при малейшей опасности выхватить капсулу и вставить в бластер(хотя это было невозможно). Пока он сидел так, вглядываясь в чернеющие тени на поляне, Эзвал молчал. Потом он заговорил сам:

«Значит, руллы не знают о ритте. Оно и неудивительно: таких растений немного. Но как же они поступили так неосторожно, ведь никто не спасся. Может быть, вы объясните?»

«В сознание я пришел при погрузке в шлюпку. Но им я этого не показал, у них у всех было оружие. Я притворился спящим, пока меня не пометили в хранилище. Там я разорвал путы и стал ждать подходящего момента для бегства. Внезапно раздался взрыв, и они покинули судно. Потом все они пришли в необычайное волнение и тут же все мысли оборвались. Я взломал дверь и, так как я вижу в темноте, понял, что они все мертвы».

Джемисону почудилось какое-то движение на краю поляны. Может, это охотятся на него? Три минуты прошли давно, больше ждать нельзя. Взяв себя в руки, он вынул капсулу и вставил в бластер. Все.

Он пристально посмотрел на место, где видел тень. Все спокойно. Вероятно, почудилось… Но все же следует быть осторожным. Он произнес:

— Ну, что же, вы рассказали достаточно. Я могу продолжить. Увидев, что руллы мертвы, вы остались на шлюпке. Ведь если вы и боитесь чего-нибудь на этой планете, то именно кустарника. Вероятно, вы от него спаслись с большим трудом и прекрасно знаете, что чем дальше в джунгли, тем его больше. Тут вы струсили и поняли, что без меня, без моего бластера вам не обойтись. Вы вернулись…

Кустарник был светлее земли. Джемисон закрыл глаза рукой и нажал на спуск. Послышался треск горящей земли. Бластер был заряжен полностью. Джемисон провел лучом из стороны в сторону, потом открыл глаза. Он стоял на краю черного пятна, следующая заросль была футах в двадцати от него.

— Значит, вы уже два дня в шлюпке, — сказал Джемисон, сделав шаг вперед. — В первый день вы, скорее всего, возились с механизмом двери и проникли в рубку только вчера. И на другом ее конце увидели отростки кустарника. Держу пари, что вы задвинули на двери все засовы. Конечно, сквозь металл кустарнику не проникнуть. Вас он может поразить в сотне мест сразу, но перед дверью бессилен. Только поэтому вы и уцелели.

Джемисон сжег второй куст. Теперь ему оставалось сжечь последний, убивший руллов. Он продолжал в том же тоне:

— Два дня вы пытались разобраться в пульте, но потерпели поражение. Если бы вы поняли механизм управления, то давно бы уже удрали. Но вы не поняли… Появился я, и ситуация изменилась.

Он остановился в ожидании ответа Эзвала. Тому нечего было возразить, и он молчал. Джемисон проложил себе путь дальше. Оставались лишь щупальцы, проникшие в корабль. Он уменьшил мощность, чтобы не повредить обшивку.

«Сейчас я уничтожу последние отростки. После этого я поставлю бластер так, что он уничтожит вас, если вы сделаете хоть шаг из камеры. Вы будете благоразумны. До ближайшей базы две недели лету, а там мы доберемся до планеты Карсона, где я вас выпущу. Не знаю, правда, найдете ли вы что-нибудь съедобное в камере. Но утешайтесь тем, что, не будь астрогации и гиперпутешествий, вы бы наверняка умерли с голоду, не добравшись до родины. Вы проиграли. Но не беспокойтесь — пока я не открою тайны вашей разумности. Пока. А теперь отойдите от двери подальше: будет очень жарко!»

Через два дня Джемисон сумел связаться с крейсером дружественной людям расы и через него подать сигнал бедствия на ближайшую земную базу. Но еще целую неделю блуждали они в космосе, прежде чем их подобрал земной корабль. Командир согласился доставить их на планету Карсона. Он ничего не знал о сложившейся там ситуации и, проверив удостоверение личности Джемисона, поверил, что тот сопровождающий при Эзвале.

