мужчина говорит о том, что не прочь стать ее любовником. С гневом отвергнув его предложение, Марина вернулась домой. Она сохранила гордость, но потеряла при этом работу. Мало того, что в медчасть у нее больше не было шансов вернуться, так еще Федоров, имеющий большие связи, позаботился, чтобы молодой медсестре отказывали в других учреждениях. Пришлось работать на рынке, продавать овощи, куда ее устроила Светка, давняя подруга, с которой они когда-то учились в медучилище. Света, торгующая за соседним лотком фруктами, обожала восточных мужчин и жила надеждами о Москве. Как-то она упомянула о своей мечте стать певицей и тут же, обслуживая покупателя, продемонстрировала, на что была способна. Марина весело смеялась, отчего у их работодателя Юсуфа ярко загорались глаза. Как изголодавшийся, он смотрел на ее губы и облизывался, распускал руки, но тут же извинялся за свою неспособность усмирить желание.
– Красивая ты женщина, Марина, – приговаривал он, проводя пальцами по ее тонкой спине. – Строптивая, но это тебе только в плюс.
– А я? – выпрашивала свой комплимент Светка, смешно выпячивая огромную грудь.
– Ах! – разводил Юсуф руками, сверля дыру в Светкином пуловере. – Мечта!
Света, перепробовавшая всех мужчин, работающих на рынке, всегда отличалась неуемным аппетитом. Ей было всего мало: недостаточно денег, поклонников. Она и уговорила Марину оставить работу и уехать в Москву, где, по ее словам, крутились огромные деньги. Только каким образом она намеревалась их получить, одному богу было известно. Марина также не понимала, как они смогут устроиться в столице, однако уступила. Сейчас, вспоминая тот момент, казалось, будто пелена накрыла глаза и нечто неумолимо настойчивое вело ее в Москву, туда, где жизнь навсегда изменилась.
Собрав небольшой чемодан, Марина расцеловала на прощание свекровь и дочь, пообещав приехать к ним через месяц, а еще через два забрать их к себе. Именно в такие короткие сроки, по общему со Светой плану, женщины должны были подняться на ноги. Рите едва исполнилось семь, когда Марина уехала, и в следующий раз она увидела свою дочь уже будучи Эльзой ван дер Ассен, спустя двенадцать лет. Но в тот момент Марина прощалась со своей малышкой лишь на месяц. Глядя в ее заплаканные глаза, она была уверена, что все осуществится так, как они со Светой задумали. Единственное, что Марина не учла, – это то, что ее мечты и мечты подруги были разными. Света знала, кем едет работать в Москву, но Марине не сказала, предпочла, чтобы эта новость стала для нее сюрпризом. Глупая Светка поступила так не потому, что была злой, а оттого что никогда не думала о последствиях своих решений.
В Москве на вокзале их встретил брат Юсуфа. Со странным для Марины интересом оглядел обеих и повел к машине, где их ожидал еще один кавказец неопределенного возраста. Светка хихикала всю дорогу, а Марина не понимала, куда их везут.
– На квартиру, – тихо сказала Света. – Юсуф обещал на первое время помочь с жильем.
И он действительно помог, однако за стены над головой, горячую воду и еду женщины должны были расплачиваться своими телами. Лишь когда их привезли в небольшую квартиру, находящуюся на окраине города, Марина поняла, для чего они здесь, и стала сопротивляться. Она схватила сумочку с деньгами и документами и рванула вниз по лестнице. Брат Юсуфа догнал ее внизу, у самого выхода на улицу, и потащил в квартиру, которая стала тюрьмой для женщин на несколько недель. Сначала Марина долго кричала, требуя ее отпустить, после отказалась от еды, но через неделю, обессиленная и похудевшая, догадалась, что голодовкой ничего не добьется. Света была намного покладистее.
– Успокойся, – уговаривала она Марину, – это только на время. Заработаем деньги и откроем свой бизнес.
– Идиотка! – кричала Марина. – Значит, ты знала, что мы едем сюда, чтобы торговать собой? – и, увидев ответ в глазах Светы, расплакалась. – Какая же я дура! Как я сразу не поняла?
– Прекрати! – резко ответила Света. – Это хорошая работа. Доходная. И ты, Маринка, можешь много денег заработать. Мне бы часть твоей красоты, и я распорядилась бы этим добром по назначению.
Недели в заточении не изменили настроя Марины, она все так же сопротивлялась в надежде, что ее отпустят. Через какое-то время Свету забрали, и Марина осталась одна. Сначала ничего не происходило, она просто сидела в комнате и ничего не делала. Потом брату Юсуфа надоело ждать, когда она добровольно согласится принимать клиентов. И он начал активно помогать в усмирении строптивого характера, безжалостно ее избивая. Через неделю побоев Марина сдалась. Еще около месяца она приходила в себя, залечивая синяки и раны.
