«Зажрался ты, Миша, – зло подумал Рубин, – в одном портсигаре десять золотников, а ему цацки». И весело предложил: – Давай еще по одной.

– Погоди. – Козлов щелкнул замком портфеля, достал бумаги. – Сначала делами нашими скорбными займемся. – Как скажешь.

– Значит, слушай, наводчик твой прав. Этот Немировский из Варшавы действительно вывез весь свой магазин. Пока дело не открыл, драгоценности держит дома, но, по нашим данным, уже арендует на Невском помещение под ювелирный салон. Градоначальник разрешение дал. Начал ремонт. – Миша, голубчик, я это знаю.

– Ценности у него спрятаны надежно, квартира в старом доме на Мойке, рядом с обществом Охранения народного здравия, там нынче санитарнй-полевыми поездами занимаются, посему народу много и днем, и вечером.

– Знаю, Миша, потому у меня план есть. Твое дело городового убрать и дознаться, где лабазы его каменные…

– Городового убрать не вопрос, а где лабазы… Правда, есть ход. У Немировского родственник проживает в Свечном переулке, в доме 10, телефон его квартиры 26-36. Родственник этот Леонид Петрович Немировский капитан Добровольного флота. – Постой, постой, – Рубин вскочил из-за стола, – он же игрок, в Купеческом клубе в прошлом году круп но проигрался, я его в опере видел, весь в каких-то звездах.

– Он не только в прошлом году проигрался, его три дня назад разнесли в пух. Играл на запись. Через день старшина клуба его в книгу занесет, а плюс к этому вот. – Козлов положил на стол пачку векселей.

– Хорош капитан, – Рубин засмеялся, потер руки. – На сколько здесь?

– На восемнадцать тысяч триста рублей и пять тысяч проигрыш. – Широко живет. Что о нем известно?

– Родился в Москве. Отец инженер-путеец. Проиграл казенные деньги и застрелился.

– Наследственность к игре, – зло сказал Рубин. Сам он никогда не брал в руки карты, кроме тех случаев, когда надо было проиграть нужному человеку.

– Окончил реальное училище, – продолжал Козлов, – поступил в Мореходные классы в Феодосии, закончил по первому разряду. Отплавал два года матросом на загрансудах. Уехал в четвертом году штурманом в Порт-Артур. Там мимо японцев вывез важные документы, знамена, ценности во Владивосток, получил Станислава с мечами. После этого стал жить весьма широко и исчез из России. По агентурным источникам Особого отдела известно, что служил капитаном на некоем корабле «Надежда»: возил оружие в Марокко, опий, контрабанду, оказал какие-то услуги персидскому двору. Кажется, что-то связано с похищением женщин для гаремов. Потом вернулся в Либаву, работал в Северо-Западном пароходстве у Мясоедова и Альтшулера. В контрразведке у Батюшева на него целое дело. – Шпион, что ли?

– Как сказать. Шпион на страну работает. А этот на любого, кто платит. Одним словом, ландскнехт. – Такты считаешь, Миша?.. – Именно. Надо к нему Зоммера послать.

– Ладно. «Вот прапорщик юный, с отрядом пехоты…» – Ты это чего, Гриша? – Да стишки привязались. – А ты журналы не читай, не забивай голову. – Что-нибудь еще на этого Немировского есть?

– Конечно, если покопаться, найдем, но думаю, и этого хватит. Мой агент сообщил, что сей мореплаватель за деньги маму родную продаст.

– Значит, быть посему. – Рубин налил наливки в рюмку.

До чего же сегодня поганое утро. Леонид Немировский брился перед высоким трюмо. Бритва шла с раздражающим скрипом. Надо подточить, да вот оселок куда-то подевался.

Квартира у него была небольшая, две комнаты. Спальня и гостиная. Обстановка хозяйская, неплохая. Впрочем, капитан Немировский никого у себя не принимал, а женщинам говорил, что привык жить в строгом порядке каюты и на суше не обращает внимания на такие мелочи, как обстановка. Слуг он не держал. Приходила к нему убирать жена дворника, так что утренний чай готовил себе сам. Да и куда завтракать пойдешь, если в кармане последняя десятка, как раз на трубочный табак. Дернула его нелегкая сесть играть с теми двумя. Явные шулера, но как докажешь.

