В спину опять задуло, и шею закололи тысячи игл. Спеша к арке, Егор сладостно мечтал о калориферах в спальне, о любимых и ненавистных рыбных консервах, и даже о предстоящем подъеме – как о неизбежном испытании на пути к счастью. Он посмотрел на середину здания – в окне горел свет, и это придавало сил. Егор попробовал сосчитать, на каком этаже находится комната с компьютерами, но это было так же трудно, как и с лестничными пролетами. Шестьдесят этажей, семьдесят – не имеет значения. Там еда и тепло. И он дойдет.

Арка вывела не к подъезду, а в другой двор – большой, закрытый со всех сторон колодец. Егор уже собирался развернуться, как вдруг заметил… заметил ряды… много рядов…

Это было что-то намеренное, явно рукотворное. Ветер, как бы он не кружил, так ровно снег не насыплет. Но если даже и принять это за сугробы… удивительно ровные сугробы… то… Нет!!

Егор дошел до первого и рухнул на колени.

Сугробы… они были с табличками – все до единого.

Егор застонал и переполз к соседнему бугорку.

Оттуда же, не вставая с колен, он прочитал:

И еще:

И еще:

И еще:

И еще, еще, еще…

Оперевшись о могилу, Егор выпрямился и обвел взглядом кладбище.

Он был не третий – из тех, кого синтезировали в корыте с рыбьей требухой. Не третий из тех, кто родился и, не сделав ничего, умер. Сотый, а может, и тысячный. Они приходили из душного, раскаленного Близнеца лишь затем, чтобы сгинуть в снегах пустой Земли. Они все – и он тоже. Если б можно было хоть что-то изменить – они бы уже изменили, сотни или тысячи раз. Значит, ничего… Значит, ничего нельзя. И это будет – пока не сдохнет реактор. Зачем?! Кажется, Егор уже спрашивал – у Андрея. Андрей не ответил. Теперь ясно, почему. Теперь все ясно – настолько, что сам вопрос потерял смысл.

Егор очнулся возле ванны. Он так и не сосчитал этажи – это не имело значения. Он даже не вспомнил, как лез наверх, преодолевая каждую ступеньку, словно последний в жизни рубеж.

Это заняло сутки. Егор впадал в забытье, плутал по этажам, жевал снег с подоконников и вновь выходил на лестницу.

Он добрался – не ради цели, ее давно не стало. Ради того, чтобы поесть и согреться. Больше в этом мире ничего не было.

Сутки. На Близнеце кто-то влюбился и кто-то разлюбил, кто-то потерял работу и нашел новую, кто-то открыл для себя тайну бытия – там. Здесь оставались консервы, реактор и снег. Вот и вся жизнь, со всеми ее смыслами и целями. Больше – ничего.

Егор, согреваясь, поотжимался от пола и не глядя в окно подошел к столу. Пять компьютеров. И уйма машин по всему зданию. Работают. Как всегда.

Егор сел в драное кресло и развернул на себя ближний монитор…

…и догнал группу детей, столпившихся у большого стеллажа. Экскурсовод со смешным именем Катерина, чахлого вида студентка, выждала, пока дети не угомонятся, и продолжила лекцию.

– Итак, колонисты переселились на Близнец с помощью транспортных камер. Но каким же образом люди нашли эту планету? Им пришлось исследовать космическое пространство. И Землю, и Близнец окружает вакуум. Чтобы в нем не погибнуть, человеку приходится одевать…

– Аххх!.. – Разнеслось по залу.

Дети липли к стеклу, восхищенно разглядывая белый, с красными полосками, скафандр.

– К сожалению, здесь не все экспонаты. Если кто-то из вас не поленится прийти в следующем месяце, то он обязательно увидит и первый фотоаппарат, и каменный топор наших прапредков, и даже… плитку шоколада! – Лукаво закончила Катерина. – Но кушать ее нельзя, она очень старая.

– А сколько этой шоколадке?

– Она изготовлена в тридцать шестом году до новой эры.

– А скафандр?

– Сто пятнадцатый до новой эры, – доброжелательно ответила Катерина.

– А транспортные камеры?

– Они ровесники Колонизации.

– И вы верите, что миллионы человек попали на Близнец через тот железный сарай?

– Простите?..

– Игорь Орлов, – сказал он.

– Гражданин Орлов, а в какой области вы работаете?

– Я метеоролог. Специалист по антициклонам.

– Гражданин метеоролог, – с профессиональным терпением произнесла Катерина. – Математик такого вопроса не задал бы. Расчеты показывают, что перевозка, как вы справедливо заметили, миллионов человек на космических кораблях не только нерентабельна, но и невозможна.

– Поэтому их перевезли при помощи железного сарая, – спокойно сказал Игорь.

Дети зашушукались.

– Э-э… у меня сейчас экскурсия. Если вы немного подождете, я вам объясню еще раз.

– Зайду в следующем месяце.

Игорь коротко кивнул и направился к коридору. Оказавшись в вестибюле, он взял свой плащ и небрежно накинул его на плечи. Проходя через автоматические двери, он наткнулся рукой на карман. Внутри что-то лежало – плоское, прямоугольное, не тяжелое. Игорь обернулся на вешалки, но там оставалась лишь детская одежда.

Опять кто-то перепутал, подумал Игорь. С этими плащами просто беда. Ладно, одноразовый не жалко.

Он взглянул на обложку, но в этот момент из-за крутого холма выскочила электричка. Раздраженно мотнув головой, Игорь сунул книгу в карман и заспешил к станции.

Солнце медленно сползало в сторону Западной Австралии. День кончался. Завтра – новый.