— Никто этого не знает, миледи. Говорят, она сбежала вместе с Черным Валетом, маркиз поехал ее искать, и слуги Валета его прикончили. Но это все только слухи.

— А что сталось с Черным Валетом?

— И он как раз в то время тоже пропал, миледи. Говорят, что, наверное, это наш маркиз Рори успел его убить. А другие твердят, что ему удалось бежать от королевского суда.

— А о вашей маркизе с тех пор ничего не слышно?

— Нет, миледи.

— А кто жил в старом коттедже — там, на поляне? Джеми перестал поглаживать Самсона и испуганно округлил глаза:

— Миссис Мэри Форбс. Она, по слухам, была ведьма!

— Ведьма? Именно поэтому к ее дому никто близко не подходит?

— Говорят, что она заколдовала прежнего маркиза и сделала своим любовником.

— Того самого, который поехал искать жену и которого убили люди Черного Валета?

— Ага.

Джэнет попыталась припомнить младшего сына старого маркиза, но никаких воспоминаний не сохранилось. Наверное, его тогда в замке не было.

— А что он был за человек?

Джеми явно не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Он играл в карты…

— А еще что?

Джеми несколько мгновений молчал, и вдруг его словно прорвало:

— И еще говорят, что он был трус, но я не верю! Он не разрешал отцу меня драть. Он был добрый! Слезы навернулись на его глаза.

— А теперешний лорд?

— Он совсем другой, — сказал Джеми, вытирая рукавом слезы. — Он прогнал моего отца, но это потому, что ему так велел мастер Рори.

Джэнет села на охапку сена. Совершенно ясно, что Джеми предан бывшему господину, хотя это Нил освободил его от жестокой отцовской власти. Почему? Потому что Нил пришел на смену прежнему, любимому хозяину? Однако если кузен Нила был таким замечательным человеком, тогда почему от него сбежала жена? И почему он изменял ей с ведьмой?

Все загадки и загадки, словно маркиз Брэмур намеренно окружает себя стеной таинственности.

— А… прежний маркиз и теперешний хорошо относились друг к другу?

— Об этом мне судить не положено, — пробормотал Джеми.

Значит — плохо. Надо расспросить Нила о его предшественнике. Может, ей удастся что-нибудь выяснить.

— Миледи, мне работать надо…

Ясно, что Джеми очень трудно говорить о прежнем хозяине, и она больше ничего из него не вытянет. Но есть еще два источника сведений: молодая горничная, служившая маркизе, и Торкил. С Торкилом будет разговор трудный, поэтому сначала надо побольше разузнать от Трильби.

После того как Нил попросил ее не отказываться от услуг Трильби, Джэнет приставила горничную к Кларе — помогать по уходу за детьми. Она была уверена: Люси ни за что не поделится своими обязанностями личной доверенной горничной при ее особе. Девушка так гордилась своим повышением по службе!

Джэнет направилась в детскую. Девочки уже встали после дневного сна. С ними были Клара и Трильби. Колин тоже не спал и при виде матери, держась за стул, встал на ножки. Скоро он начнет ходить и всюду совать свой носик. Джэнет подошла к малышу, он отпустил стул, протянул к ней ручки, и в этом движении было столько беспредельного доверия!

Джэнет взяла его на руки и прижала к груди.

— Мой мальчик, — прошептала она ему на ушко, ощущая всю мягкость и шелковистость его волос, — я сделаю так, чтобы тебе не грозила никакая опасность, чего бы мне это ни стоило.

Джэнет давно уже призналась себе, что здесь, в Брэмуре, дети в большей безопасности. Ей не позволяло этого видеть раньше оскорбленное самолюбие и ее страх, что у маркиза могут быть какие-то низменные поползновения относительно Лохэна. Но даже если бы у него они были, разве не лучше ее детям жить здесь, чем в отягощенном долгами, запущенном поместье?

Колин стал вырываться из слишком нежных и цепких материнских объятий, и она посмотрела ему в глаза. Темно-голубые, как у нее самой. И вид у него такой серьезный, словно он понял все, что она сказала. Но внезапно он засиял ослепительной улыбкой, и Джэнет улыбнулась в ответ. Когда-нибудь эта улыбка станет сводить женщин с ума.

— Можно нам покататься на пони? — попросила Рэйчел.

— Конечно, дорогая. Сейчас скажу кухарке принести вам чай, а я в это время покормлю Колина. И потом у нас будет урок верховой езды.

— Взаправду? — Аннабелла радостно встрепенулась, и Джэнет поняла, что в последние дни она была не так внимательна к желаниям детей, как обычно. Она слишком погрязла в собственных страхах и сомнениях, и это уже начало сказываться на поведении детей.

— Взаправду, — подтвердила Джэнет. — Через час я за вами зайду. Трильби, ты поможешь мне?

— О, да, мэм! — ответила Трильби в восторге, что к ней обратились с подобной просьбой. Хорошо бы она сохранила свое восторженное настроение в ближайшие несколько минут.

— Ты приготовь, пожалуйста, для Колина кукурузную кашу с медом.

— Да, миледи.

Джэнет направилась к себе и с Колином на руках подошла к окну. Что-то она слишком часто стала смотреть в окошко, словно кого-то высматривает. Отчасти, наверное, потому, что ей хотелось бы увидеть въезжающего в замковые ворота Нила Форбса. И в то же время она боялась его приезда и того, что может произойти, когда он вернется… Опять будут целоваться? А может быть, произойдет еще что-нибудь, большее?

Интересно, где он сейчас? Что он делает? И почему ей это так небезразлично?

Джэнет села в кресло-качалку и обратилась к Колину с этим вопросом. Она часто разговаривала с ним вслух.

— Как ты думаешь, Колин? Мальчик смотрел на нее с большим вниманием и интересом, словно понимал, о чем она говорит.

— Ты доверяешь маркизу? Колин улыбнулся.

— Это значит «да»? Колин уцепился ей за ухо.

— Господи, я тоже хочу, чтобы ты был счастлив! И твои сестры тоже. Их никто и никогда не будет заставлять выходить замуж. Ну а у тебя, сынок, по этой части трудностей не будет, я в этом уверена. Он что-то пробормотал.

— Да, миленький, когда-нибудь ты тоже узнаешь все радости и горести любви. В дверь постучали.

— Войдите!

С подносом в руках показалась Трильби.

— Вы хотите, миледи, чтобы я покормила мальчика?

— Нет, я сама. А ты сядь, давай поговорим.

Вид у Трильби вдруг стал несчастный, и Джэнет вдруг почувствовала угрызения совести — но не настолько сильные, чтобы удержаться от расспросов. Она стала кормить Колина, размазывая большую часть каши по его щекам и роняя ее себе на платье, так как смотрела при этом главным образом на Трильби.

— Расскажи мне о твоей прежней хозяйке. Улыбка осветила лицо девушки. Да, Трильби, конечно, любила прежнюю маркизу.

— Она была настоящим ангелом!

— Но ведь она сбежала от мужа?

— Если сбежала, значит, у нее была важная причина. Но я думаю… — И Трильби вдруг замолчала.

— Что ты думаешь, Трильби?