– На таможне возможна выборочная проверка, – полукомпетентно сообщил Рудин, отодвигая Алисины ладошки и осторожно просовывая руку под рубашку. – Заведут в отдельную комнату, там будет дама, она тебя может прощупать с ног до головы.
– Дама? – затаив дыхание, уточнила Алиса.
– Ага, – Рудин пощупал запертые в полиамидовый плен полушария и принялся их нежно поглаживать. – Конечно – дама.
– Из-за четырехсот баксов – обыскивать? – Алиса наморщила бровки, крепко сжала коленки и принялась выпихивать задержавшуюся дольше, чем положено, руку мужа. – Хватит, проверил – все нормально!
– Золотая ты моя, – вздохнул Рудин, вынимая руку и целуя Алису в щечку. – Недотрога ты моя.
– Я тебя очень-очень люблю, Серенька, – заоправдывалась Алиса. – Но ты не лезь, ладно? Это всего лишь болезненное желание на прощание зафиксировать право собственности – это совершенно ни к чему сейчас. А я из-за этого нервничаю. Так что – не надо. А как приеду, я тебе устрою секс-парад. У меня как раз на восьмой день круиза пойдут. И по приезде можно будет без. Представляешь?
– Без? – несколько воодушевился Рудин.
– Без, – подтвердила Алиса, энергично взмахнув пушистыми ресницами. – Совсем без. Трое суток напролет. Представляешь? Это будет что-то…
В общем-то, они иногда и в опасные дни «без» балуются – когда денег на латекс нету, но всякий раз Алиса сразу после финального рудинского вскрика вскакивает как ужаленная и стремглав летит на кухню (у них ванны нет – душ на кухне оборудован), дабы немедленно произвести гигиенические процедуры контрацептивного характера. А вообще «без» – без резины, без опаски, без вскакиваний – это просто сказка!
– Погоди, – Рудин помахал Ване, чтобы приблизился, и вытащил Алисин чемодан. – Последний инструктаж тет-а-тет. Ты извини меня, радость моя, но ты иногда бываешь такая доверчивая… особенно с женщинами – просто ужас. Ты поменьше болтай в дороге, ладно? Не надо делиться ни с кем…
– Ой, да за кого ты меня держишь?! – возмутилась Алиса. – Сейчас выйду на перрон и объявление перед всей группой сделаю: еду в Европу продавать архив Остермана! Кто желает участвовать на паях – подходить в порядке живой очереди!
– Неплохо, – оценил Рудин. – Но… будь осторожнее. Люди, по большей части – злые и нехорошие, ты не верь первым впечатлениям. До Бреста – ладно, а вот как на автобусе в Словакию поедете – держи ухо востро! Там такие урки…
– Успокойся, родной мой, – Алиса томно улыбнулась и этак покровительственно похлопала спутника жизни по железобетонному плечу. – Я справлюсь. Сколько там? Смотри, в половине десятого сбор группы…
Итак, дорогие мои, вы наверняка уже поняли, что Алиса собралась в десятидневный Евротур. Я полагаю, прекрасная дама в джинсовом комбезе и без нашего соглядатайства доберется до Парижа: фирма солидная, группа большая, руководитель опытный, маршрут давно обкатан. Во Франции мы к Алисе присоединимся вновь, а сейчас предлагаю:
а) уточнить кое-какие незначительные детали из прошлого замаскированной леди;
б) вывести на основе этих деталей прошлого взаимосвязь с теперешним положением дел;
в) прояснить, за каким чертом наша шалунья поперлась в туристическое путешествие ввиду явного краха семейного бизнеса, вместо того, чтобы сидеть дома и прилежно зарабатывать понемногу на жизнь.
Итак, по порядку нумерации.
Детали. Алиса Рудольфовна Сергеева (последние полтора года – Рудина): любимая женщина Рудина, можно сказать с полным основанием, самый дорогой для Пса человек в этом мире. До недавнего времени была преподавателем романо-германского факультета Белогорского государственного университета и, помимо Рудина, поддерживала отношения с престарелой матерью, которая живет в небольшом селе, километрах в сорока от Белогорска, а также с сестрой Алиной, жившей черт знает где до того момента, пока ее не загрызли Алисины собачки. Алиса в совершенстве владеет тремя языками: итальянским, немецким и французским и периодически подрабатывает переводами. Воспитывает Борьку – тринадцатилетнего сына от первого брака. О внешности нашей дамы и ее некоторых психотипических особенностях вы уже знаете.
