гражданин имеет право на собственное мнение.

– Хорошо, что вы это признаете, – не без вызова в голосе выдала Марина.

– Вы так говорите, будто вас милиция чем-то обидела. Или вы глас толпы слушаете?

– Я знаю, кто такой подполковник Круча, – взбудораженно сказала она и отвела в сторону взгляд.

– Если знаете, скажите, – нахмурился Степан. – А то я, может быть, чего-то про себя не знаю…

– Знаете вы все… Если, конечно, это правда…

– Что правда?

– То, что Наташа говорит… Наталья Загорцева.

– Я так полагаю, вы ее знаете.

– Знаю. Не скажу, что мы лучшие подруги, но наши мужья дружили по-настоящему…

Степан знал, что могла на него наговорить Загорцева. И не захотел выслушивать ею напетые сплетни. Поэтому взял инициативу в свои руки.

– То есть ваш муж и Геннадий Загорцев были друзьями?

– Да, были.

– И покойный Павел Скоробогатов из их компании.

– В том-то и дело! – всполошенно сказала Самогорова. – Сначала погиб Гена, за ним Паша, теперь вот мой Олег…

Всхлипнув, она вынула из сумочки платок, приложила его к мокрым глазам.

– И все в течение каких-то трех месяцев, – вслух подумал Круча.

– Да. Как будто какой-то мор пошел…

– Это не просто мор, это серия… Надо искать общий мотив.

– Какой мотив?

– Мотив, который движет преступником. Почему он убивает людей из одного круга?..

Степан подумал о том, что Богдан Череда находится под следствием за преступление, которое не совершал. А Дмитрий Загорцев?.. У него был мотив, чтобы избавиться от своего двоюродного брата. И для того чтобы разобраться со Скоробогатовым, основания у него тоже были… Ну, а какое отношение он имел к Самогорову? Если никакого, тогда все ясно. Парень он умный, с юридическим образованием и опытом следственной работы. Убрав третье звено из одной цепи, он заставит объединить следствие по трем убийствам и вести поиск общего под ними знаменателя. Он был заинтересован только в гибели двух звеньев. Значит, нужно искать человека, которому нужна была смерть всей троицы из черного списка… Но этот хитроумный номер у Загорцева не пройдет. В уголовном розыске дураков нет…

– Я не знаю, почему он убил Гену. Не знаю, чем ему не угодил Паша. Но я знаю, почему он расправился с Олегом! – на истерической ноте произнесла Марина.

– Кто он? – удивленно посмотрел на нее Степан.

– Он, вор в законе. Кличка Боярчик…

– То есть вы считаете, что это Боярчик убил вашего мужа?

– Да, я так считаю…

– И у него был повод?

– Да, конечно… Это произошло неделю назад, мы подъехали к аптеке, я выходила из машины, а этот недоумок чуть не сбил меня. Ездить не умеют, за руль садятся… В общем, Олег за грудки его взял, а тот за нож. Андрей вмешался, ударил его так, что дух из него чуть не вышиб…

– Из кого из него? Из Боярчика?

– Нет, из его водителя. Такая же уголовщина, как и он сам… А Боярчик рядом стоял, он вмешиваться не стал. Но предупредил Олега, что ему придется ответить… Вот он его вчера и призвал к ответу… Я не знаю, сам он масло под машину бросал или уґрок своих на Олега натравил, но в любом случае это убийство – его рук дело!

– Вы слышали, как Боярчик… э-э… гражданин Боярцев угрожал вашему мужу?

– Да, слышала. И Андрей слышал. Более того, он узнал, что это за человек… Представился как вор в законе, а не назвался. Но Андрей узнал, что это Боярчик…

– Через кого узнал?

–  Ну, есть у него знакомые… Да это и не важно.

Степан полез в ящики стола, достал папку, где у него хранилась фотография Боярчика. Предъявил ее для опознания Самогоровой.

– Он?

–  Он!

– Что ж, будем работать… А вы поменьше сплетен собирайте.

– Сплетен?

–  Да, насчет меня… А то еще додумаетесь, что это я вашего мужа убил…

– Ну, нет, я так не думаю!.. А убийцу вы найдите! Пожалуйста, найдите! Умоляю вас!

Женщина истерично всхлипнула и залилась слезами. Нетрудно было понять ее горе.

* * *

Спецназовцы действовали быстро и четко, как будто полутораэтажный дом был тренировочным, выстроенным для отработки тактических приемов по захвату преступников и освобождению заложников. Одни бойцы прикрывают, другие штурмуют преграду… Забор преодолен, дверь выставлена – путь свободен.

Степан не торопился. В дом он вошел, когда старший команды дал зеленый свет.

Боярчика он обнаружил в собственной спальне, на полу лицом вниз, под дулом автомата. На кровати, к ее спинке жмутся сразу две девицы легкого поведения. Они прикрыли свою наготу простыней, поэтому Степан не удержался от вопроса:

– Снова с трансами балуешься, Данила Батькович?

– Видать, понравилось, – хмыкнул остановившийся позади Комов.

– Какие трансы, начальник?! – взвыл вор. – Обычные телки!

– А как же трансы?

– Да пошли вы, менты поганые!

– Ну вот, и голос прорезался.

– За беспредел ответите! – пригрозил Боярчик.

– Один уже ответил, да? – «ударил по горячему железу» Федот. – Нет больше Самогорова, да? Будет знать, как на законных воров наезжать!..

– Ты че несешь, начальник! Какой Самогоров?! Не за хрень собачью повязал! Перед своими отвечать будешь!

– Я не знаю, где там у тебя хрень собачья, – усмехнулся Степан. – А повязали тебя за дело. Информация поступила, что у тебя здесь порно снимается…

– Ты че, начальник, голову отсидел?

– Ты лучше спроси, какое порно здесь снимается, – ухмыльнулся Федот. – А я тебе отвечу, что обычное, типа классика. Но мы люди вредные, можем пустить слух, что здесь и геев снимают, с твоим участием…Ты же любишь это дело, да?

–  Начальник, мы же с тобой добазарились! – зло и от бессилья простонал Боярчик.

– Да, но людей убивать мы не договаривались.

– Каких людей, начальник? Ты порожняк не гони, ты мне толком скажи!

Степан подал знак, и спецназовцы ушли, забрав с собой перепуганных девиц. Федот снял со спинки стула мужской халат, швырнул его Боярчику.

Одеваясь, вор метнул на него разъяренный взгляд, но Комов даже бровью не повел. Его комариным писком не возьмешь.

– Только скажи мне, что не знаешь Самогорова!

Степан передал Боярчику фотографию покойного. Тот долго всматривался в нее, морщил лоб.

– В молчанку со своими шлюхами будешь играть, – строго сказал Круча. – А мне ответ нужен.

– Ну, знаю, – выдавил из себя вор. – Было дело.

– Какое дело?

– Ну, наехал на меня этот мужик…

– А дальше что?

– Ну что дальше, – болезненно скривился Боярчик. – Разъехались, и все дела… Наша вина была, мы чуть в «Хаммер» не въехали. Баляс накосорезил, Баляс и получил…

– Ух ты, и давно вину за собой признавать стал?

– Не в тему вопрос, начальник.

– А убивать Самогорова в тему?

– Кто его убивал?

– А вот это мы у тебя и хотим спросить. Какую торпеду ты под него зарядил?

– Не было никакой торпеды, начальник… Не трогал я этого мужика. Отвечаю, не трогал…

– И даже не угрожал?

– Ну, может, и угрожал… Но я его не мочил…

– Так никто и не говорит, что ты. Ты нам торпеду свою сдай, а дальше мы сами разберемся…

– Ты, начальник, за лоха меня держишь?.. Не было никакой торпеды, никого я под этого мужика не засылал… Гадом буду, если моя работа!

–  А под гада косить не надо, это тебе не поможет.

– Ты мне голову не морочь, начальник! – взревел обозленный вор. – Я твоего Самогорова не трогал. И нет у тебя доказательств!

– Почему ты думаешь, что нет? Может, есть?

– Нет ничего. Потому что я не при делах. Знаю, что ничего нет. И вижу, что ты, начальник, на понт меня взять хочешь… А не выйдет. Потому что чист я по этой теме… А наехал ты на меня зря. Я ведь и накатать могу!

– Навалить ты можешь. В штаны…

Степан сделал знак, и стоявшие за ним спецназовцы скрутили Боярчика, повели к машине.

* * *

Степан ничуть не удивился, когда узнал, что Боярчик объявил голодовку. Хорошо, что изолятор временного содержания по размерам и содержимому далеко отставал от Бутырки, например, или той же «Матроски», где протесты воров способны были вызвать масштабные бунты среди заключенных.

– Так мы ничего не добьемся, – сказал Федот. – Только озлобим вора. А озлобленный вор – непредсказуемый вор.

– Ну да, ну да, – кивнул Степан. – Убийство мы не докажем, а Боярчика в угол загоним…

– А если он не причастен к убийству?

– Лучше бы ты этого не спрашивал. – Круча хмуро глянул на Комова.

– Почему?

– Да потому что Загорцева так и не нашли!

– На него грешишь?

– А ты?

– Да черт его знает… И Боярчик не стал бы связываться с Самогоровым. Человеком он был серьезным, лесом торговал. Знакомства в криминальных кругах, все такое…

– И агенты молчат, – сокрушенно вздохнул Степан. – Никто на Боярчика не тянет… А был бы шорох, если бы он торпеду в Самогорова запустил…

– В том-то и дело…

– Кто ж тогда Самогорова умаслил?

– Темный лес, – развел руки Федот.

–  Ты мне брось темный лес городить. А мне универсал найди, из которого банку с маслом выкатили.

– Ищем, – уныло вздохнул Комов. – Пока ничего… Если бы Полтавец номер запомнил, тогда, может, и нашли бы…

– Какие номера? Не было никаких номеров…

– Вот я и говорю, что не мог он их запомнить… «МАЗ» нашли, а «Тойоту» найти не можем…

– Какой «МАЗ»? – не сразу сообразил Степан.

– «МАЗ», на котором, гм, клад к нам под ворота навалили…

– При чем здесь «МАЗ»?

– Так с этого дерьма все и началось… Сначала машина с навозом, потом