Их игра продолжалась битый час. В конце Джерри уже мог почти безошибочно описывать обстановку кабинета.

— Вы определенно делаете успехи, — подбодрил его Седрик.

Джерри сомневался.

— Пожалуй, — согласился он. — Я должен. И я уже замечаю — на уровне подсознания, без какой- либо логики, — что буквально ловлю ваши мысленные образы: стоит вам подсказать мне одну-две приметы отдельных вещей, как я уже угадываю остальное. Но мне еще надо потренироваться… доктор Элтон.

— Прекрасно, — от всей души похвалил его Седрик. — Встретимся завтра в это же время. И разум победит!

Когда Джеральда Босека увели, Седрик прошел в приемную.

— Отмените все визиты, — велел он Елене.

— Но почему? — удивилась она.

— Потому что я выбит из колеи! — выкрикнул Седрик. — Откуда этому сумасшедшему известен ваш домашний телефон?

— Он мог прочитать его в телефонном справочнике, — ответила Елена.

— Запертый в больничной палате Городского госпиталя? И откуда он узнал ваше имя вчера?

— Он всего лишь взглянул на табличку на моем столе.

Седрик посмотрел на табличку.

— Да, конечно, — проворчал он. — Я совсем забыл о ней.

Он резко развернулся и направился в сияющую чистотой небольшую лабораторию. Миновав массу приборов, подошел к аптечке. Там, на самой верхней полке, стояла закупоренная стеклянной пробкой та самая бутылочка. В ней было пять ярко-желтых пилюль. Он вытряхнул одну, поставил склянку на место и возвратился в кабинет. Сел за стол, положив пилюлю на середину белого бювара.

Из приемной постучали, дверь открылась, и вошла Елена.

— Я оповестила всех сегодняшних клиентов, что приема не будет, — доложила она. — Почему бы вам не развеяться? Смена занятий…

Она заметила желтую пилюлю на бюваре и остановилась.

— Что вас так испугало? — спросил Седрик. — Вы боитесь, что перестанете существовать, если я проглочу пилюлю?

— Перестаньте!..

— Я не шучу, — возразил Седрик. — Когда в приемной вы сказали, что ваше имя можно прочитать на табличке, я взглянул на нее, и в первое мгновение она была, как в тумане, потом смутно материализовалась, затем стала четко видна. И тут я вспомнил, что обычно, когда я беру на службу новую секретаршу, то первым делом заказываю именную табличку для нее, а когда она покидает меня, дарю табличку ей на память.

— Совершенно справедливо, — кивнула Елена. — Когда я впервые пришла к вам, вы сами рассказали мне об этом. Вы еще тогда взяли с меня клятву, что я никогда не приму вашего предложения поужинать вдвоем… или что-нибудь в этом роде. Это вы помните?

— Помню. Весьма подходящее для поддержания мужского достоинства объяснение: лучше отказать самому, чем дождаться вашего отказа. Стремление сохранить свое «я» — первый симптом безумия.

— Да нет же! — воскликнула Елена. — О дорогой, я здесь, вот она! Настоящая! Я давно люблю вас. Только не позволяйте этому убийце-маньяку сбить себя с толку. Никакой он не сумасшедший. Он притворяется безумным, чтобы избежать наказания.

— Вы так думаете? — заинтересовался Седрик. — Возможно… Но тогда он психиатр не хуже меня. Понимаете?

— Да, конечно, — тихо рассмеялась Елена. — Безумие Наполеона состояло в том, что он считал себя Наполеоном.

— Наверное, — задумчиво произнес Седрик. — Однако согласитесь: если передо мной существо реальное, вы им и останетесь, когда я проглочу желтую пилюлю. Это будет еще одним подтверждением реальности нашего с вами мира.

— И на целую неделю лишит вас способности работать.

— Не такая уж большая цена, чтобы сохранить рассудок… Так что все-таки я приму ее, — заявил Седрик.

— Нет! — закричала Елена, бросаясь к столу.

Седрик успел схватить пилюлю за мгновение до того, как до нее добралась Елена. Она попыталась отнять у него таблетку, он увернулся и положил желтое драже в рот.

Откинувшись на спинку кресла, он с любопытством рассматривал Елену.

— Скажи, Елена, — мягко обратился он к своей помощнице, — ты все время сознавала, что являешься всего лишь плодом моего воображения? Я хочу знать…

Он вдруг замолк, закрыл глаза и обхватил голову руками.

— Бог мой! — простонал он. — Я умираю!

Так же внезапно головная боль прошла, мысли стали ясными. Он открыл глаза.

На пульте управления перед ним стояла склянка с желтыми пилюлями. В противоположном конце рубки, упершись спиной в один из инструментальных шкафов, лежал Джерри Босек. Он крепко спал, так плотно обвязанный веревками, что встать самостоятельно на ноги никак не мог. У дальней стены стояло еще три шкафа, краска на двух из них покоробилась, по-видимому, от жара, у третьего дверца была расплавлена до основания.

По всей рубке в разных положениях валялись тела пяти синих венерианских ящериц.

Резанула боль в груди. От Елены Фитцрой не осталось и следа. Исчезла в тот самый миг, когда призналась ему в любви.

Вернулась освобожденная от наваждения память. Гар вспомнил, что доктор Седрик Элтон был психиатром, который и вручил ему лицензию на пилотирование грузовых космических кораблей.

— Боже! — снова простонал Гар.

Его вдруг затошнило, он кинулся в туалет и через некоторое время почувствовал себя лучше.

Он поднял голову от раковины и долго рассматривал свое отражение в зеркале: впавшие щеки, провалившиеся глаза. Видимо, ненормальным он был дня два или три.

Впервые. Он ведь никогда не верил в существование космического безумия,

Тут он вспомнил о Джерри. Бедняга!

Быстрыми шагами он направился в рубку. Джерри проснулся, взглянул на Гара и улыбнулся.

— Здравствуйте, доктор Элтон, — проговорил Джерри.

Гар остановился, как вкопанный.

— Получилось, доктор Элтон! Точно, как вы говорили.

— Забудь это, — прорычал Гар. — Я принял желтую пилюлю и теперь опять в норме.

Джерри опустил голову, нахмурился.

— Я теперь понял, что натворил. Это ужасно! Я убил шесть человек. Но я уже пришел в себя. И готов понести заслуженное наказание.

— Забудь! — закричал Гар. — Не нужно подлаживаться под меня. Подожди секунду, я развяжу веревки.

— Спасибо, доктор. Наконец-то я освобожусь от этой смирительной рубашки.

Гар опустился на колени возле Джерри, развязал узлы и освободил руки, грудь и ноги пленника.

— Сейчас все пройдет, — сказал он, массируя руки Босека.

От физического и нервного напряжения тело Джерри затекло, по нему пробегали непроизвольные судороги.

Постепенно, благодаря массажу, кровообращение восстановилось, и Джерри смог встать.

— Не стоит беспокоиться, доктор Элтон, — сказал Джерри. — Не знаю, что заставило меня убить этих людей. Наверное, я тогда свихнулся.

— Ты способен держаться на ногах? — спросил Гар, отходя от Босека.

Джерри сделал несколько шагов вперед, потом назад — сначала неуверенно, затем координация движений вернулась, но в своих упражнениях он все еще походил на робота.