Воспитывали ее в духе старомодных представлений о фамильной гордости и женской чести. Она училась в привилегированной школе, потом в токийском университете Гакусюин, но отец мечтал, чтобы дочь стала пианисткой. Частные учителя занимались с ней фортепиано, языками и балетом. После 1951 года семья переехала в Америку, и Йоко продолжила образование в Нью-Йорке, в колледже Сары Лоренс. В 1957 году она вышла замуж за японского музыканта Тоси Итиянаги и поселилась с ним в коммуне хиппи в Нью-Йорке, где познакомилась с художниками-авангардистами. Через некоторое время она развелась с Тоси и вышла замуж за кинорежиссера Энтони Кокса. У них родилась дочь Киоко.

В Англию Йоко приехала в 1966 году на симпозиум «Разрушение искусства» и вскоре после этого поселилась с мужем и дочерью в Лондоне. О «Битлз» и о Джоне она ничего не знала, пока не познакомилась с ним на своей выставке.

Йоко страстно мечтала выделиться как художница, поэтому избрала модернизм как направление, где, по ее мнению, можно было быстрее добиться успеха. Она делала себе имя на эпатаже и разных мистификациях и инсценировках, которые назывались «ивентс» и «хэппенингз» («события», «трюки»). Одной из ее работ, привлекших к ней внимание, были «вечные часы» без часовых стрелок и «половинчатые предметы» — половины подушек, кроватей или зубных щеток.

В Йоко Джон нашел близкого по духу человека. Она действовала на него, как наркотик. Все люди для него исчезли или померкли. Даже Пол стал казаться ему таким же обыденным, как Синтия или Ринго. Битлзы вообще перестали для него существовать. Он отошел от «Эппл» и от всего, что их когда-то связывало. Йоко утверждала Джона в мысли, что его положение поп-звезды — ничто, и пробуждала в нем тщеславие Художника с большой буквы.

Впервые «большой свет» увидел Йоко 18 июня 1968 года в театре «Олд Вик» на премьере спектакля по книгам Леннона. Она вошла в зал под руку с Джоном. После этого в прессе и в высшем свете не было темы более захватывающей и актуальной, нежели адюльтер знаменитого битлза и странной японской художницы на семь лет старше его, еще не разведенной, имеющей ребенка и сомнительную репутацию. Когда они появлялись вместе, находились люди, которые задавали Джону вопрос: «А где твоя жена?» Фанаты кричали Йоко: «Желтая! Обезьянка! Зяблик!» Однажды девушки преподнесли ей букет желтых роз.

В июле была организована художественная выставка Леннона в галерее Роберта Фрейзера. Что выставлялось, никто не помнит, но название осталось у всех в памяти: «Вы здесь». По сути, там ничего не было, кроме огромного количества ящичков для пожертвований: для слепых, для инвалидов, для общества охраны птиц, охраны животных, для защиты ослов и т. д. Перед открытием в воздух было выпущено 500 белых шаров с надписями: «Пишите Джону Леннону. Галерея Фрейзера». Писем пришло много, и все против Йоко.

Конечно, семейная жизнь знаменитости, как и простого человека, является его личным делом и не подлежит публичному обсуждению, пока остается именно личной, интимной жизнью. Но когда она выходит за рамки семьи, она естественно становится объектом внимания. Отношения

Джона и Йоко не следовало бы разбирать на этих страницах, если бы они не оказали огромного деформирующего влияния на «Битлз», «Эппл» и движение почитателей четверки музыкантов.

В отличие от жен, невест и подруг всех остальных битлзов, Йоко очень скоро стала систематически вмешиваться в их дела — музыкальные, коммерческие и разные другие. Часто это вмешательство ущемляло права и достоинство музыкантов, в том числе и Джона. Пит Шоттон вспоминает: «Когда Йоко взяла власть над Джоном, а через него — над всей организацией битлзов, она претерпела удивительные превращения: застенчивая, неловкая мышка стала волевой, деспотичной и помыкающей всеми тигрицей».

Йоко стала приходить в студию на Эбби-роуд вместе с Джоном, тем самым нарушая им же установленное правило: ни одна женщина не должна здесь бывать. Ни Синтия, ни Патти, ни Морин нарушить этот закон никогда бы не решились. Хотя Йоко сидела молча, ее присутствие раздражало остальных. Дело дошло до того, что когда Йоко ждала ребенка, Джон поставил в студии кровать для нее.

