смотрел вслед ушедшей девушке, а потом повернулся к Егору, наконец, переходя к деловой части их встречи
— Ладно, все это хорошо, но пора поговорить о деле. Я готов взять ваши плиты по безналу по тридцать тысяч рублей, если ты мне налом вернешь по пять тысяч за штуку. Скажи-ка мне, сколько их у вас вообще?
— На данный момент у меня здесь, на складе в Москве, лежит около двухсот пятидесяти штук, — осторожно сказал Егор кладя папку с оплаченным счетом и щедрыми чаевыми на край стола…
— Это же капля в море, — презрительно скривился чиновник
— Это только в Москве, — поспешил успокоить его Егор. — У нас было намного больше, но остальное уже продано, а новую партию с завода я не заказывал, пока не было реального покупателя.
— Ладно, я заберу все, что у тебя есть в Москве, на условиях, о которых говорил раньше. Если мы будем дальше работать, то мне нужны будут уже вагонные поставки. Расчет в этом случае, скорее всего, будет не живыми деньгами а бартером — допустим это будет цемент или другие стройматериалы. Естественно, все это с моим интересом. Ты проработай вопрос бартера, при правильном подходе это просто золотое дно. Цемент, например, можно будет поменять здесь, в Москве, на квартиры в новостройках или сделать бартер на сахар, а сахар продать с большой выгодой. Главное, не забывай о людях, с которыми ты будешь договариваться, и все у тебя пойдет нормально.
— Хорошо, — сразу же согласился Егор. — Я вам завтра, после подписания договора продажи, завезу ваш интерес.
— Завезешь, конечно, — меланхолично кивнул чиновник, с аппетитом обсасывая свиное ребрышко. — Договор-то всегда можно и расторгнуть, если ты поведешь себя неправильно.
— Вадим Петрович, как вы могли такое подумать? Я всегда держу свое слово, и в любом случае мне бы хотелось работать с вами и дальше. Так зачем же рубить сук, на котором сидишь?!
— Молодец, ты правильно понимаешь суть вопроса. Самое главное в бизнесе, это не деньги, а хорошие отношения с нужными людьми. Наладить их очень непросто, а изгадить какой-нибудь глупостью можно в один момент.
— Конечно, Вадим Петрович, я это хорошо понимаю.
Егор без стука толкнул дверь и вошел в двухместный номер на третьем этаже гостиницы, который занимали они с Виталиком. Номер представлял собой довольно скромно меблированную пятнадцатиметровую комнату с двумя кроватями, стоявшими у противоположных стен, большим платяным шкафом, столиком и полированной тумбочкой, на которой стоял маленький цветной телевизор. Туалет и душевая были общими для блока из трех номеров и находились рядом, в небольшом коридорчике. Егор подозревал, что гостиница 'Южная' представляла собой бывший жилой дом или даже общагу, переделанную потом в скромный отельчик эконом-класса для провинциалов с тощим кошельком.
— Виталя, все! Наконец-то наши мучения кончились! — с порога заявил он.
— Что, получилось? — подскочил Виталик, читавший газету, лежа на кровати.
— А ты думал! Он забирает всю партию по тридцать тысяч за штуку.
— Ни фига себе! Нормальная цена. Вот это действительно здорово!
— Не раскатывай губу. Придется ему откатом вернуть по пять тысяч с каждой плиты, но даже в этом случае и с учетом пяти процентов на обналичку мы прилично заработаем. А самое главное, он готов работать с нами дальше и брать плиты уже вагонами, правда, по бартеру на стройматериалы. В принципе, если проработать этот вопрос, может получиться неплохая схема. Марик мне вчера сказал, что он уже подготовил бумаги для получения стомиллионного кредита. Нас держало только отсутствие денег на проплату гарантии и непогашенный первый кредит. Теперь можно смело возвращаться домой и начинать большие дела.