Со Светой Марина встретилась в заведении Севы, куда ее, смирившуюся со своим положением, отправил брат Юсуфа. Это был первый из борделей, через которые она прошла. На Севу работало много людей, включая проституток и тех, кто их поставлял. Жирная скотина Сева не слишком церемонился со своими девицами, но весьма ревностно относился к гигиене, а также к качеству товара, который предлагал многочисленным клиентам. Девушки у него были разные, делил он их на несколько групп, вершиной которых были элитные барышни, живущие в шикарной квартире почти в самом центре Москвы. Глупышка Светка хотела попасть именно в этот отряд сладострастия, однако Сева, морщась, объявил, что она лицом не выдалась. Зато Марине «повезло» больше. Сева увидел в ней аристократку и немедленно отправил постигать азы древней профессии к девушкам, которые работали только с очень богатыми и, следовательно, привередливыми клиентами.
За те два месяца, которые Марина провела у Севы, у нее было только два клиента, причем второй выкупил ее сразу же после проведенной с ней ночи. Марина обрадовалась, потому что решила, будто этот мужчина подарит долгожданную свободу. Она мечтала, что ей вернут паспорт, снимут охрану и позволят вернуться домой. Мечтам не суждено было сбыться. Оказалось, что ее и еще одну девушку, такую же светловолосую и хрупкую, перекупили в другое заведение. А находилось оно в далекой Финляндии, в небольшом портовом городке Ханко, куда съезжались любители секса за деньги со всего юга страны.
В том борделе было много россиянок, и почти все они добровольно занимались проституцией. По иронии судьбы, самые красивые были больше всего заинтересованы в том, чтобы вернуться домой. В Финляндии Марина познакомилась с Нонной, москвичкой, закончившей педагогический университет, попавшей в этот бизнес таким же путем, как и Марина. Только вместо подруги в притон Нонну привел ее молодой человек. Черноглазая, веселая Нонка не отчаивалась и с маниакальной страстью разрабатывала планы побега, которые женщинам никогда не удавалось осуществить. В одну из таких попыток Нонну убил охранник. Марина тогда не пострадала физически, но, видя перед собой мертвое лицо подруги, сломалась окончательно, превратившись в безвольную красивую куклу, выполняющую любые прихоти клиента.
В Финляндии к ней воспылал страстью один джентльмен из Нидерландов, который выкупил ее и перевез в Амстердам. Однако спокойная и равнодушная Марина быстро надоела этому господину, который был весьма развращен во вкусах и предпочтениях. Он легко распрощался с ней и передал мистеру Хофту, которого Марина до сих пор вспоминала с содроганием. Однако благодаря ему она и познакомилась с Генрихом.
Хофт был гадким, сварливым мужчиной лет пятидесяти, содержащим элитный бордель в пригороде Амстердама. Несмотря на то что в Голландии проституция являлась легальной деятельностью и те, кто зарабатывал на жизнь своим телом, имели равные права с остальными гражданами, исправно платили налоги, а взамен получали страховку, пенсию и даже отпускные, это никоим образом не касалось находящихся на территории государства сексуальных рабынь. Марина даже не имела паспорта, в страну попала по поддельным документам, а обратиться в полицию или посольство возможности не было, так как девушек охраняли надежнее, чем политических заключенных в Гуантанамо. Марина была самой старшей среди несчастных девиц, работающих на Хофта, и при этом «любимицей» хозяина. Он буквально млел от восторга, когда она проходила мимо него. Невысокая, с точеной фигурой и огромными светлыми глазами, Марина была похожа на нимфу. Во всяком случае, игра в лесных прелестниц очень нравилась Хофту. Он часто наряжал девушек как греческих богинь и выпускал в сад, а сам превращался в блистающего престарелого Аполлона, делающего удивленное лицо при «случайной» встрече с божествами природы. На подобные игрища он приглашал своих приятелей, которые восторженно вылавливали испуганных красавиц с обсыпанными блестками плечами и тешились с ними в многочисленных беседках сада. Марина доставалась только Хофту. Отчего-то он не желал делиться ею с другими, и даже огромные деньги, которые ему предлагали, не способны были умерить жадность и собственнические интересы. Он обожал свою фаворитку, и несмотря на то, что регулярно избивал за ненависть и брезгливость, которую она испытывала к нему, да еще и открыто демонстрировала, не готов был отдать ее другому. Иногда он слишком рьяно проявлял свою
