– Твое молчание – это благодарность за помощь, которую я оказал тебе в прошлом? – спросил он, потянувшись за печеньем.

– В том числе. А в первую очередь потому, что мне так же, как и тебе, нужен Генрих.

Не попробовав печенья, Зеф отложил его в сторону и нагнулся к Ирме.

– Повод?

Ирма поднесла чашку с чаем к лицу и вдохнула легкий цветочный аромат.

– Липа? – спросила она.

– Чабрец и лимонник, – ответил Зеф, догадавшись, что ответа не последует. – Знаешь, дорогая, я всегда удивляюсь превратностям судьбы. То, что у ван дер Ассен оказалось слабое место, – это счастливая удача. Но то, каким образом она связана с Павлом, – это уже Великий случай.

– В жизни не бывает случайностей, – резко ответила Ирма, поставив чашку на блюдце, не сделав и глотка. – Все события так или иначе взаимосвязаны. Я не отвергаю теорию покровительства небес, но протестую против не зависящих от человека обстоятельств. Мы сами создаем условия. И то, что Эльза оказалась женой Войтовича, лишь подтверждает мои слова. Их отношения не могли закончиться просто так, простым исчезновением одного из жизни другого. Все имеет свое логическое завершение, и то, что происходит сейчас, таковым и является.

– Я не столь силен в полемике, как ты, – улыбнулся Зеф, – поэтому позволю себе полностью согласиться с твоими словами. Впрочем, мне безразлично, каким образом мы пришли к нынешнему положению вещей. Скажу одно – меня устраивает их связь друг с другом. Теперь хочу выслушать твои дальнейшие предложения.

Ирма замолчала, словно обдумывая некий замысловатый план, потом посмотрела на озеро и отвлеченно произнесла:

– Оставайся дома, не привлекай к себе внимание. И пошли своих людей в Петербург. Пусть прибудут в город через пару дней после моего возвращения. Я подготовлю судно, на котором переправим Маргариту в Гамбург. После того, как девушка окажется у тебя, свяжешься с Эльзой ван дер Ассен и выдвинешь свои условия: жизнь дочери взамен на Генриха.

– А Войтович? – спросил Зеф, внутренне удивляясь спокойствию женщины.

– Что Войтович? – недоуменно пожала плечами Ирма. – Стану утешать, когда он поймет, что дочь похищена. Учти, ты первым окажешься под подозрением, поэтому рекомендую увеличить охрану. Даю сто процентов, что Павел первым делом прилетит к тебе, причем не один. Станет угрожать. Не поддавайся, а еще лучше, не встречайся с ним.

– Просто и хитро одновременно, – задумался Зеф. – А если ван дер Ассен не пойдет на контакт?

– Ну, ты же пошел? – со злостью бросила ему в лицо Ирма. – Чем тебя взяли агенты? Можешь не отвечать. Мне известно, чем именно. Внуками. Видишь ли, такая мелочь, как физическая угроза детям, срабатывает наверняка.

– В отличие от Интерпола, который только пугает меня, я действительно могу убить дочь Войтовича, – выдавил из себя Зеф.

– На твоем месте, – Эльза поднялась, – я не была бы столь уверена в благородности полицейских. Поверь мне на слово, среди них имеются еще более жестокие твари, чем ты сам. И им ничего не будет стоить проделать дыру в головках твоих милых девочек.

– Это дети!

– Это работа, Зеф. Не более. Дети – только инструмент давления, и, когда он теряет свою эффективность, от него избавляются. – Ирма без каких-либо эмоций посмотрела на него, потом улыбнулась. – Жду твоих псов. И пожалуйста, пришли Пирро. Этот кобель нравится мне больше всех из твоей своры.

– Не забывайся, с кем разговариваешь.

Зеф поднялся и в гневе посмотрел на Ирму. Она была выше его на голову, отчего ситуация эмоционального поединка показалась обоим более чем забавной.

– Ты так и не попробовала чай, – посетовал Зеф и, подойдя к Ирме, взял ее под локоть. – Ну, ты и дрянь, дорогая.