Сначала битлзы надеялись, что Джон быстро разочаруется, как это было обычно. Они ничего не говорили, а только переглядывались. Потом Ринго и Джордж стали выражать свое недовольство вслух. Начались трения, обиды, размолвки. Раньше споры возникали по музыкальным, эстетическим и прочим творческим вопросам, и они шли на пользу дела. Теперь любые разногласия порождали раздражение, злобу и нежелание работать вместе.

В «Эппл» дела тоже пошли плохо. Пришлось закрыть «Бутик», который не давал никакой прибыли и постепенно разворовывался. Магазин был закрыт 30 июля 1968 года, причем Джон распорядился вынести весь товар прямо на улицу, и его могли растаскивать все, кто случайно оказался рядом.

После развода с Синтией Джон продал «Кенвуд», и они с Йоко переселились в дом Ринго. По настоянию Йоко Джон уволил верную ему Дот.

За неделю до продажи дома к Синтии приехал Пол. Он подарил ей красную розу, а маленькому Джулиану -новую песню, которую назвал «Hey Jude» («Эй, Джуд!»).

Пластинка с этой песней была второй, изданной битлза-ми в «Эппл рекордз». В студии ее записывали все вместе и опять, казалось, соединились для общего дела, но подспудно шло размежевание симпатий, и центральной фигурой и виновницей разлада считалась Йоко.

Песня «Hey Jude», длящаяся семь с половиной минут, вызвала сенсацию, особенно своим нескончаемым остинато в финале. За полгода было продано свыше шести миллионов синглов с ее записью. Это, однако, не спасало фирму в целом, поскольку ее расходы намного превосходили доходы. Все понимали, что нужен менеджер, но обсуждение кандидатур каждый раз кончалось ссорой. О сотрудничестве, казалось, не могло быть и речи. Однако «Битлз» собрались опять, чтобы записать еще один альбом — «The Beatles».

В продажу он поступил в молочно-белом конверте, на титульной стороне которого рельефом выделялось только название. Из-за такого оформления альбом стали называть «Белым».

Альбом состоит из двух пластинок, на которых записано 30 песен — в основном сочинений Леннона и Маккартни. Только три написал Харрисон и одну — Ринго Старр. В альбоме представлены разные жанры поп-музыки, от баллад до хард-рока. Здесь есть и сёрф («Back In The USSR»), и реггей («Ob-La-Di, Ob-La- Da»), и регтайм («Rocky Racoon»), и хард-рок («Helter-Skelter»), и электрический рок («Yer Blues»), и музыка авангарда («Revolution 9»), и серенада («Blackbird») («Снова в СССР», «Об-ла-ди, об-ла-да», «Упрямый енот», «Кавардак», «Блюз», «Революция 9», «Черный дрозд»). Однако отсутствие стилистического единства вовсе не снижает достоинств альбома.

Во время записи обстановка в студии была напряженной. Джон раздражался по пустякам, отпускал нелестные замечания в адрес Пола, Йоко не отходила от Джона, Пол нервничал, Харрисон злился, Мартин переживал. В конце концов Ринго не выдержал. Заявив, что ему все надоело и что он покидает группу навсегда, он ушел из студии. С трудом его уговорили хотя бы закончить альбом.

К его возвращению Пол и Джордж украсили его ударную установку цветами.

В это время музыканты группы уже ни о чем друг с другом не советовались, не спорили, ничего не обсуждали. Каждый приходил в студию с готовым материалом. Поэтому на пластинках, по сути, нет ансамбля «Битлз», а есть отдельные солисты, соревнующиеся за первенство.

Песни Джона стали жесткими, грубоватыми, немелодичными и нарочито вызывающими. Среди них наиболее характерными были пародия на фанатов «Битлз» «Glass Onion», разоблачающая Махариши «Sexy Sadie», пессимистичная «I'm So Tired», бесформенная, длинная, с электронным шумом и бессмысленной словесной тарабарщиной «Revolution 9», интимная «Julia» («Стеклянная луковица», «Чрезмерно сексуальный святой», «Я так устал», «Революция 9», «Джулия»). Последнюю Джон посвятил памяти матери, но на самом деле это признание в любви к Йоко. Вот ее слова: