Ну почему, с какой стати мой собрат-иллюзионист, столь талантливый, столь умелый, профессионал высшей марки, продолжает изводить меня своими каверзами?
5 марта 1898
Много работал; не было времени раскрыть дневник.
Уже не первый раз записи разделяет срок в несколько месяцев. Сегодня (в выходной день) у меня не планируется никаких выступлений, поэтому можно сделать краткие заметки.
Например, о том, что мы с Адамом после поездки в Ноттингем не включали номер с транспортацией в нашу программу.
Но все равно, наш великий иллюзионист без малейшего повода дважды устраивал мне каверзы прямо на сцене. Оба раза моя программа оказывалась под угрозой срыва. В первом случае мне удалось обратить дело в шутку, а во второй раз я пережил несколько крайне неприятных минут, почти смирившись с неминуемым провалом.
В результате мне пришлось сбросить маску молчаливого презрения.
У меня остаются две практически недостижимые цели. Первая — установить хоть какое-то подобие примирения с Джулией и детьми. Знаю, они для меня безвозвратно потеряны, но невыносимо сознавать, что отчуждение столь велико.
Вторая цель менее значительна. Поскольку мое одностороннее перемирие с Борденом окончено, я, конечно же, хотел бы раскрыть тайну его иллюзии, чтобы в очередной раз его обойти.
31 июля 1898
У Оливии созрел план!
Прежде чем его описать, скажу, что в последние месяцы наша с Оливией страсть заметно остыла. У нас не бывает вспышек гнева или ревности, но в нашем доме висит туча безграничного равнодушия. Мы продолжаем мирно сосуществовать под одной крышей, она в своей квартире, я — в своей, подчас мы ведем себя как супружеская пара, но в наших отношениях нет ни любви, ни тепла. И все же что-то удерживает нас вместе.
Первая причина открылась мне сегодня вечером. Мы вместе поужинали у меня в квартире, но под конец она заторопилась к себе, прихватив бутылку джина. Я привык, что она теперь пьет в одиночку, и больше не высказываюсь на эту тему.
Но через несколько минут ко мне поднялась ее горничная, Люси, и попросила ненадолго спуститься вниз.
Я увидел, что Оливия сидит за ломберным столиком, перед нею стоят две или три початые бутылки и пара стаканов, а с другой стороны придвинуто еще одно кресло. Она жестом предложила мне сесть и плеснула в мой стакан джина. Чтобы перебить вкус, я добавил апельсинового сиропа.
— Робби, — заявила она со свойственной ей прямотой, — я хочу от тебя уйти.
В ответ я пробормотал что-то нечленораздельное. Вот уже несколько месяцев я ожидал подобного развития событий, хотя и не представлял, как себя поведу, если такое случится.
— Хочу от тебя уйти, — повторила она, — а потом вернуться. Догадываешься, в чем причина?
Я сказал, что не догадываюсь.
— Есть нечто такое, что влечет тебя сильнее, чем я. Думаю, если мне проникнуть в тот стан и добыть для тебя желаемое, я смогу надеяться на прежнее чувство.
Я ее заверил, что мои чувства нисколько не охладели, но она меня перебила:
— Мне все ясно. Вы с этим Борденом — как парочка влюбленных, которым вместе никак не ужиться. Скажешь, не так?
Сперва я попытался увильнуть от прямого ответа, но, увидев в ее глазах решимость, поспешил согласиться.
— Вот, гляди! — Она помахала свежим номером «Стейдж». — Читай. — Сложив газету пополам, она протянула ее мне. Одно из частных объявлений на первой полосе было обведено чернилами. — Это твой дружок Борден. Видишь, что ему нужно?
Требуется молодая женщина с приятными внешними данными на должность сценической ассистентки. Необходима хореографическая подготовка, физическая тренированность и выносливость. Работа связана с гастролями и сверхурочной занятостью во время выступлений и репетиций. Миловидная внешность обязательна. Также непременным условием является готовность участвовать в необычных и сложных выступлениях при большом стечении публики.
Наличие рекомендаций обязательно.
Далее следовал адрес студии Бордена.
— Он уже две недели дает объявление о найме ассистентки — видно, никак не может выбрать подходящую. Сдается мне, я ему пригожусь.
— Не хочешь ли ты сказать?..
— Ты же сам говорил, что лучше меня ассистентки не сыскать.
— Неужели ты?.. Собираешься работать
— Ты ведь хочешь дознаться, как он выполняет свою иллюзию, правда?
Когда до меня дошел смысл этих слов, я остолбенел и восхищенно уставился на Оливию. Если она сумеет втереться к нему в доверие, поработать вместе с ним во время репетиций и представлений, получить свободный доступ в его студию, то очень скоро секрет Бордена будет у меня в руках.
Вскоре мы перешли к обсуждению деталей.
Я беспокоился, как бы он ее не узнал, но Оливия была на этот счет совершенно спокойна.
— Думаешь, я бы затеяла такое дело, если бы хоть на минуту допускала, что ему известно мое имя? — протянула она и напомнила мне, что на адресованном ей конверте рукою Бордена было написано «Хозяйке квартиры».
Мне подумалось, что самым серьезным препятствием станет отсутствие рекомендаций, ведь Оливия не работала ни у кого, кроме меня, но она сказала, что мне вполне по силам подделать какое угодно письмо.
И все же, признаюсь честно, меня терзали сомнения. Невыносимо было думать, что эта молодая красавица, которая ввергла мою жизнь в водоворот страстей, которая ради меня круто изменила свое собственное бытие, которая долгих пять лет почти во всем пользовалась моим доверием, готовится проникнуть в стан моего злейшего врага.
Два часа пролетели незаметно, пока мы обсуждали ее затею и разрабатывали план действий. Бутылка джина уже опустела, а Оливия все приговаривала:
— Я добуду для тебя его секрет, Робби. Ты ведь сам этого хочешь, правда?
Я не возражал и только повторял, что не хочу с ней расставаться.
Безжалостный Борден незримо присутствовал в комнате. Противоречивые чувства владели мной. С одной стороны, я торжествовал, предвкушая его окончательное поражение, а с другой — меня мучил страх при мысли о том, какой будет его месть, узнай он, что Оливия моя лазутчица. Когда я поделился этими сомнениями с Оливией, она ответила:
— Я вернусь к тебе, Робби, и принесу секрет Бордена…
Вскоре нас обоих охватило приятное возбуждение, игривое веселье и амурное настроение; к себе в квартиру я вернулся только сегодня, после завтрака!
Оливия сейчас у себя, сочиняет письмо Альфреду Бордену с предложением своих услуг. Мне нужно приниматься за подделку рекомендаций. В качестве обратного адреса для корреспонденции до востребования мы договорились указать адрес ее горничной; в целях дальнейшей конспирации Оливия возьмет девичью фамилию матери.
7 августа 1898
Прошла неделя после отправки письма Бордену, но ответа до сих пор нет. В каком-то смысле это неплохо, потому что все это время мы с Оливией воркуем словно голубки, ну совсем как в пору того безумного американского турне. Она несказанно похорошела и отказалась от джина.
14 августа 1898
Пришел ответ от Бордена (если быть точным, ответ пришел от его помощника по фамилии Элборн); просмотр состоится в начале следующей недели.
