деля, таило третье —пустой намек ан, вдруг убьёт?почти подобный смерти.Но ты была отделена,как зеркалом подобье.Пейзаж окна. Плафон. Стена.И ты, как сад, подробна.
1960
' Вот человек, идущий на меня, '
Вот человек, идущий на меня,я делаюсь короче, я меняюсь,я им задавлен, оглушен, я смят,я поражен, я просто невменяем,о, что задумал этот великан,когда в музеях сумрачных шедеврыобнажены и мерзнут и векам,как проститутки, взматывают нервы,а за оградами шевелятся сады,и портики тяжёлые на спинахлитых гигантов, и кругом следыизящества и хрипов лошадиных.как непонятен гений и талант,живёт он в нас или живёт помимо,как в яблоке, разбитом пополам,живут сады, как будто в спячке зимней,всё знать вокруг и ничего не мочь,входить творцом и уходить вандалом,но будь во мне, дурачь меня, морочьпредчувствие великого начала,и вдруг я вырос, кончился мираж,гигант шатнулся, выдохся, отхлынул,остался мир, балдеющий, как пляж,и всевозможный, как осенний рынок,теперь иду спокойный человек,несу свой торс, пальто несу и шляпу,моя нога вытаптывает снег,и облака игрушечные виснут.
1960
' Развязки нет, один — конец, '
Развязки нет, один — конец,а жизнь всё тычется в азы,мой стих ворочался во мне,как перекусанный язык.И плащ срывается в полёт,и, отражаясь в мостовых,вся жизнь меж пальцами течёт,а на ладони бьётся стих.Да, стих, как выкрикнутый крик,когда река скользит в дожди,мой стих — не я, не мой двойник,не тень, но всё-таки сродни.Так вот мой стих — не я, рывокв конец любви, в конец реки,как слабый звон колоколовот ветром тронутой руки.Так отделись, мой стих, как звон,как эхо, выкатись на крик,