предприняты Э. Кондильяком; в самой же Англии субъективная линия Беркли-Юма получает дальнейшее развитие в трудах Джеймса Милля (1773–1836) и его сына Джоне Стюарта Милля (1806–1873). Их взгляды явились классическим образцом механистической интроспективной ассоциативной психологии.

Милль полагал, что первыми состояниями сознания являются ощущения; производными от них – идеи. Природа сознания такова, что в нем самом уже заложены чувственные данные и ассоциативный механизм их связи.

Ассоциации – это не сила и не причина, как она понималась Юмом, а просто способ совпадения или соприкосновения идей. Они приложимы только к идеям, и чувственных данных не затрагивают.

Из простых идей посредством ассоциаций образуются сложные. Если у Юма выдвинуто три закона ассоциаций, то у Дж. Милля – один: смежность или близость во времени или в пространстве. Одновременные и последовательные ассоциации различаются по силе, которая зависит от двух условий – ясности и повторения идей.

Результат многообразных соприкосновений (ассоциаций) идей составляет суть психической жизни человека. Доступа к ней, кроме внутреннего наблюдения, нет.

Механический взгляд Дж. Милля на строение сознания был подвергнут критике его сыном Д. Ст. Миллем. Он выступил против положения об атомарном составе души и механической связи исходных элементов.

Взамен механической модели, как не отражающей истинную структуру сознания, Д. Ст. Милль предложил химическую, т. е. теперь сознание стало строиться по образцу химических процессов.

Свойства души, полагал Д. Ст. Милль, невозможно вывести из свойств элементов, подобно тому, как вода характеризуется свойствами, не присущими ни кислороду, ни водороду в отдельности.

Новый химический подход нисколько не мешал Д. Ст. Миллю оставить в силе основной ассоциативный принцип связи элементов сознания.

Для него законы ассоциации имеют такую же силу в психологии, какую имеет закон тяготения в астрономии.

Исходные явления сознания, ассоциируясь, дают новое психическое состояние, качества которого не имеют подобия среди первичных элементов.

Д. Ст. Милль выделял следующие законы ассоциаций: сходство, смежность, частота и интенсивность.

Впоследствии закон интенсивности был заменен законом неразделенности. Все эти законы привлекались Д. Ст. Миллем для обоснования субъективно-идеалистической теории, согласно которой материя понималась как «постоянная возможность ощущения». Ему представлялось, что наряду с ограниченной частью наличных ощущений (скоротечных и изменчивых) всегда имеет место обширная область возможных (постоянных) ощущений, которые и составляют для нас внешний мир.

Ассоциативные законы лежат в основе взаимопереходов наличных ощущений в возможные, и обратно.

Динамика состояний сознания в феноменологических концепциях обоих Миллей происходит вне связи с объективным миром и теми физиологическими процессами, которые составляют материальную базу для всех психических явлений.

Английский ассоцианизм XVIII в., как в материалистическом, так и в идеалистическом вариантах, направлял искания многих западных психологов двух последующих веков.

Как бы умозрительны ни были воззрения Гартли на деятельность нервной системы, она, по существу, мыслилась им как орган, передающий внешние импульсы от органов чувств через головной мозг к мышцам, как рефлекторный механизм.

В этом плане Гартли стал восприемником открытия Декартом рефлекторной природы поведения.

Но Декарт наряду с рефлексом вводил второй объяснительный принцип – рефлексию как особую активность сознания.

Гартли же наметил перспективу бескомпромиссного объяснения исходя из единого принципа и тех высших проявлений психической жизни, которые дуалист Декарт объяснял активностью нематериальной субстанции.

Эта гартлианская линия вошла впоследствии в ресурс научного объяснения психики в новую эпоху, когда рефлекторный принцип был воспринят и преобразован Сеченовым и его последователями.

Нашла своих последователей на рубеже XIX–XX вв. и линия, намеченная Беркли и Юмом.

Ее преемниками стали не только философы-позитивисты, но и психологи (Вундт, Титченер), сосредоточившиеся на анализе элементов опыта субъекта в качестве особых, ни из чего не выводимых психических реалий.

В философском отношении решающий шаг в ориентации психологии на объективное и опытное изучение был сделан французскими материалистами XVIII в. Французский материализм объединил в себе две линии теоретической мысли: объективное направление Декарта в области физики и физиологии и сенсуалистические идеи Локка.

Что касается локковского эмпиризма и сенсуализма, то их переносу на французскую почву способствовали работы Э. Кондильяка (1715–1780). К ним относятся: «Очерк происхождения человеческих знаний» (1746 г.), представлявший собой краткое изложение книги Локка «Опыт о человеческом разуме», и самостоятельный труд Кондильяка «Трактат об ощущениях» (1754 г.). Кондильяк исходил из опытного происхождения знаний, он устранил рефлексивный источник познания. Кондильяк воспользовался образом статуи, которая постепенно наделялась им различными ощущениями.

С введением каждого нового вида ощущений психическая жизнь статуи усложняется. Главным из всех чувств является осязание. Оно выступает в роли учителя всех других чувств.

Главенствующее положение осязания определяется тем, что только оно научает другие чувства относить ощущения к внешним предметам.

Душа человека представляет собой совокупность модификаций ощущений. Память, воображение, суждение – это разновидности различных сочетаний ощущений. Ощущения – единственный источник внутреннего мира человека.

Общая концепция Кондильяка отличалась двойственностью. Он не отрицал, как, например, Беркли, существование объективного мира.

В то же самое время Кондильяк критиковал Спинозу за его учение о субстанции, пытался доказать, что за ощущениями нельзя увидеть какой-либо субстанции.

Придерживаясь подобной точки зрения, Кондильяк практически оставался на интроспективных позициях Беркли и Юма. Феноменологические тенденции Кондильяка вызвали заслуженную критику со стороны Дидро.

Идеи Декарта и Кондильяка нашли дальнейшее развитие у материалистов XVIII в. Ж.Ламетри (1709–1751), Д.Дидро (1713–1784), П. Гольбаха (1723–1789), К. Гельвеция (1715–1771) и П. Кабаниса (1757–1808). Для них характерно преодоление дуализма Декарта, Локка и Кондильяка как в понимании всего мироздания, так и в понимании внутреннего мира человека.

Значительный шаг к объективному анализу психики человека и животных с позиций механики сделал родоначальник французского материализма, врач и естествоиспытатель Ж. Ламетри. Его воззрения сложились под влиянием физики Декарта и сенсуализма Локка.

Принимая полностью картезианский тезис о машинообразном характере работы телесного организма, Ламетри распространяет механический принцип и на область психических явлений. Он твердо заявляет, что человек – это сложная, вертикально ползущая к просвещению машина, «живое олицетворение беспрерывного движения».

Движущим началом животной и человеческой машины является душа, понимаемая как способность к чувствованию. Ламетри был страстным поборником объективного метода. Свое произведение «Человек- машина» он начинает с указания на то, что его руководителями были всегда только опыт и наблюдение.