что-то прошептала.

Иван выглянул из избы. Смолянин и Кубатай тискали в объятиях Алешу.

— Вот спасибо тебе, бабушка, — сказал Иван обрадованно. — До свиданьица. Здоровье берегите.

И снова из дверей на землю спрыгнул.

— Больно молодежь нынче вежливая пошла, — крикнула ему вслед Баба Яга саркастически. Однако герои наши уже спешили прочь. — Ну погоди, Иван, — злорадно пробормотала старуха. — До болота только доберись.

Но и этого наши путники не слышали. А минут через пятнадцать и вправду поравнялись с гатью трясинной.

— Насколько я осведомлен, — сказал Кубатай, — прямо за этим болотом расположена лабора... замок Кащея расположен.

— Да ну? — обрадовался Иван. — Ужель так скоро добрались?

— Ме-е-е... — проблеял Алеша. Испуганно потряс головой, перекрестился, а затем снова осторожно открыл рот, чтобы все же сказать то, что собирался: — Скоро-то скоро, а как через болото переберемся?

— Да, незадача, — вздохнул Иван и почесал затылок. — Мистер Кубатай, а вы что предложите?

— Почему «мистер»? — удивился Кубатай.

— Так, к слову пришлось.

— Что я могу предложить? — переспросил Кубатай задумчиво. — Могу ли я... Хочу ли я... Как ты меня назвал? Мистер? Ха! Что ж, безвыходных ситуаций не существует! Следует использовать воздушные шары! Дело мне знакомое!

— Что это еще за шары такие? — подозрительно спросил Алеша.

— Воздушный шар есть некий объем, заполненный горячим воздухом, или же иным легким газом, — объяснил Кубатай, подняв вверх палец.

— О ком «об ем»? — неодобрительно полюбопытствовал Алеша.

— Не «о ком», а объем! — с легким раздражением объяснил Кубатай. — Ну, например, большой мешок из кожи или плотной ткани.

— У нас нет ни того, ни другого, — заметил Иван.

— Если только лягушек через соломинку надувать, — предложил Алеша. — А че? Старинная забава молодецкая, — продолжал он, увлекаясь. — Вставляешь лягушке в...

— Лягушки не подойдут, — перебил его Кубатай, — объем маловат.

— О ком «об ем»-то? — взвился Алеша. — Нет, Вань, ты послушай только нехристя нашего!

А Кубатай пробормотал, почему-то хихикнув:

— Объем — он и в Африке объем...

— Заткнись, Алеша, — грубо осадил Иван Поповича.

— Ну, как хотите, — обиделся Алеша и замолк. А Иван вспомнил историю Алешиной женитьбы и подумал: «несладко, видать, царевне жилось.»

Паузу нарушил Смолянин:

— Кстати о лягушках! А может это... с кочки на кочку? Как прыгоходы... — подмигнул он Кубатаю.

— А ежели кочки на середине кончатся? — мстительно спросил Алеша. — Тогда как?

Смолянин только пожал плечами.

— У тебя альтернативные предложения есть? — спросил Алешу Иван.

Тот отрицательно покачал головой.

— Ну а коли так, — сказал Иван, — тогда поскакали.

И они вприпрыжку двинулись дальше. Только лягушки, спасенные Кубатаем от надувательства, с кваканьем разлетались в стороны. Долго нашим героям скакать не пришлось. Да что плохо — ни присесть, ни скатерочку раскинуть. А еще хуже то, что когда уж и лес из виду исчез, и неясно стало, куда возвращаться, сбылись самые худшие Алешины опасения. Кончились кочки болотные и простерлась перед ними топь сплошная, зыбучая.

— Приплыли, — объявил Смолянин мрачно.

— Ой, простите меня друзья мои сердечные, — вскричал Иван, преисполнившись раскаянья. — Не послушал я Алешу, завел неведомо куда! Тут, видать и головы нам сложить суждено.

— Не спеши нас хоронить, Ваня, — остановил его Алеша. — Авось не пропадем.

— Как же, не пропадем. Кубатай, мудрец, одна ты у нас надежда и опора! Что делать, как действовать?

Кубатай беспомощно огляделся, потом придал лицу значительное выражение и приосанившись заявил: — В случае полной безвыходности ситуации следует взывать о помощи.

— Эх, — махнул рукой Иван. — Утешил, нечего сказать, к кому тут взывать-то?

И крикнул насмешливо:

— Ау!

— Ау! — то ли эхо отозвалось, то ли кто крикнул в ответ. Хотя, скорее, все же второе — потому как голос ответивший был женским. Иван насторожился.

— Ты эхо? — крикнул он с надеждой на обратное.

— Не-а, — отозвался некто.

— Где ж ты есть? — возликовал Иван.

— Здеся я, — раздалось совсем близко, и из-за кочки позади него высунулось зеленое, глазастое, девичье личико.

— Кто ты, девица крас... э-э-э... зеленая! — вскричал Иван радостно.

— Русалки мы болотные, — кокетливо заявила та, продолжая опасливо выглядывать из-за кочки.

— Кикимора! — догадался Алеша.

— Фу, какой невежливый, — поморщилась та. — Говорю же — русалки мы, только воды проточной не уважаем.

— Зовут-то тебя как, русалка болотная? — поинтересовался Иван, боясь, что та, обидевшись, исчезнет снова, и что есть мочи подмигнул Алеше.

— Лизаветой звать, — жеманно ответила кикимора, поднимаясь и выходя из-за кочки. — Для своих — Лиза я. И глазки потупила.

— Бедная Лиза, — сказал Алеша жалостливо. — Ты ж промокла вся.

— Какой миленький, — хихикнула Лиза, осторожно коснулась Алешиной кольчуги и тут же пальчик отдернула. — Что мокрая, то это, мон шер, для меня удовольствие одно. А за участие — мерси тебе добрый молодец, — и книксен сделала.

Алеша неожиданно порозовел, и ответил тихо:

— Я не добрый молодец, а богатырь. Алешей кличут.

Кикимора всплеснула руками:

— Ах, пардон, пардон, не извольте гневаться, уж не Поповичем ли Алешей вы будете?

— Им, — признался Алеша, краснея еще гуще.

Во время этого диалога Иван, Кубатай и Смолянин почувствовали себя неловко. Так, словно незванными в чужую комнату вошли.

— Кхе! — кашлянул Иван, чтобы привлечь к себе внимание.

— Ой, что это я все разговариваю, разговариваю, — засуетилась кикимора. — Вы ж устали небось с дороги, кушать хотите?

— Спасибо, Лизавета, но не голодны мы, ответил Иван, как мог галантно. — К Кащею мы идем. Биться. Не проводишь ли?

— Все что хочешь проси, мон шер, только не этого, — молвила кикимора. — Уж коли попали сюда — считай пропали.

— А почто так? Ты выведи!

— Выведу, и опять одной век коротать? Лучше я вас к себе на дно затяну. Будем там жить-поживать,