До сих пор стоят памятники вроде бы и проигравшим в итоге красным вождям. В скверике, слева от здания областной Никитинской библиотеки (раньше это место носило название «площадь Круглых рядов») стоит памятник Жертвам белого террора.
При этом, в стране официально признан государственным флагом белогвардейский триколор. А наша партия власти названа одним из самых популярных лозунгов Белого движения: «Единая Россия». Так, кстати, белые называли и свои бронепоезда.
За гражданской войной символов скрываются внутренние противоречия нашей истории и нашей политической жизни.
Накануне памятной даты воронежские коммунисты распространили следующую информацию: «Депутаты фракции КПРФ в областной думе направили в адрес городской администрации письмо с предложением провести в 2009 году реставрацию постаментов памятника В.И.Ленину на главной площади Воронежа и памятника жертвам белого террора. В 2009 году исполняется 90 лет захвата города белогвардейскими бандами Мамонтова и Шкуро, развязавшими жестокий террор против мирных жителей. Большую часть расходов планируется осуществить за счет средств фонда народных избранников от КПРФ».
Своеобразным ответом им стала листовка Русского Общевоинского Союза, Российского Имперского Союза-Ордена и Казачьей станицы «Воронежская» следующего содержания:
К 90-летию освобождения Воронежа от большевиков
30 сентября года отряды Добровольческой Армии под командованием генерал-лейтенанта Андрея Григорьевича ШКУРО освободили Воронеж от большевиков. После двух лет красного террора в городе был восстановлен порядок. На своих митингах рабочие города постановили всецело помогать ген. Шкуро. В Белые полки стали вступать воронежские добровольцы, в числе которых был и отряд из 600 железнодорожников… Месяц удавалось удерживать город, но в конце октября под напором троекратно превосходящих сил противника, Белые были вынуждены оставить Воронеж. С ними уходили вереницы беженцев… После захвата города большевиками, красный террор вспыхнул с новой силой. Вот лишь некоторые эпизоды большевистских преступлений 1918-20 гг. на воронежской земле:
– 8 февраля 1918 г. Крестный ход с участием нескольких тысяч горожан был расстрелян большевиками из пулеметов.
– В начале 1919 г. были вскрыты и подняты на штыки мощи Святи теля Тихона Задонского и Св. Митрофана Воронежского. Людей сажали голыми в бочки, утыканные гвоздями, на лбах выжигали пятиконечные звезды, священникам надевали на головы венки из колючей проволоки.
– Монахи Митрофановского монастыря, служившие молебен о победе Добровольческой Армии, были заживо сварены в кипящей смоле. В Митрофановском монастыре и Тихвино-Ануфриевской церкви большевики устроили концлагеря для истребления «неблагонадежных лиц».
– Воронежского архиепископа Тихона (Никанорова) повесили на царских вратах Благовещенского собора, и в течение двух месяцев запрещали хоронить его тело. Все формы народного возмущения жестоко подавлялись красными карателями – убивали всех, включая беременных женщин и детей…
Но до сих пор рядом с Никитинской библиотекой находится образец лживой советской пропаганды – мемориал «жертвам белого террора», которым убийцы прикрывали дело своих рук. На центральной площади стоит памятник главному идеологу истребления собственного народа – В.И. Ленину. Улицы города носят имена палачей.
НЕ ПОРА ЛИ ВОРОНЕЖЦАМ ВСПОМНИТЬ ПОДЛИННЫХ МУЧЕНИКОВИ ГЕРОЕВ, И ОСУДИТЬ, НАКОНЕЦ, УБИЙЦ СВОИХ ДЕДОВ И ОТЦОВ?!»
Это лишь маленький эпизод информационной гражданской войны, которая идет в России. А в последнее время с особой ожесточенностью. Горячие споры вокруг книги протоиерея Георгия Митрофанова, статьи бывшего советского диссидента Подрабинека тому доказательство.