Джемисон добился, чтобы корабль сел вначале в необитаемый район. Здесь состоялся последний разговор с Эзвалом.

Планета была богатым миром — бескрайний лес простирался к западу, на востоке сверкала река.

Эзвал легко соскочил на землю и оглянулся. Джемисон стоял у люка.

«Ну, как, еще не передумали?»

«Убирайтесь с нашей планеты вместе с вашими сородичами!» — злобно ответил Эзвал.

«Только когда у вас будет машинная цивилизация, способная противостоять руллам».

«Эзвалы никогда не станут рабами машин!»

Джемисон лишь кивнул на это головой. Он разработал другую концепцию. Взрослого Эзвала ему не убедить, он слишком устойчив.

«Просто вы индивидуалист, и хотите жить только для себя».

«Да, только от вас я узнал, что есть расы, живущие коллективно. Эзвалы лишь сотрудничают во имя общей цели. Но мы свободны. Почему-то, я не понимаю, почему, вы принимаете это за слабость».

«За слабое место. Мы на земле ничего бы не достигли без общества. Кстати, у вас ведь нет имен?»

В ответе Эзвала сквозило отвращение:

«Телепаты не нуждаются в кличках. Вы зря думаете, — продолжал он с яростью, что сможете сделать из нас себе подобных с помощью имен, — ярость сменилась презрением. — Впрочем, сейчас ваша главная задача — доказать нашу разумность. Тут я вас и покину».

Эзвал повернулся и побежал в лес.

Джемисон окликнул его:

«Вы спасли мне жизнь и доказали, что между нами все-таки возможно сотрудничество. Благодарю вас за это!»

«Мне не нужна благодарность человека. Прощайте и не попадайтесь мне больше!»

«Прощай!» — ответил Джемисон.

Как только люк захлопнулся, огромный корабль взлетел.

Перед отлетом на Землю Джемисон представил доклад Военному Совету. Председатель оборвал его сразу же, едва стала ясна основная мысль.

— Мистер Джемисон, в этой комнате, да и на всей планете вы не найдете человека, не пережившего горечи утрат, понесенных по вине этих чудовищ.

Джемисона это пока не касалось.

— Если верно то, что вы утверждаете, мы должны истребить их, не медля. Бывают случаи, когда человек не может проявить милосердие к другой расе, и трудно ожидать от нас милосердия к Эзвалам.

Послышался одобрительный ропот членов Совета. Джемисон обвел взглядом их лица и понял, что председатель прав. Планета была слишком лакомым куском. В истории человечества лишь несколько раз встречались расы, столь ненавидевшие людей, как Эзвалы. И надо же было этому случиться, ведь их планета была одной из трех баз, на которых держалась оборона Галактики. Ее нельзя было оставить ни при каких обстоятельствах. В принципе возможно даже полное уничтожение Эзвалов.

Но Эзвалов можно уничтожать, только зная, что они телепаты, с других сторон они неуязвимы. Они всегда первыми обнаруживали человека, поэтому их нельзя было застать врасплох. Но, зная эту их особенность, ученые планеты легко могли бы их уничтожить, создав машины, излучающие мысли. И с расой Эзвалов будет покончено.

Джемисон понял, что рассказывать им о своих приключениях на Эристане-П было бы преступлением. Пусть думают, что это лишь теория.

— Леди и джентльмены, — он поклонился трем женщинам, входившим в состав Совета, — мне остается лишь выразить благодарность Галактической конвенции, пославшей меня, чтобы разрешить эту проблему. Я буду вынужден просить ее о проведении плебисцита по этому вопросу.

— Я считаю это оскорблением, — холодно сказал председатель.

— Я не имел намерения оскорбить вас, но думаю, что члены Совета слишком пристрастны, чтобы решать вопрос о жизни или смерти расы. Благодарю за внимание.