– Могу укусить, – уже мягко ответила Ирма, позволяя вести себя по направлению к лестнице, но у самых ступенек остановилась. – Дальше не провожай.

Вернувшись в отель, Ирма упала на кровать и мгновенно заснула. Сон был беспокойным, спустя несколько часов она поднялась с болью в голове и тяжестью во всем теле. Поужинав в ресторане, Ирма снова вернулась в свой номер и, приняв снотворное в виде бутылки бренди, отключилась. На этот раз ей удалось выспаться.

Наутро она, свежая и легкая, отправилась в аэропорт и уже ранним вечером открывала дверь своей квартиры. Увидев в гостиной Войтовича, Ирма с усмешкой бросила саквояж на пол и полным яда голосом произнесла:

– Как же ты меня бесишь! Кто дверь вскрыл? Сема Карась? Убью собаку!

– Где была? – мягко поинтересовался Войтович, подойдя к ней.

– Не намерена объяснять, – отрезала Ирма и, оттолкнув его от себя, прошла в спальню. – Я устала, хочу отдохнуть. Поэтому уходи.

Войтович со злостью пнул ногой саквояж, отчего тот отлетел к стене, и вышел, с грохотом захлопнув за собой дверь. Ирма подошла к окну и наблюдала за тем, как он садится в машину. Сердце отчаянно стучало в груди. Больше всего ей хотелось побежать следом и обнять его, однако она не посмела совершить подобную глупость и продемонстрировать слабость. Ревность к женщине, которая внезапно появилась в жизни Павла, диким огнем разлилась по телу, смешавшись с собственнической яростью. Кроме этого, душу терзал страх. Но Ирма знала, что ее поступок был правильным, и не намерена была отказываться от того, что произойдет в ближайшие дни.

Антон Гордеев всматривался в лица пассажиров, проходящих паспортный контроль. Анри среди них не было. Наконец мужчина показался в зале, и Антон вздохнул с облегчением.

– Думал, что ты пошутил, сказав, что возвращаешься, – произнес он, пожав Брауэру руку, потом не удержался и обнял его за плечи. – Рад тебя видеть.

– Взаимно, – ответил Анри, и в глазах его появился веселый блеск. – Однако твоя радость испарится, когда я скажу, что буду жить у тебя.

– Вот черт! – засмеялся Гордеев и почесал курносый нос. – А я надеялся, что в этот раз ты остановишься в «Англетере». Папа денег не дает на достойное проживание?

– Надоели отели, – пожаловался Анри. – Хочу побыть в домашней обстановке, а то все время…

– …в пяти звездах вынужден проживать! – закончил Гордеев и сокрушенно покачал головой. – Мне бы твои проблемы. Ладно, я согласен. Только предупреждаю, у меня все просто.

– Живешь один?

– И слава богу!

Мужчины рассмеялись. Анри подхватил свой чемодан, и они поехали на квартиру Гордеева. Тот действительно не обманул: жилье оказалось скромным, но аккуратным. В квартире были две светлые комнаты, небольшая кухня и совместный санузел. Анри с улыбкой огляделся, вспомнив квартирку, которую они с Шарлоттой снимали, когда поженились. Она была в точности похожа на ту, в которой жил Гордеев, лишь ванная по размерам в три раза превосходила эту.

– Мне нравится, – сказал Анри и принялся распаковывать вещи.

Первым делом достал из дорожной сумки ноутбук и включил его, потом заглянул в кухне в холодильник.

– Едой занимаюсь я, – сделал он заключение на основе осмотра самого важного предмета в квартире. – У тебя здесь не пища, а угроза для жизни. Где зелень, фрукты?

– А горничной поработать не желаешь? – спросил Гордеев, лениво вытянувшись на диване. – Не доставай меня. Спать хочу. Глаза закрываются, а еще в управление нужно ехать.

– Чем ночью занимался? – спросил Анри, присел в свободное кресло и вытянул перед собой ноги.

– Отрабатывал связи Войтовича, – ответил Гордеев. – Вчера весь день ездил за его бабой, Ирмой. Полковник Илин взял на себя Авилова и Наумова.