увеличивается.

— Тогда почему? — негодующе воскликнул Матерс. — Почему вы делаете то, что делаете?

Оба магната нахмурились, но на их лицах появилось какое-то новое выражение. Вопрос показался им не совсем уместным. Алиса оторвалась от книги и недоуменно посмотрела на Дона.

Демминг закрыл глаза и прохрипел:

— Макс, объясни ему!

— Матерс, не будьте идиотом, — вступил в разговор Ростофф. — Вспомните, о чем мы говорили вам во время нашей первой встречи. Нам нужно ваше имя, потому что для Корпорации необходим человек, стоящий над законом. Существует слишком много нелепых законодательных актов, накопившихся в бизнесе за целые века.

— Я помню, — с досадой произнес Матерс.

— Здесь следует сказать вот о чем. У правительства сегодня нет свободы действий, даже в случае крайней необходимости оно не вмешивается в бизнес. Вы можете сказать, что эти сложные законы уравновешивают друг друга, а на них основывается вся наша правовая система. Сейчас же мы получаем от правительства привилегии во всем, в чем хотим. В этом и заключается частное предпринимательство в своей наивысшей форме. Вы когда-нибудь читали о том, как Джим Фиск в 1869 году пытался скупить золото, о так называемой Черной Пятнице? Так вот, по сравнению с нами Джим Фиск — мелкая сошка.

— Чем объяснить нехватку топлива для космического флота? — спросил Дон и тут же запнулся, поскольку его осенила догадка. — Вы не выпускаете радиоактивное сырье на рынок и завышая цены, оказываете давление на правительство.

Демминг открыл глаза:

— В три раза по сравнению со старой ценой, Матерс. Благодаря этому мы скупим половину богатств Солнечной системы.

Матерс с отвращением посмотрел на него.

— И это при том, что мы, якобы, воюем. Такое не к лицу джентльменам. Кроме того, вы вдвоем саботируете проект по ядерному синтезу. Сколько раз проводились исследования по этой проблеме за последнюю пару десятилетий?

— Три раза, — осклабился в волчьей улыбке Ростофф.

— И вы каждый раз этому препятствовали.

— Совершенно верно. Неужели вы думаете, Матерс, что мы хотим исчезновения рынка радиоактивного сырья! Решение проблемы ядерного синтеза позволит практически беспрепятственно добывать энергию.

— Но и это еще не все, — встряхнул головой Матерс. — Ведь нет никакой войны.

Алиса озабоченно нахмурилась:

— О чем ты говоришь?

Он не обратил на нее внимания.

— Войны нет, потому что нет краденов, и нет их уже пятьдесят лет. Они были здесь недолго и, обнаружив враждебное к себе отношение, исчезли, чтобы никогда не возвращаться. Так что я выведу вас на чистую воду, джентльмены.

— Дон! Не будь посмешищем! — Несмотря на свою красоту, Алиса явно была не глупа. — Если ты сделаешь какую-нибудь глупость, то империя моего отца потерпит крах. Мы сразу ше станем нищими, и мне нечего будет наследовать.

Матерс ничего не ответил.

— Оставь нас, Алиса, — проговорил Демминг. — Мы вразумим этого сумасшедшего.

Алиса, бросив на Дона сожалеющий взгляд, встала и подчинилась просьбе отца.

Как только она вышла, Демминг приказал:

— Возьми его, Дирк.

— Нет. — Бельгиец отрицательно покачал головой. — Терпению пришел конец, Демминг. Мне не страшно за себя и семью. Самое главное — остановить вас. За несколько лет я многое узнал о ваших с Ростоффом делах. Я не держусь за свою жизнь, но пока живу, я сделаю все, чтобы помочь Дону.

С быстротой, которую трудно ожидать от человека такой комплекции, Лоуренс Демминг сунул руку в ящик стола и вытащил оттуда лазерный пистолет, как две капли воды похожий на тот, что Матерс отобрал у охранника.

Дон хладнокровно усмехнулся. Его куртка распахнулась, обнаружив спрятанный за поясом пистолет, который он, однако, не спешил вынимать.

— Пристрели меня, Демминг, — вяло проговорил Матерс, — и ты убьешь самого популярного человека в Солнечной системе. Только тебе некуда будет спрятаться, и никакие деньги не помогут. За тобой будет охотиться все человечество. А вот если я убью тебя…

Он опустил руку в карман, извлек оттуда маленький платиновый крест на красной ленте и, положив на ладонь, показал его.

Лицо Демминга побледнело, и пистолет выпал из руки на стол.

— Послушай, Донал, — сказал он. — Мы заблуждались в тебе. Нам придется дать задний ход и по- честному разделиться. У каждого будет свой путь.

Матерс рассмеялся ему в лицо.

— Хочешь купить меня, Демминг? Неужели ты не понимаешь, что я — единственный человек на свете, кому не нужны деньги и который не может их тратить? Что вы, мои компаньоны, чьи надежды я обманул, удостоили меня такого положения, когда деньги теряют всякий смысл?

Макс Ростофф схватил лежащий на столе пистолет.

— Ты не запугаешь меня, пропойца! А после того, как я прикончу тебя, я возьмусь за Босха!

— Прекрасно, Ростофф, — сказал Матерс. — Есть две вещи, которые я хочу сказать тебе. Первое: как и Дирка, меня мало волнует, погибну я или нет. Я уже настолько изничтожен, что мне нет смысла об этом беспокоиться. Второе: ты сидишь в пятнадцати футах от меня, и знаешь, о чем я думаю? Я думаю, что ты паршивый стрелок. По-моему, тебе не часто приходилось практиковаться в этом. Скорее всего, я быстрее достану оружие и прикончу тебя, чем это успеешь сделать ты. — Он едва заметно усмехнулся. — Может, попробуем?

Ростофф выругался, и его палец напрягся на курке.

Матерс резко упал на пол и откатился в сторону. Его рука метнулась к оружию. В одно мгновение весь опыт многочасовых тренировок в стрельбе и рукопашном бое вернулся к нему из времен его кадетской молодости. То были тренировки старинных способов боя, но они были, и он вступил в схватку с холодной самоуверенностью.

В Женевском космопорту Матерс сел в автоматическое такси и полетел к Президентскому Дворцу. У ворот Дон вспомнил, что свою кредитную карточку он оставил в Центр-Сити. Обнаружив это, он хмыкнул. Впервые за несколько месяцев он решил за что-нибудь заплатить. Четверо часовых стояли по стойке «смирно».

— Есть у кого-нибудь из вас кредитная карточка, чтобы расплатиться за такси? — спросил Дон. — Оказывается, свою я где-то оставил.

Сержант улыбнулся, подошел и сделал, что попросили.

— Не знаю, как вы посмотрите на это: мне не назначен прием, но я хочу видеть президента.

— Мы можем доложить о вас кому-нибудь из его помощников, полковник, — сказал сержант. — Больше мы ничего не можем. Но пока мы ждем, можно ли взять у вас автограф? Мой сын…

Дон глубоко вздохнул и сказал:

— Он наверняка изорвет его еще до конца недели.

— Нет, полковник. Он будет его беречь, как реликвию до конца жизни.

Все оказалось не так уж сложно, как думал Матерс. Менее, чем через полчаса, он уже сидел в