наполнила комнату. Веселые солнечные лучи охватили Мелиссу своим теплом, но она была грустна: ей предстояло смириться с жестокой реальностью – им не суждено быть вместе. Никогда.

Яркое летнее солнце превратило лужайку перед домом в изумрудного цвета ковер, розовые кусты разбавляли свежую зелень красно-белыми вкраплениями. Ровно год назад, в этот же день, неистовый ливень загнал испуганную девушку в деревенскую гостиницу. Отогнав тревожные мысли, она задумалась о своем будущем.

Что же делать? Дядя Говард неописуемо разозлился, когда она появилась на пороге его дома с известием о расторжении помолвки, о чем он узнал от Тоби. Для него такие вещи были дикостью. В его глазах она сделалась отбросом общества, который надо было прятать от знакомых, если они заходили в гости. А когда она поняла, что ждет ребенка, жить в этом доме стало совершенно невыносимо. Она отмахивалась от этого факта сколько могла, объясняя задержки то нервным стрессом, то усталостью после долгой дороги, то сменой климата, пока наконец не пришло время посмотреть правде в глаза. Она нежно провела рукой по еще плоскому животу. Но ребенок рос там, внутри. Ребенок Чарльза.

Ну почему она не подождала с этим до свадьбы? Близость с Чарльзом перечеркнула все ее нравственные убеждения, все, во что она верила. Более того, она не только не предотвратила это, а даже сама поощряла. Это было совсем непохоже на изнасилование, поэтому винить в случившемся Чарльза она не имела права. Он не дождался от нее ни единого слова протеста или упрека, но услышал мольбу женщины, которая знала о возможных последствиях своего минутного безумия.

Так что же делать? Бабушка, должно быть, ужаснется, узнав, какой развратницей стала ее Мелисса. Дядя Говард просто вышвырнет ее за дверь. Разорванная помолвка ничто по сравнению с внебрачным ребенком. Даже долготерпению леди Каслтон есть предел. Мелисса вспомнила, как просила бабушку судить людей по их поступкам, а не по слухам, и теперь была вынуждена согласиться с их приговором.

Вот леди Лэньярд наверняка поняла бы ее, потому что она-то хорошо знала, что такое минутная страсть. Она часто предупреждала Мелиссу остерегаться подобных вспышек. А самоуверенная Генриетта кивала головой и клялась, что такое моральное падение ей не грозит.

Но леди Лэньярд рядом не было, и Мелисса понимала, что надо самой выбираться из сложившейся ситуации. Она должна была как можно быстрее найти себе другое пристанище, пока ее положение не стало слишком заметным.

К Чарльзу не пойдешь. Раз он подозревал ее в намерении обманом получить его состояние, то что он решит, когда узнает, что она выходит за него замуж только для того, чтобы дать своему ребенку имя? Постоянное недоверие друг к другу сделает из них врагов, и, в конечном счете, все кончится тем, что они со скандалом разойдутся. И страсть, которая стала причиной зарождения новой жизни, никогда уже не сблизит их снова. Лучше уж быть изгнанной из общества, чем жить, постоянно подозревая везде и всюду обман.

Но уехать куда-то надо. Глядя сверху на розы, колышущиеся на ветру, она поняла наконец, кто ей поможет. Только одно место в мире было достаточно надежным, чтобы дать ей долгожданный покой, и достаточно отдаленным, чтобы кому-либо вздумалось навестить ее там. Таким образом, и она, и будущий ребенок будут в полной безопасности. Она изучила план со всех сторон и пришла к выводу, что пора посвятить в него леди Каслтон.

– Я больше ни минуты не могу здесь оставаться, – капризно заявила Мелисса своей бабушке.

– Почему, Мелисса?

– Безделье действует мне на нервы, – продолжала она. – Мне надо срочно чем-нибудь заняться, чтобы не сойти с ума от скуки. Я никогда не забуду о том, что произошло, если буду сидеть здесь и грустить.

– А ты уже придумала, чем заняться? – спросила бабушка.

– Ну, вообще-то да. Я подумываю о том, что неплохо бы мне навестить кузину в Америке. Она живет в Балтиморе, это очень хороший большой город. Несколько месяцев в ее компании отодвинут тяжелые воспоминания на задний план, и к следующему сезону я вернусь отдохнувшая и повеселевшая.

Бабушка согласилась на удивление быстро и даже отпустила ее одну в Эксетер за покупками для путешествия. Ведь ей предстояло плыть в Америку почти месяц.

Счастливая Мелисса выпорхнула из комнаты, а леди Каслтон еще долго стояла, хмуря брови и не двигаясь с места. Она не знала точно, что случилось, но была уверена, что это не просто размолвка двух людей, которые пришли к выводу, что им не надо жить вместе. То, что Мелисса любит Чарльза, было видно невооруженным взглядом. И так же было ясно, что ему эта девушка тоже дорога. Он ежедневно засыпал ее письмами, но она отсылала их обратно не читая. Пожалуй, они идеально подходили друг другу, но Мелисса никак не могла простить ему какой-то обиды.

Тогда она перечитала последнее письмо, которое покойная леди Лэньярд прислала ей незадолго до своей смерти. Абигайль писала о своей тревоге за Чарльза, о своих впечатлениях от знакомства с Мелиссой и о своей радости по поводу того, что скоро две знатные ветви семьи леди Тэндерс наконец-то сольются воедино. Правда, было неясно, как Абигайль пришла к заключению о том, что они непременно должны пожениться, но недели, проведенные в Лондоне, только подтвердили проницательность покойной Лэньярд. Теперь уже сама леди Каслтон убедилась, что их внуки как нельзя больше подходят друг другу.

Но ничто, похоже, не заставит Мелиссу принять его снова. Ее гордость никогда ей этого не позволит. Значит, ее надо обмануть. Кивая головой и соглашаясь со всеми предложениями Мелиссы, леди Каслтон уже разрабатывала свой собственный план.

Мелисса окинула взглядом тесную кабинку и недовольно поморщилась. И это отдельная каюта первого класса? Нечего сказать, после двухмесячного пребывания в такой клетушке можно сойти с ума! Узкая койка, крошечный умывальник и одинокий стул составляли скромное убранство ее временного прибежища. До приезда в Балтимор большая часть ее вещей хранилась в трюме.

Мелиссе вдруг стало невыносимо грустно, когда она подумала, что, быть может, никогда больше не вернется на родину. Но у нее уже не было сил подняться на палубу, чтобы в последний раз посмотреть на удаляющийся берег родной Англии: приготовления к отъезду и долгая дорога сделали свое дело. Утром, невзирая на отвратительное самочувствие, она изо всех сил старалась выглядеть бодрой и здоровой. Попытки обмануть бдительность леди Каслтон привели к тому, что она вымоталась настолько, что уже почти не чувствовала ноющей боли во всем теле. Но теперь, слава Богу, можно не притворяться.

– Можете идти к себе, – устало промолвила Мелисса, повернув голову в сторону служанки. – Я хочу немного отдохнуть.