информация за несколько секунд, включившись в немыслимое переплете­ние элек­тронных сетей, окутывающих весь наш (оказавшийся, как и подозревали, таким ма­леньким) мир, появится на компьютере у тебя в кабинете в центре большого шумного города или на столе у твоего соавтора на другом континенте.

О таком никто и не мечтал еще за пять лет до конца столетия; о таком просто не думалось. Двадцатью же годами раньше, начиная работать в Туркмении, я распола­гал очень хорошим двенадцатикратным биноклем, фотоаппаратом «Зенит» и запис­ной книжкой, лишь мечтая о портативном кассетном магнитофоне, которого нигде не мог купить. При этом, однако, я постоянно старался совершенствовать технологию сбора материала ? проведения самих наблюдений и последующей записи увиден­ного.

Во время маршрутной работы записывать что?то порой требуется каждую минуту. Когда шестьсот раз за день доста­нешь из кармана одной рукой записную книжку, другой ? карандаш, а потом так же уберешь все это назад, понимаешь, что эконо­мия этих движений ? не мелочь. Я изобрел для себя, казалось бы, незаметные, но крайне полезные нововведе­ния: сначала перехватил блокнот аптечной резинкой и стал подпихивать под нее карандаш, а потом еще и подвесил саму записную книжку на веревочной петле на запястье руки. Отпала необходимость каждый раз класть ее в карман и доста­вать обратно. Подобная, казалось бы, ерунда экономила массу сил, придавая работе очень важное удобство. Я придумы­вал особые карманы и подсумки, совершенствуя снаряжение сезон за сезоном.

Потом я раздобыл?таки, ценой неимоверных усилий, сначала подержанный отече­ственный кассетный магнитофон (раз­мером с полноформатный кирпич), потом ? карманный японский и в последующем уже никуда не выходил без него. Я ча­сами на­диктовывал в поле наблюдения за поведением птиц, а потом тоже часами проигры­вал эти записи дома, раз за разом перематывая кассеты взад–вперед и переписывая с них надиктованное в толстые тетрадки (иногда исписывая стан­дартную общую тет­радь за два дня). Рабочий день удвоился по продолжительности, но в работу пришло новое качество: стало возможным фиксировать детали, ранее недоступные описа­нию.

Я совершенствовал свои дневники, изобретая множество хитростей, облегчающих их чтение, тематические и видовые указатели, оглавления и пр. Все это сейчас вызы­вает лишь улыбку, потому что при наличии даже самого простенького компьютера это не требует уже каких?либо специальных хлопот.

Игорь дразнил меня тем, что, приехав в экспедицию, я отсиживаю зад за столом, шурша бумагами, а я упивался этой по­левой канцелярщиной, сам удивляясь, что мне доставляет такое удовлетворение быть бумажной крысой: описание на бу­маге чего?либо уникального, увиденного в природе, приобретало для меня самодостаточ­ную ценность. Только благодаря этому двадцать лет спустя я имею шанс использо­вать свои старые полевые дневники для работы, восстанавливая в памяти не только наблюдавшиеся факты, но и буквально зрительно воспроизводя события, места, сцены и эпизоды.

Когда я сегодня пытаюсь угадать, какими возможностями будут располагать поле­вые зоологи в ближайшем будущем, я понимаю, что предугадать это невозможно. Технология развивается столь стремительно, что каждые полгода в эту сферу вновь и вновь привносится новое качество.

Уже не надо с дрожью в руках, рискуя упустить свой так долго вынашиваемый единственный шанс, наводить неподъем­ный объектив на летящую птицу: фотоаппа­рат с мгновенным автофокусом снимет тебе восемь кадров в секунду, позволив вы­брать из них потом единственный ? лучший.

Карманный цифровой диктофон уже не требует кассеты с пленкой, записывая все на компакт–диск или на чип–карту, прямо на которых ты расставляешь нужные тебе пометки–закладки, чтобы потом мгновенно найти записанное, переста­вить записи местами, сгруппировать их по нужному принципу, отредактировать, выкинув ненуж­ное.