своих портфелей.
— Нет, нет, нет! — в ужасе закричал Володя. — Вы ошибаетесь.
— А кто тучи разогнал, а?
— Не я.
— Мы все видели, нас не обманешь.
— Не я, — упрямо твердил Володя.
— Да что там с ним разговаривать! Хватит притворяться. Кто сейчас из бумаги апельсин сделал?
Тут Володя ничего не ответил, так как уже смекнул, что наоборот, надо со всем соглашаться. Может быть, надо спасти друга! Он напряженно молчал, наблюдая за манипуляциями незнакомцев.
А те достали по куску черного покрывала, сплошь украшенного серебряными блестками, проворно подкинули каждый свой кусок в воздух, и три кусочка слились в один большой. Покрывало завертелось в воздухе и внезапно упало на Володю, окутав его с головы до ног.
Громкие голоса незнакомцев куда-то исчезли.
Потом ему показалось, что он летит.
Больше он ничего не помнил.
Глава четырнадцатая,
в которой Володя попадает в совершенно неизвестный ему мир
Володя открыл глаза и увидел необычные стрельчатые окна, массивные двери, покрытые резьбой. Все было большое-пребольшое, а потолок вообще уходил так далеко ввысь, словно его и не было вовсе.
— Где это я?
Володя вскочил на ноги и тоже взлетел. Пол был мягкий и пружинисто подбросил его вверх. Вот почему потолок здесь так далеко! Подпрыгивая на таком полу, можно расшибить себе голову о низкий потолок.
В другое время Володя весело попрыгал бы, но теперь…
Дверь отворилась, и вошли те же незнакомцы, что следили за ним и притащили его сюда. Только теперь они были в ливреях слуг.
За ними влетел важный господин с хищными глазами и крючковатым носом.
— Мой дорогой племянничек! — протянул он к Володе руки. — Как я рад, что наконец тебя отыскал!
Руки его вытягивались, словно змеи, пока не дотянулись до Володи. Володя вздрогнул от страха и отвращения. Глаза господина при этом хищно блеснули, так что его сладкому голосочку Володя ни капельки не поверил.
Он отступал и отступал, пока не уперся в стену.
— Что с тобой? Разве голос крови не подсказывает тебе, что я — это ты, а ты — это я?
Володя молчал.
— Ты, наверное, поверил всем этим слухам, что я… Не верь, никогда не верь ничему и никому. Кроме меня, конечно. Твоя мать, моя сестра, умирая, завещала мне позаботиться о ее сыне, пока ты не станешь взрослым и не сможешь сам управлять нашим островом Волшебников. Но потом случилось непредвиденное. Видно, разум ее помутился, и она почему-то забросила тебя в мир людей. Как раз к тому мальчишке, который когда-то разоблачил мой ремдень. Но я нашел тебя, мой мальчик. Я решил, что тебя нельзя оставлять без правильного воспитания.
Он хлопнул в ладоши и исчез, лишь только ветер ударил Володе в лицо.
Володя почесал затылок. Значит, ремдень — это его изобретение. Это он хотел оглупить всех ребят. А мать Дина послала мальчика именно к Володе неспроста: ведь он уже не поддастся на такой обман. Ничего, надо осмотреться здесь, а там Дин обязательно найдет его и выручит. Конечно, найдет.
— Я хочу посмотреть город, — требовательно сказал Володя.
Слуги переглянулись. Лица их выражали готовность, но он т колебались. Тогда где-то вверху раздался голос «дяди».
— Можно, — разрешил он.
Слуги обрадованно закивали и тут же преобразились. Теперь это были трое шоферов, так как лица их закрывали огромные мотоциклетные очки, а вместо котелков на головах появились шлемы.
Дверь распахнулась, и они спустились вниз к огромной открытой машине. Позади нее стояли два мотоцикла.
Машина заурчала и мягко покатила по дороге. Время от времени она въезжала на пригорки, и тогда Володя видел раскинувшиеся вдали леса. Но нигде он не заметил ни единой живой души.
— А где же люди? — запинаясь, спросил у шофера Володя,
Шофер повернул к нему усатое лицо и неопределенно пожал плечами. В ту же минуту из приемника послышался бас:
— В городе действует несколько времен, которые не пересекаются. Ты едешь в королевском, а все остальные живут в другом.
— А мне туда можно? — стараясь не выдать свою заинтересованность, спросил Володя.
— Тебе еще рано. Ты должен многому научиться, — сказал бас, и приемник отключился.
Через некоторое время из приемника послышались хлопки. Повинуясь им, машина и мотоциклисты поднялись в воздух и полетели обратно. Они плавно сели возле дворца, как будто всюду и везде машины только для того и созданы, чтобы летать.
Наверху на лестнице их ждал улыбающийся «дядя».
Он был украшен лентами, орденами и призывно манил пальцем «племянника». Володя поднялся к нему наверх.
— Красиво? Правда? — «Дядя» выпятил грудь колесом, ордена зазвенели, как колокольчики. — У тебя тоже все это будет, только хорошо себя веди. А сейчас мы должны вместе отправиться на прием. Знаешь, там будут самые разные волшебники, и тебе следует произвести на них хорошее впечатление. От этого многое зависит в твоей будущей жизни, — он многозначительно посмотрел на мальчика. — Даже очень многое…
«Дядя» хлопнул в ладоши, и на Володе появилась новая, шитая золотом, одежда.
— Побольше улыбайся, и все будет в порядке. Помни об этом.
Володя не мог заставить себя улыбаться по заказу. Но «дядя» пристально глянул на него, и на Володином лице сама по себе расплылась улыбка, хотя он этого вовсе не хотел. Улыбка словно сковала его лицо, и никак нельзя было от нее избавиться.
Они двинулись в зал.
Глава пятнадцатая,
из которой становится ясно, что бал удался на славу
Кругом танцевали, порхали и даже кувыркались самые разные волшебники. В некоторых из них сразу можно было заметить что-то необычное. Вот старичок с длиннющей бородой, которая вилась за ним, словно дрессированный удав. От этой бороды хотелось держаться подальше. Другие ничем не отличались от самых обыкновенных людей, хотя тоже могли взлетать легко и просто до самого потолка и бродить там среди лепных украшений. По залу туда-сюда плавали кувшины с лимонадом, летали, словно птицы, персики, ананасы, апельсины. Стоило только захотеть что-нибудь съесть, как фрукты устремлялись к гостю и висели над ним надоедливой тучкой, пока он не съедал что-нибудь вкусное.
Володе широкая улыбка мешала жевать: ведь он не мог закрыть рот. «Дядя» наконец заметил это и щелчком пальцев убрал улыбку с Володиного лица. Она радостно вспорхнула, присела сначала на грушу, и
