– Пошли, – сквозь зубы процедил Караваев, приглаживая прическу и выходя из салона. – Черт! Шапку оставь!

Это он так шикнул на нескладного рыжего. Действительно, противная сторона, все, как один, были без головных уборов: беспардонный ветер лупил по бритым квадратным черепам пригоршнями колючих снежинок – и это было очень мужественно и романтично. А тут – в драном пыжике…

– Господи, боже мой! – тихо простонал Караваев, в нерешительности останавливаясь перед грязным капотом «восьмерки» – мало того, что нескладный рыжий не оставил свою дурацкую шапку, так еще и девица за ними увязалась! Кокетливо поправила прическу, запахнула полы норковой шубки, обхватила плечики руками – готова!

– Пусть ножки поразомнет, – Март деликатно, но ощутимо пихнул друга в спину и повлек его к пандусам. – Нам от этого хуже не станет – я тебе обещаю. Рябой – это который в пальто?

– Не пихайся, солидность соблюдай! – скривив рот, прошипел Саша – а сам уже топал вовсю, в самом деле, не артачиться же на виду у братвы! – Молчи, не говори ни слова – я сам!

– Хорошо, хорошо – ты не волнуйся, – шепотом успокоил Март. – Так что, который в пальто – Рябой?

– Да, да! – процедил Саша. – И заткнись, в конце концов, – они уже идут…

Действительно, Рябой, полюбовавшись на недотепистую процессию, пожал плечами и двинулся навстречу. Двое молодцев в кожаных плащах шли справа и слева от старшого, придерживая каждый правую полу плаща и демонстрируя готовность в любую секунду защитить своего предводителя от всего подряд. Торжественность момента несколько портили глумливые ухмылки на мордах бритоголовых в шеренге у джипов да откровенные жесты, характерные для спешащего лыжника, что непроизвольно прорезались у крайнего справа в шеренге, видимо, пояснявшего остальным «браткам», как следует поступить с прикатившей на «стрелку» дамочкой.

Поравнялись примерно на середине незримой линии между непритязательной «восьмеркой» и оджипованными пандусами – Рябой с хлопцами сноровисто подобрали темп сближения, не надеясь уже на прибабахнутую противную сторону, грубо попиравшую все стрелочные атрибуты.

– Это че – щас тема такая пошла? – хрипловато спросил Рябой, кивнув за спину Караваева с Мартом. – Или ты мне шмару на расчет приволок?

Караваев, разинувший было рот, чтобы произнести подсказанную ему трижды сидевшим грузчиком дядей Васей форму приветствия: «Ты звал, я пришел. Что имеешь сказать?», оглянулся назад и беспомощно поник. Лоховатый Рекс, пренебрегая условиями обстановки, работал джентльменом – аккуратно вел под ручку дамочку, которая поминутно разъезжалась высокими каблучками на заледеневшей площадке.

– Это подружка моя, – не спросив разрешения, охотно пояснил Март. – Большая любительница острых ощущений. Просила без нее не начинать.

– Это чей пацан? – Рябой скривил и без того страховидную физиономию, ловко сплюнул под ноги Караваеву и ткнул пальцем в сторону Марта. – Я не понял – че он тут варежку расстегнул?!

– Это… Гх-кх-кх… – опять разинувший было рот Караваев поперхнулся: в горле пересохло от волнения. Свирепая физиономия Рябого внушала страх и желание немедля драпать отсюда, пока не началось. Зря приехали! Надо было сказать пацанам Рябого, когда приходили забивать «стрелку», что согласен на любые условия. Какое там, в задницу, «афганское» братство! Какой там тесть! Такому отморозку надо платить сразу, чтобы не раздражать, чтобы не было поводов для агрессии…

– Все – можно, – ворвался в неприлично затянувшуюся паузу Рекс, с грехом пополам дотащивший до Караваева дивчину.

– Понял, – флегматично буркнул стоявший слева от Саши Март, делая длинный шаг вперед вправо, выдергивая странно удлинившиеся руки из боковых карманов «косухи» и разводя их в стороны.

– Пу-пук! – пистолеты в руках Марта, почти упершись глушителями в бритые черепа застывших по обе стороны от Рябого «братков», дернулись дуплетом, изрыгнув по клочку пламени.

– Падай, – тихо шепотнул в затылок Караваеву Рекс, неожиданно подбивая его под коленки.