Вот так, более чем через два месяца, неудачно начавшаяся операция по продаже газовых плит в Москве, завершилась полным успехом. Товар был полностью отгружен последнему покупателю, деньги обналичены и переведены в валюту, а Егор вместе с Виталиком после череды майских праздников вылетели из аэропорта Внуково домой. Толстая пачка зеленых бумажек с портретом Бенджамина Франклина была спрятана у Егора за подкладкой куртки. Они без проблем прошли контроль, и уже через полтора часа их самолет совершил посадку в бесланском аэропорту.
Там их уже встречали радостные друзья. Они обнялись, и 'Форд' с пробуксовкой, оставляя на асфальте темные следы жженой резины, рванул с места в сторону Владикавказа.
— Хорошо, что вы вернулись! — Марик в порыве радости хлопнул Егора по плечу.
— Главное, что все хорошо закончилось, — философски отозвался тот. — Я поначалу и не надеялся на столь удачный исход. Когда директорша магазина, в который мы ехали, нас мягко послала вместе с нашими плитами, я думал, что это конец. А в действительности все вышло даже лучше, чем мы рассчитывали. С учетом расходов на проживание, хранение и транспортировку товара, мы сделали около ста пятидесяти процентов прибыли.
— А у нас уже почти все уже готово с большим кредитом. Остаются мелочи, которые мы решим в течение месяца. Потом можно будет начинать большие дела. Ладно, о делах пока хватит. Сейчас мы развезем вас по домам. Вы немного отдохнете с дороги, а на вечер мы сняли сауну. Там и оторвемся по полной.
Через два дня Марик и Егор подъехали на 'семерке' к переговорному пункту, находившемуся в центре города. Марик сразу пошел звонить Алине. Егор тоже вошел в пустую телефонную кабинку и по памяти набрал номер домашнего телефона Зары. Трубку сняла младшая сестра Зары Эльвира. Егор уже несколько раз попадал на нее. Он поздоровался с ней как со старой знакомой и попросил позвать к телефону старшую сестру.
— А Зара сейчас в больнице, в Грозном.
— А разве она сейчас на дежурстве? — удивился Егор — Она же вроде должна сегодня быть дома.
— Нет, она два дня назад попала в аварию, когда ехала с друзьями на машине, и сейчас лежит в травматологии.
— А что с ней? У нее сильные травмы? — у Егора все внутри похолодело.
— Да так — уклончиво ответила сестра. — Легкое сотрясение мозга и что-то с ногами. Ладно, извини, там кто-то идет, и я дальше разговаривать не могу.
В трубке раздались короткие гудки. Егор повесил ее на рычаг и, ничего не видя перед собой, вышел из кабинки. Как в тумане он добрел до машины и сел рядом с Мариком, который уже поговорил с Алиной и находился в самом благостном настроении.
— Ты чего такой потерянный? Поругались, что ли? — спросил он друга, молча смотревшего перед собой в одну точку. — Эй, ты слышишь меня? Да что случилось, в конце концов?
— Зара попала в аварию и сейчас лежит в травматологии, — выдавил из себя Егор.
— А что с ней?
— Да я так толком и не понял. Трубку сняла ее младшая сестра Эльвира. Она только и успела сказать, что Зара попала в автомобильную аварию и сейчас лежит с сотрясением мозга в грозненской больнице. Потом она бросила трубку. Наверное, вошел отец или кто-нибудь из братьев. А что там на самом деле, я и не знаю.
— Да, хреново дело.
— Уж куда хреновей. Завтра поеду в Грозный и узнаю все на месте.
Марик посмотрел на Егора как на сумасшедшего.
— Ты что, совсем умом тронулся? Как ты туда поедешь? Ведь после войны с ингушами в ту сторону из Осетии никто не ездит. На границе постоянно пропадают люди. Потом их продают за выкуп или заставляют работать как рабов. Бывает, что и головы отрезают, а потом подбрасывают сюда, чтобы нас запугать.
— Марик, мне надо ехать, я по-другому просто не могу. Что они мне сделают? Я же русский, а не осетин. Они же не узнают, что я участвовал в тех событиях, так что проскочу как-нибудь.