Взаимосвязь. Тут сразу прошу прощения у тех, кто не читал две первые книги про приключения Пса и его команды: следующие несколько абзацев могут показаться сумбурным нагромождением мало о чем говорящих вам фактов. Но увы, подробнее не могу – злобные, мстительные, амбициозные редактора обязательно вырежут, как самоповтор, и будут при этом истекать желчью насчет попыток заработать другие деньги за одно и то же.
Жили-были две сестрички. Росли вместе, любили друг друга, носили одинаковые платьица и почти одинаковые имена (имея строптивый характер, Алина с детства требовала, чтобы ее звали Ли, а сестру упорно обзывала – Лиса), а как окончили школу, разъехались кто куда: Алиса поступила в БГУ, а Алина отправилась к родственникам отца в Прибалтику, которые обещали устроить внучку в престижный вуз. Спустя некоторое время отец сестричек поехал в гости на родину предков и утонул там в славной реке Даугаве – ногу судорогой свело. После этого Алина наезжала в Белогорск раз в год-полгода, чтобы навестить мать и сестру. Алиса знала, что сестра работает в какой-то крупной фирме с выходом на зарубеж, головной офис которой располагается в Москве, а филиалы – в странах Балтии. Чем она там занимается, Алина не распространялась – но, судя по дорогим подаркам, сногсшибательным нарядам и неподдельному лоску светской львицы, который приобретается только в течение многолетнего вращения в определенных сферах, прибалтийская юность пошла впрок сельской девчонке.
Жил-был Гриша Толхаев – знаете такого. Все вроде у него было в этой жизни, а вот поди ж ты – чего-то не хватало, как всегда. И пожелал Гриша со товарищи (Рудин с командой тут ни при чем – это были другие товарищи, которые потом Гришу бросили на произвол судьбы) извести сильных конкурентов, которые мешали развернуться во всю силу славной компании. Однако далее пожеланий дело как-то не шло: такую проблему решить на Белогорском уровне было очень сложно. Но вот как-то отправился Гриша по делам в Первопрестольную и встретил там своего давно не виденного однополчанина, которого он имел неосторожность разок спасти от верной смерти во время службы в Афганистане. Они это дело ударно отметили, и под пьяную руку поплакался Гриша однополчанину: заели недруги проклятые, житья не дают, кислород перекрывают, хоть заказывай их кому ни попадя! Нет проблем – сказал однополчанин. И заказ принял…
Угадайте с трех раз, как звали однополчанина? Раз… Правильно! Возьмите с полки булку с маком!
Выполнять заказ приехала… Ли. Алина, сестричка нашей замаскированной красавицы. Самый близкий человек Марта, авантюристка, снайпер-профессионал и так далее. Приехала, но работать не пожелала, а наделала кучу гадостей: стравила два влиятельных сообщества, сделала Гришу инвалидом, укокошила кучу совершенно посторонних людей, украла большие деньги и подставила Рудина с его командой. Если подходить объективно, то следует признать, что высокоумный Директор – Март то бишь, совершил, пожалуй, самую страшную в жизни ошибку, когда согласился отправить своего любимого человека в город детства – обычно среди «иксов» такие вещи не практикуются.
Особая прелесть интриги заключалась в том, что Алиса и Алина – близняшки. Ли – точная копия любимой женщины Рудина, кроме рваного шрама на бедре, между ними нет совершенно никаких внешних различий. Пес из-за этого потрясающего внешнего сходства чуть было не погиб. Перепутал. Пришел к одной, а там оказалась другая. С клофелином в вине и большущим пистолетом. Рудина спасли Алисины собаки – те самые ризеншнауцеры, что охраняют ее в процессе загорания в палисаднике. Сестра Алисы, несмотря на то что была как две капли воды похожа на любимую женщину Рудина, пахла совсем иначе, нежели члены их немногочисленной стаи: Пес, Алиса и Борька. Она была
Вот вам взаимосвязь. Следует также заметить – хотя в контексте теперешнего состояния нашего знакомца Гриши Толхаева это может прозвучать не совсем корректно, что это именно