– Ах! – только и успел выдохнуть Саша, больно стукаясь коленями о бетон и завороженно глядя на телохранителей Рябого, которые, не успев шевельнуть пальцем, стали несимметрично заваливаться крест- накрест, выдав затылками по тугому фонтанчику кровавой кашицы.

Последующие восемь секунд для Караваева каким-то чудесным образом резиново растянулись в вечность. Звуки упали на три тона, запахи стали практически осязаемыми, тягучими и неестественными – словно провалился негаданно в иное измерение, в которое извне, из обычного мира, транслировали некоторые фрагменты кошмарной реальности:

– Хоп! – Март медленно долбанул Рябого рукояткой пистолета в переносицу и по-кошачьи, без разбега, в затяжном прыжке повалил его на бетон.

– Тр-р-р-р! Тр-р-р-р… – в руках у лоховатого рыжего и подружки Марта невесть откуда появились скорострельные «узи» с глушителями – Саша видал такие на выставке трофейного вооружения в Афгане, – теперь эти трещотки тарахтели, как фабричные швейные машинки, плотно поливая свинцом онемевшую от неожиданности шеренгу между пандусами…

– Шлеп! – Рекс, отстрелявшись, звонкой затрещиной, насильственно выдрал Сашу из тягучего соседнего измерения и вернул в этот проклятый мир, наполненный густыми запахами пороха, крови и какими-то нечеловечьими стонами, доносившимися от пандусов. – Ты че такой белый?! Воевал вроде…

– Кто завалил Жору?! – по слогам вопрошал присевший на корточки Март, тыкая глушителем пистолета в разбитое лицо поверженного на бетон Рябого. – Считаю до пяти, потом отстреливаю правое ухо. Раз. Два…

– Ап… Ап… – хватанул воздуха не желавший приходить в себя Саша. – Эт-то что…

– …Пять. Кто завалил Жору?

– Сдохнешь, сука…

– Бах!

– А-а-а!!! Не надо!!! Не надо!!!

– Кто завалил Жору? – Март исполнил все, как и предупреждал: Рябой, зажимая ладонью отстреленное ухо, тонко подвывал, косясь на приставленный к его мошонке «ствол». – Считаю до пяти, потом прострелю мошонку. Раз…

– Приведи его в чувство, – подружка Марта поменяла магазин и, разъезжаясь на каблучках, засеменила к пандусам. – С этими я – сама…

– Давай – спиртику, – рыжий Рекс извлек из внутреннего кармана пальто армейский ИПП[28] и плоскую металлическую фляжку. – Набери снега в руку – заешь.

– …Молоток, – похвалил Март, однако «ствол» от мошонки поверженного бандита убирать не торопился. – Но Монета – это погоняло. Имя, фамилия, адрес, места, где обычно тусуется. Считаю до пяти, потом простреливаю мошонку. Раз…

– Кхе-кхе-кхе! – заперхал Саша, подавившись спиртом. – Фу-уу… Черт! Да что же это…

– Тр! Тр! Тр! – дивчина, отработав у пандусов, бросила «узи» на бетон и засеменила обратно. Стонов больше не было – неподвижные тела «пацанов» оплывали краповыми лужицами, которые быстро покрывались жирным слоем все медленнее таящих снежинок…

– Молоток, – опять похвалил Март, упирая глушитель пистолета в лоб Рябого. – Если ты сказал все правильно – я тебя убивать не стану. Если соврал – завалю на месте. Ну-ка, побожись?

– Мамой клянусь! – истово прохрипел Рябой. – Блядь буду и пидарас, если соврал…

– Верю, спасибо, – Март распрямился, отряхнул колени и, сунув свои «стволы» в карманы, коротко распорядился: – Все, поехали. Нам еще адрес отработать.

– Не понял? – Рекс кивнул на замершего бандита: – Я чего-то не уловил?

– Я обещал, что не стану его убивать, – пожал плечами Март. – А ты, насколько помнится…

– А я ничего такого не обещал, – с пол-оборота угадал Рекс, вскидывая свой «узи», и хладнокровно выпустил в голову Рябого два оставшихся в магазине патрона.

– Возьмите меня кто-нибудь – а то я как корова на льду, – пожаловалась прибывшая от пандусов девица, возбужденно раздувая ноздри и часто хлопая пушистыми ресницами. – Мальчики отдыхают – претензий нет…

– Саша – предложи даме ручку, – распорядился Март. – Хотя нет – Рекс, предложи ручку Саше. Даму я