достигала и без этих сверх чувств.

— Спасибо за то, что веришь в меня. Хотела бы я, чтобы из-за этого у меня перестало сосать под ложечкой.

Возможно, чтобы сменить тему, Гордон спросил:

— Как прошло свидание прошлой ночью?

Она знала, что он не спрашивает о подробностях, да и не стал бы, он просто хотел знать изменил ли что-нибудь вечер, проведенный с Эшом.

И ответа на этот вопрос у нее не было.

— Оно прошло…оно было отличным.

Райли помедлила, затем сказала:

— Скажи мне, что я могу доверять ему, Гордон. Убеди меня, что ему можно доверять.

— Я бы хотел, милая, но я не знаю этого мужчину достаточно хорошо, чтобы обещать хоть что-то. Я знаю лишь то, что слышал, и то немногое, что видел своими глазами, и все это по большей части хорошее. Я бы хотел, чтобы в битве он был на моей стороне. Сердце подсказывает, что я могу доверить ему защиту спины. Но мы оба знаем — это не значит, что он не может быть уродом по отношению к женщине, с которой делит свою постель.

— Я не думаю…Это не то, чего я боюсь.

— Чего же тогда? Боишься, что он убил того человека, найденного в лесу?

— Я не думаю, что он мог сделать это. Но я и не знаю, что он не делал этого. Гордон, я привыкла чувствовать людей. Куда глубже чтения выражений лица, тембра голоса или наблюдения за их поступками. Практически всегда я знаю, кому можно доверять, а кому — нет, но в этом есть нечто большее. Это понимание того, кем они являются на самом деле — глубоко внутри себя. А что касается Эша, у меня мучительное ощущение, что я почувствовала что-то важное о нем. То, что мне действительно надо знать сейчас. И что бы это ни было, сейчас я не могу чувствовать, не могу знать это. Оно ушло.

— Может, оно ушло навсегда. А может просто вне зоны досягаемости сейчас.

— Да. Да, может быть.

Хоть он и знал ее хорошо, Гордон не экстрасенс. И так как он ни разу не терял какого-нибудь чувства, то не мог понять, каково это — внезапно оказаться без того, на помощь чего ты привык рассчитывать, идя по этой жизни, частенько бывающей жестокой.

Райли только начинала осознавать это. Неприятное сосущее чувство под ложечкой усилилось.

Минуту спустя, Гордон сказал:

— У тебя с ним отношения, и мне с трудом вериться, что ты решилась бы на это, если бы почувствовала в нем что-то ужасное.

— Надеюсь, ты прав.

Райли посмотрела на летний живописный пейзаж, который был виден с пирса Гордона, и мимолетно пожалела, что не может отправиться с ним на рыбалку, на которую он собирался с минуты на минуту. Ей бы очень хотелось уплыть куда-нибудь и провести там несколько часов, ни о чем не думая.

Это времяпрепровождение было куда привлекательней просмотра фотографий со вскрытия.

— Райли?

Она посмотрела на него, а затем выпрямилась, отойдя от скамьи.

— Я лучше пойду. Джейк ждал моего приезда в полицейском управлении еще полтора часа назад.

— Есть друг, который может составить тебе компанию.

Райли была признательна за это, хоть и не явное предложение, но, тем не менее, покачала головой.

— И что мы скажем Джейку? Что я очень напугана и поэтому привела с собой армейского друга, чтобы он прикрывал мою спину средь бела дня? Я — агент ФБР на отдыхе. Он попросил меня консультировать его по ходу расследования, все идет вроде бы хорошо и обычно. Тогда с чего бы мне вдруг чувствовать необходимость в охраннике? Больше никто не знает о том, что случилось ночью в воскресенье. И я хочу, чтобы все так и оставалось, по крайней мере, до тех пор, пока лучше не начну понимать, что же здесь происходит.

— Тот, кто напал на тебя, прекрасно знает, что произошло. И если он оставил тебя умирать, то будет весьма удивлен, увидев, как ты бродишь по округе, будто ничего не произошло. Весьма удивлен и очень обеспокоен, задаваясь вопросом — как много ты знаешь.

— Я думала об этом, и абсолютно не уверена, что он вообще будет беспокоиться. Насколько я могу судить, я даже не вытаскивала оружие. Не могу быть уверена на этот счет, но я точно не стреляла из него. На меня напали со спины, и очевидно для меня это было неожиданностью. Я не хвалюсь, но не так уж и легко застать меня врасплох.

— Я бы сказал то же самое.

— Да. Поэтому вряд ли я хотя бы мельком увидела того, кто держал в руках Тазер. Я думаю если бы он, или она, считал, что я видела или слышала что-то, что возможно могло бы представлять опасность для него или для нее, тогда бы он или она…Вот, черт. Тогда бы он точно удостоверился, что я мертва.

— Это предположение слишком шаткое, детка, чтобы поставить на него твою жизнь.

— Да уж.

Она жестом показала на оружие в кобуре, которое открыто носила на бедре.

— С сегодняшнего дня я не скрываю того, что практически все время вооружена и для большинства здешних людей, я — официально на службе.

Решение это было принято сегодня утром, после отъезда Эша.

— Я не хотела, чтобы так было, потому что из-за этого некоторые люди с гораздо меньшей вероятностью будут говорить со мной. Но, подумав немного, я решила, что я больше рискую без оружия, чем когда я вооружена.

— Особенно учитывая тот факт, что ты такая крошечная.

— Да, я знаю, что не выгляжу слишком уж угрожающе. Оружие заставляет людей подумать дважды. Остальные мои преимущества исчезли, поэтому это мне просто необходимо.

Гордон сжал губы.

— Я буду рад распустить слух, что ты настоящая фурия, когда дело доходит до рукопашной. И я не солгу.

— Особо не старайся, — пожала плечами Райли. — Но если поднимется эта тема, почему бы и нет? Кем бы этот парень ни был, я хочу, чтобы он думал, что застать меня врасплох во второй раз будет не так легко.

И прежде чем Гордон смог что-либо сказать, Райли подняла руку и произнесла:

— И это так же значит, что я впредь не буду выходить ночью из дома одна.

— Позвони мне, — сказал он. — Я впутал тебя во все это, поэтому, черт возьми, тебе лучше позвонить мне в следующий раз.

— Верь мне, когда я говорю, что не хочу близко подходить к уроду, вооруженному шокером, во второй раз. Если мне нужно будет провести какое-то следственное мероприятие ночью, я позвоню тебе, — с чувством произнесла она.

— В любое время.

— Я знаю. Спасибо.

Райли сделала шаг по направлению к дорожке, которая привела бы ее к дому Гордона со стороны улицы, но затем остановилась и, нахмурившись, посмотрела на него.

— Гордон? Что происходит в Чарлстоне?

Минуту он ошеломленно молчал, а затем сказал:

— А, ты имеешь в виду убийства?

— Если это — то, что происходит. Убийства?

— Да. Очевидно, там орудует серийный маньяк. И он — действительно ужасен — тела его жертв практически покромсаны на части. И я полагаю, он убивает уже какое-то время, но полицейские собрали все факты воедино лишь неделю назад, по крайней мере, согласно газетам Чарлстона. Ублюдок выбирает своими жертвами туристов — только мужчин; и все буквально в шоке из-за этого.