Ну, впрочем, карточный долг он отдаст. Жаль, конечо, вынимать камни из орденской звезды, пожалованной марокканским беем, но что делать. Дошел до края. У него была точная копия этой звезды, так что орден сей, полученный за доставку шхуны с оружием каким-то неведомым племенам, он продаст нынче своему родственничку.

А может, лучше заложить? Да черт с ним, как получится.

Больше продавать нечего. Работы не было, да и не особенно тянуло на море. Правда, можно было подать прошение в Адмиралтейство, получить чин и болтаться на тральщике в Ирбенском проливе. Но это он берег на крайний случай. Немировский пил чай, жевал несвежую булку со старым сыром. Впрочем, это его не угнетало, за свою жизнь он и не в таких переделках бывал.

В дверь позвонили. Аккуратно так, вкрадчиво. Явно не кредиторы, те жали на звонок со злостью, длинно и нагло. Немировский открыл. На пороге стоял прекрасно одетый господин. – Могу я видеть капитана Немировского?

– Можете, – усмехнулся Леонид, – вам повезло, это я. Что вам угодно? – Может быть, вы позволите мне войти?

– Конечно. Прошу. Заходите. Я сейчас. – Когда Немировский вернулся в гостиную, он увидел на столе рюмки, бутылку «Наполеона», аккуратно нарезанный лимон на тарелочке. – Да вы волшебник, – засмеялся он.

– Вы зря себя утруждали, – вкрадчиво сказал Зоммер, – халат вам весьма к лицу. – Морской закон, гостей принимаем в форме. Немировский не удивился ни коньяку, ни лимону. Тертый он был, битый. Это сразу же заметил Зоммер. Перед ним сидел человек лет тридцати с небольшим, в морском кителе с нашивками нарукаве. Курил трубку и молчал. После первой выпитой рюмки Немировский спросил: – А как мне вас величать, милейший?

– Имя мое вам ничего не скажет, зовите Павлом Ивановичем. – А фамилия ваша не Чичиков, случайно?

– А зачем вам моя фамилия, она к нашим делам отношения иметь не будет. – Тогда начинайте. Зоммер расстегнул саквояж, вынул пачку векселей. – Ваши? – Мои. Зоммер достал деньги.

– Здесь шесть тысяч. Пять – долг в Купеческом клубе, тысяча ваша.

– Вы хотите сказать, дорогой Чичиков, что векселя мои вы оплатите. – Уже. – Но у меня нет мертвых душ. – Что вы изволили сказать? – Вы Гоголя читали? – Не приходилось. – Тогда к делу.

– Вы получаете деньги и векселя, плюс капитанскую вакансию…

– Последнее не к спеху. Я могу в любое время наняться на пароход, но пока мне милее суша. – Хорошо… – Поэтому вместо вакансии добавьте мне денег. – Но вы не знаете, что я попрошу. – Какая мне разница, вы же даете деньги. – Ну, капитан…

– Да, милейший Чичиков, такова жестокая проза. Так что вам надо?

– Я хочу знать, где ваш родственник прячет драгоценности. Вы пойдете к нему… – Не надо. – Вы отказываетесь? – Нет, я просто знаю. Вам нужен план квартиры? – Да. – Кладите еще десять тысяч. – Нет. К концу бутылки они столковались на пяти.

Зоммер достал деньги, а Немировский вышел и через десять минут вернулся с планом. Зоммер хотел положить его в карман, но капитан придавил листок бумаги рукой.

– Нет, господин Чичиков, перерисуйте, я не хочу оставлять вам сей документ.

Зоммер посмотрел на него с уважением. Совсем не фраер был этот капитан. Прощаясь, Немировский сказал:

– Милый, Павел Иванович, – он словно клещами сдавил плечо Зоммера, – я в ваши жиганские дела не лезу, но учтите, скрывать вас не собираюсь, ну а если вы что-нибудь скажете, то я вас найду и застрелю. – А как вы меня разыщете?

– Вы, конечно, о Боре Корейце слышали?

Конечно Зоммер слышал о нем, да и кто в уголов ном мире империи не знал одного из крупнейших бандитов, чья шайка кроваво и удачливо грабила золотоискателей.

– Можете не отвечать. По вашим глазам я понял, что человек этот вам знаком. Когда-то я оказал