штанах, который появился из-за деревьев. На голове у него был индейский головной убор из перьев, а в руке — топорик-томагавк.

Несмотря на его свирепый вид, Аня нисколько не испугалась этого индейца.

Внезапно сверху донеслись воинственные крики. Аня подняла голову и увидела в ветвях еще двух маленьких индейцев.

Когда индеец приблизился, Ане стало немного страшно.

— Здравствуйте, — запинаясь, произнесла она.

От этих простых слов индеец совсем рассвирепел и запрыгал в бешеном танце, а сверху с веток заулюлюкали индейцы поменьше.

Танцуя, индеец вдруг запустил в Аню томагавком. Хорошо, что Аня успела пригнуться. Томагавк просвистел в воздухе и врезался в стенку. Посыпалась штукатурка.

— Вот расскажу дворнику, и вам попадет, — мстительно выкрикнула Аня.

Индеец свирепо закусил губы и оглянулся, ища, чем еще запустить в Аню. Воспользовавшись заминкой противника, Аня быстро скрылась в зарослях. Ей стало ясно, что с индейцем не договориться.

Наконец она вышла на полянку и присела отдышаться, прислонившись к дереву.

— Это что за индейцы такие? — прошептала Аня, надеясь, что фея ее услышит. Фея тут же ответила:

— Это работа злых волшебников, о которых я тебе говорила. Подожди меня здесь, я слетаю послушаю, что они собираются делать дальше.

Оставшись одна, Аня все время вздрагивала, ожидая, что сейчас в воздухе засвистят индейские стрелы. Но вскоре возле ее уха послышался голосок феи.

— Ужасно, — опять плакала фея. Аня удивилась: эти феи — невозможные плаксы. Чуть что не так — сразу в слезы. — Мы никогда не сможем подняться на второй этаж. Никогда, никогда!

— Но почему? Что случилось?

— Это племя индейцев, очень свирепых и настойчивых. Их поставили сторожить лестницу, и уж они- то наверх не пропустят.

— Вы же фея, сделайте что-нибудь.

— Я так мало теперь могу, что не знаю, как нам быть.

Дверь подъезда хлопнула. Аня высунула из зарослей голову и прыснула: в парадное вошла соседка с третьего этажа и остановилась, в испуге прижимая к себе авоську с батоном и какими-то свертками. Женщина никак не могла понять, куда же она попала. Заросли… Деревья…

Но тут из-за деревьев с дикими воплями выскочили индейцы, размахивая томагавками. Соседка в ужасе выронила авоську и бросилась вон из подъезда. Индейцы, покричав, достали из чужой авоськи батон и колбасу и скрылись в кустах.

Аня вскочила на ноги.

— Я, кажется, придумала. Если эти индейцы такие настойчивые, тогда… Ты можешь и мне достать индейские перья?

— Конечно, но зачем?

— Давай доставай скорей. И топорик, только индейский — томагавк. Нужны перья вождя, — я читала, что есть такие.

У Ани в руках сразу же оказались перья и топорик: на такое волшебство у феи еще хватило сил. Аня тотчас побежала в заросли, куда скрылись индейцы.

Очень долго из кустов ничего не было слышно. Фея всхлипывала: она уже начинала жалеть, что отпустила девочку одну. Было очень тихо, и фея приготовилась мчаться на помощь. Однако вскоре из кустов послышался равномерный стук нескольких топоров. Фея взлетела повыше и увидела, что четверо индейцев рубят деревья.

Самый старший из них, в пижамных штанах, то и дело вытирал пот со лба. Видно, ему было не очень легко управляться с этим топориком. Вдруг один из индейцев перестал рубить и огляделся. Фея насторожилась. Потом тот же индеец, постукивая топориком по деревьям, стал потихоньку двигаться в сторону видневшейся в зарослях лестницы. Убедившись, что за ним не следят, он быстро бросился по ступенькам вверх.

Фея все поняла и полетела следом. Трое оставшихся индейцев трудились, ничего не замечая. Когда кто-нибудь из них пытался передохнуть, двое других угрожающе на него смотрели. Этого было достаточно, чтобы уставший индеец хватал свой топор и вновь принимался за работу.

Аня быстро поднялась на второй этаж. Здесь она сняла индейские перья и снова стала прежней девочкой.

— Как тебе удалось их отвлечь? — услышала она феин голос.

— Раз они такие настойчивые, я решила, что нам удастся пройти, если мы придумаем им новую работу. Теперь они будут рубить деревья, пока все не вырубят. Слово вождя — закон. — И обе они радостно засмеялись, не заметив, как по лестнице метнулась наверх чья-то черная тень.

Когда Аня и фея оказались на площадке второго этажа, лес внизу стал уменьшаться и уменьшаться, пока не исчез совсем.

Фея очень обрадовалась, что им удалось ускользнуть от индейцев. Но Аня остановилась и прислушалась: до нее донеслись странные звуки.

— Тут какая-то ловушка, — насторожилась и фея. — Быстро забирайся на подоконник.

Едва Аня успела это сделать, как задрожала от страха: прямо на нее катилась огромная морская волна. Обдав Аню с ног до головы брызгами, она всей тяжестью ударилась в стенку, — даже дом зашатался.

— Спасайся, кто может! — послышались крики из длинного коридора, и тут, плывя на диване, как в лодке, показался моряк.

— Соленая! Морская! — радовался он, пробуя воду. Моряк был в бескозырке и тельняшке, как и полагается, и даже в полосатых носках. Заметив Аню, он подплыл к ней.

— Давай руку, девочка! — Моряк быстро пересадил Аню на свой диван.

— Будь осторожна! — прозвенел над Аниным ухом голос феи. Но Аня только плечиком передернула: человек ее спасает, можно ли ему не верить?

— Людям нужно доверять, правда? — спросила Аня, как бы обращаясь к моряку, но заодно отвечая к фее.

— Конечно, девочка, — бодро ответил моряк. — Я служил коком на корабле, я знаю людей.

Вместо весла он загребал своей широкой ладонью, направляя диван прямиком к двери одной из квартир.

— Ой, мне не туда, мне наверх надо, — забеспокоилась Аня. Но моряк не обращал никакого внимания на ее слова. Очевидно, ему очень нравилось быть спасателем.

«Ну и ладно, — подумала Аня. — Все равно надо переждать, пока спадет вода».

Легко и уверенно они вплыли в квартиру.

Моряк пересадил Аню на большой обеденный стол, а сам, надев огромные болотные сапоги, принялся бродить по комнате, собирая с полок чашки, тарелки, банки: он хотел угостить свою гостью.

Аня с удивлением увидела, что здесь кухня с огромной двадцатиконфорочной плитой заняла почти всю квартиру.

— Ты удивлена, детка, но кухня — это моя жизнь. Посмотри, сколько тут маринадов, консервов, приправ. Разве все это могло поместиться в обычной кухне! — он обвел рукой полки, тесно заставленные стеклянными банками. — Ты, наверное, любишь лимонад? Сейчас я тебе налью самый большой бокал.

И Аня, несмотря на предостерегающий шепот феи, кивнула головой.

Пенистый напиток сладко щипал в горле. Ане сразу стало легко и приятно. Все заботы исчезли: она забыла про фею, про то, что им следует торопиться на крышу. Все мысли куда-то испарились, как пузырьки