Но в этих спорах вряд ли когда-нибудь родится истина. Как и 90 лет назад, бытие во многом определяет сознание. В приложении к политической сводке Особого Совещания при Главнокомандующем Вооруженных сил Юга России от 28 сентября 1919 года сказано: «Настроение крестьян Воронежской губернии характеризуется недоверием и замкнутостью, которые легче всего могут быть побеждены обещанием тех или иных материальных выгод. Не принадлежа ни к какой политической партии, крестьяне терпеливо выполняют распоряжения новой власти, но до явного сочувствия пока еще далеко. Исключение составляет более зажиточный элемент и середняки. Крестьяне этой категории открыто заявляют себя на стороне Добрармии и всячески помогают ей. Крестьянская же беднота сочувствует скорее большевикам, причем наиболее сознательные из ее среды занимаются вредной для нас агитацией против подводной повинности и мобилизации».
В условиях, когда две трети населения области пребывает за чертой бедности трудно бороться с символами большевизма. В стране с чудовищным и беспрецедентным даже для капиталистического мира социальным неравенством выражать сочувствие белым невероятно трудно.
Наша правящая верхушка не понимает, что в Испании, к примеру, Гражданская война закончилась не благодаря знаменитому пакту Монклоа, а последовавшей за ним весомой «социальной ориентации» Основного закона. Согласно испанской Коституции, власти обеспечивают «социальную, экономическую и юридическую защиту семьи» (ст. 39), способствуют созданию благоприятных условий для «наиболее справедливого распределения региональных и личных доходов в рамках политики экономической стабильности» (ст. 40), «поддерживают режим публичного социального страхования для всех граждан» (ст. 41), «гарантируют гражданам достойное экономическое существование в старости» (ст. 50). В Основном законе закреплены права на образование (ст. 27), «на труд, на свободный выбор профессии или занятия» (ст. 35), на «охрану здоровья» (ст. 43), «на пользование благоустроенным жильем» (ст. 47) и т.д. В ней признается «свобода предпринимательства в рамках рыночного хозяйства», но одновременно в ст. 128 Основного закона указано, что «все богатства страны в своих различных формах, кто бы ни был их собственником, служат общим интересам», что «закон может резервировать за публичным сектором важнейшие ресурсы или службы, особенно монополии, а также устанавливать право участия в управлении предприятиями, когда этого требует общий интерес». «Государство, – говорится в ст. 131, – посредством издания закона может планировать общую экономическую деятельность в целях удовлетворения коллективных нужд для обеспечения равномерного и гармоничного развития районов и отраслей и стимулирования роста доходов и богатства, а также его наиболее справедливого распределения».
Мы пока только в пути к такому государству. И нам надо спешить. А то, не дай Бог, виртуальные красно-белые споры выйдут опять на улицу. Возвращение в «Россию, которую мы потеряли», невозможно. Отрицать всё, что случилось со страной, глупо. И нам нужно научиться находить и различать русское в советском . На региональном уровне нужна тщательная ревизия всего исторического наследия прошлого века. По крайней мере, памятник жертвам белого террора в Воронеже необходимо демонтировать и убрать памятные доски, односторонне трактующие революционные события.
В первую очередь ввести двойные названия для тех улиц, которые носят одиозные имена красных палачей. А постепенно, не обременяя жителей расходами, избавиться от названий улиц, носящих имена Свердлова, Урицкого, Землячки, Володарского и других. Прежде всего, надо возвратить исконные названия улицам, на которых находятся действующие православные храмы.
Надо заканчивать Гражданскую войну в России. И чем быстрее, – тем лучше. Без этого не будет развития, не будет будущего. Кому по силам эта работа? Я думаю, на местах губернаторы, которые сегодня меньше зависят от красного электората, должны создать специальные комиссии по пересмотру всего спектра проблем, связанного с советским наследием. В гражданской войне героев не бывает. Но каждая губерния, каждый город богат именами, которые заслуживают почестей вне политических споров.
В следующем году Воронеж будет отмечать 425-летие со дня основания. К этой дате известный скульптор Александр Козинин предложил на одной из центральных площадей города установить памятник основателю и первому воронежскому воеводе Семену Сабурову. Проект памятника понравился воронежскому губернатору Алексею Гордееву.
