– Думай что хочешь, но поверь: Кристиану грозит смертельная опасность.

– В этом-то я как раз и не сомневаюсь.

– Он пострадал по нашей вине, надо его выручать.

– Может, позвоним в милицию?

– Милиция не поможет… – Сев на подзеркальную тумбочку, я обхватила голову руками и попыталась сосредоточиться. – Петя, а как бы ты поступил в подобной ситуации?

– Для начала предупредил бы родителей, что задержусь. Иначе нас самих могут начать разыскивать с милицией.

Это была хорошая идея. Я набрала номер и, стараясь говорить как можно уверенней, попросила маму позволить мне переночевать у Панкратовой. К счастью, она не знала, что родители Тани в отъезде, и потому, подумав, дала свое согласие. Обрадованная, я начала торопливо зашнуровывать ботинки.

– Что теперь? – спросил Толкачев.

– Кристиан говорил, что все соберутся в сквере на углу Пионерской и Кутузовской. Пойду туда.

– А потом?

– Не знаю. – Взвизгнула «молния», щелкнули кнопки на манжетах. – Решу на месте.

– Я с тобой. Вы, девчонки, обязательно что-нибудь напутаете. Тебя надо подстраховать. Подожди, я только предупрежу дедушку, чтобы меня не искали.

– Спасибо. Вместе у нас все получится.

Толкачев кое-как закрыл пострадавшую от отмычки охотника дверь, и мы спустились на улицу.

Было около половины седьмого вечера. Обычно в это время сквер пересекал поток возвращавшихся с работы людей, но сегодня он напоминал зловещий уголок необитаемого острова. Мимо нас, весело взбрыкивая лапами, промчались две здоровенные овчарки. На некотором расстоянии от них шествовала дородная женщина, сопровождавшая своих питомцев на вечернюю прогулку. Добежав до границы сквера, собаки остановились, шерсть на загривках стала дыбом. Поджав хвосты и глухо рыча, они попятились назад.

– Невероятно! – пробормотал Толкачев. – Акулиничева, ты когда-нибудь видела напуганных до полусмерти немецких овчарок? Они же не знают страха…

– Ларсик! Сенатор! Ко мне!

Женщина взяла псов на поводок и, как трактор, поволокла к скверу. Сделав несколько шагов, она остановилась под фонарем. Ее лицо исказила гримаса ужаса. Потом все трое развернулись и опрометью бросились прочь, причем толстуха неслась впереди, обгоняя своих овчарок. Зрелище впечатляло…

– Вот почему в сквере не видно людей! – воскликнул Петька. – Какая-то сила не пускает их туда. Возможно, она не пропустит и нас.

– Мы должны попытаться.

Похолодало. Моросил мелкий, похожий на туман дождик. Холод пробирал до костей, растворяя остатки тепла. Вздохнув, Толкачев двинулся в сторону мокнущих под дождем деревьев. Остановившись, поманил меня рукой. Я сделала несколько шагов. С каждым движением необъяснимая тревога все сильнее овладевала сознанием, парализуя волю. За невидимой границей нас ожидали паника и безумие. И все же, преодолевая ужас, я шагнула под тень облетевших лип.

Наваждение исчезло. Блестел, отражая свет фонарей, мокрый асфальт, тихо падали на землю последние, отяжелевшие от влаги листья. Было тихо, холодно и спокойно. Рядом со мной стоял Толкачев. Немного освоившись и стряхнув остатки пережитого ужаса, я осмотрелась, прикидывая, в какую сторону нам лучше идти.

– Петь, ты хорошо помнишь, как был расположен сгоревший дом? – Он кивнул. – Тогда отведи меня на то место, где раньше возвышалась башенка.

По словам Вики Барышевой, именно там, под небольшой украшавшей строение башенкой, и находилась точка соприкосновения миров. Проход, ведущий в бездну. Если это утверждение соответствовало действительности, то Оркус непременно пришел бы туда для проведения ритуала. Пока Толкачев оглядывался по сторонам, намечая маршрут, кусты зашелестели, и на дорожку вышла худая, затянутая в блестевшую от дождя черную кожу женщина. В ее облике было что-то неуловимо знакомое.

– Эй, ребятки, вы тоже собрались на вечеринку?

– Мы знакомы? – удивилась я.

– На клеточном уровне. Я хорошо знаю твой анализ крови.

– Ирэн?

– Точно. – Она протянула узкую, с холеными ногтями ладонь. – Ушла с работы и чувствую себя намного лучше.

Я заулыбалась, сжала ее холодные пальцы, лихорадочно соображая, что задумала эта неуравновешенная, вспыльчивая особа. Почувствовав мою тревогу, она усмехнулась:

– Расслабься. Сегодня у меня другая охота. Я ищу маленького гаденыша, пытавшегося меня убить. В новогоднюю ночь для него найдется хороший сюрприз!

– Вы о Павлике?

– Там, на ферме, я едва не сгорела живьем. Но дело даже не в этом. Малыш слишком рьяно взялся за дело. Когда он вырастет, станет хуже Кровавого Алекса. Хочу заранее избавиться от головной боли.

– Откуда вы знаете, что Павлик в сквере?

– Сегодня здесь будет крутая вечеринка. Ставки очень высоки, но мне на них плевать. У меня своя