Фемарг разозлился, глядя в безмятежные глаза. Неинтересно, видите ли! Горек хлеб цивилизации. Конечно, проще лежать как обезьяна под деревом и ждать, пока зрелый плод сам упадет в рот!
— Вы хоть знаете, что в городе? Умеете пользоваться сохранившимися механизмами?
Как он и ожидал, абориген отрицательно покачал головой:
— Нет… Все давно забыто.
Раздосадованный командующий вернулся к бронетранспортеру. Десантники перевели дух и опустили атомные автоматы.
Вечером Зорг пожаловался Еру:
— Раса оказалась с гнильцой… Тем достойнее слава нашей, что шла по пути прогресса, не ведая колебаний и сомнений. Нам все и всегда просто и ясно.
Ученый неопределенно хмыкнул. Он старался не смотреть на фемарга.
— Мы трудились, а не рассуждали, — продолжал Зорг победоносно, — а эта раса погубила себя тем, что при малейшем затруднении по пути прогресса начинала сомневаться в избранном пути, искать альтернативы…
— Должен вам заметить, фемарг, — не удержался ученый, — что у нас тоже было подобное.
— У нас?
— Да, у нас. Так называемые, искания Акреза, который поднял было целый пласт морально-этических проблем.
— Что-то не слыхал о таком, — пробурчал Зорг. Вдруг он встревожился,
— а что с ним?
— Исчез. Как было сказано: «В интересах нации».
— Фу-у… От сердца отлегло. А то представил себе, что и с нами приключилось бы такое!
Вдруг они увидели на городской площади аборигена. Тот направлялся прямо к ним. Был он прямой, стройный, загорелый. Крупные глаза смотрели чисто и ясно.
— А что будем делать с ними? — спросил ученый.
— Уничтожим. Хорошо, что напомнили. Нужно не затягивать.
Абориген подошел, остановился. Фемарг и Свит Ер с любопытством ждали, что он скажет.
— Что вы… хотите? — спросил абориген тонким голосом.
— Мы исследуем ваши города, — сказал Свит Ер вежливо. — Хотим понять ваши машины. Вы можете помочь?
— Нет, — ответил абориген равнодушно, — мы давно забыли, как они действуют… Вы затем, чтобы понять их действие?
— Нет, дорогой, — ответил фемарг насмешливо, — мы здесь, чтобы остаться. Это теперь наша планета.
Абориген посмотрел на них пристально. У генерала возникло чувство, что перед этим дикарем он как на ладони. Он видит их насквозь, читает мысли, понимает каждую клеточку тела.
— Вам пора возвращаться, — сказал абориген тихо.
— Нет уж! — сказал фемарг.
Он подал знак солдатам. Абориген не шевельнулся, но под ним дрогнула почва. Зорг ощутил, как тело сковал ужас.
Бронетранспортеры, палатки, оборудование — все поднялось в воздух и зависло неподвижно. Исполинский корпус звездолета накренился, оторвался от земли и тоже застыл в этом нелепом положении с неработающими дюзами. Из раскрытого люка сыпались люди, но тоже зависали, не касаясь земли.
Ярко вспыхнул ослепительно белый плазменный свет, выжег тени. Зорг инстинктивно зажмурился, а когда открыл глаза, под ногами у него были плиты… космодрома. Космодрома родной планеты Вачан, откуда он стартовал двенадцать лет назад! На края поля неведомая сила опустила все десять звездолетов. В центре космодрома появились бронетранспортеры. Солдаты выпрыгивали и, роняя оружие, разбегались. Лица у всех были белыми от ужаса.
Командующий обернулся, Свит Ер по-прежнему стоял рядом. Краска медленно сползала с его лица по мере того, как он осознавал случившееся.
— Что это? — прошептал Зорг. Голос фемарга срывался, впервые утратив командные нотки.
— Это… это они, — выдавил Свит Ер.
— Кто?
— Земляне! Они… они не выродились. Переоценка ценностей привела к еще большему могуществу. Они искали, они копались в душе, а попутно обрели и добавочную мощь!
— Но как? Как перебросили за секунду весь флот, если мы шли к Земле со скоростью света двенадцать лет?
— Я же говорю, что они нашли другой путь!.. Теперь они — владыки материи. Живут в космосе также просто, как мы на планете. Значит, могут жить в пространстве, во времени, в недрах сверхгигантов, коллапсаров и черных дыр… Они владыки всего! Поэтому их так мало на Земле, что они всюду.
— Значит, нашему народу конец, — прошептал фемарг обречено. — Они нас отсюда не выпустят, а здесь… на нашей родной планете… вот-вот грянет катастрофа из-за надвигающегося оледенения.
