Монтгомери 18 июля начал операцию «Гудвуд» — мощный удар, направленный на захват возвышенной местности, господствующей над полем боя в районе высот Бургибю южнее Кана, а оттуда предполагалось двинуться дальше на большой скорости по открытой местности. В случае успеха наступление предполагалось развивать вплоть до «марша на Париж». После начала этой операции 10-й разведывательный батальон СС был поднят по тревоге и подчинен I танковому корпусу СС. Штурмбаннфюрер СС Бринкманн явился на командный пункт корпуса, вместе с командиром 9-го танкового полка СС Отто Мейером. На совещании начальник штаба корпуса оберфюрер СС Фриц Кремер сообщил им о создании боевой группы оберстлейтенанта Коха, куда войдут подразделения 272-й пехотной дивизии, две роты 1944-го батальона штурмбаннфюрера СС Ханса Боллерта из 9-го танкового полка СС, подразделения 2-й роты 3-го батальона гауптштурмфюрера СС Рудольфа Грубера из 20-го полка СС и, собственно, батальон Бринкманна. Боевая группа должна была отбить у англичан потерянные немцами пункты Сент- Андре-сюр-Орн, Сент-Мартин-де-Фонтейн и Мэй-сюр-Орн, лежащие на дороге Кан — Тюри-Харкорт. Конкретно Бринкманн получил задачу отбить Сент-Андре и Мэй-сюр-Орн. Два дня ушло на сбор боевой группы и подготовку атаки.
20 июля пошел дождь и все покрыл туман, что способствовало сокращению воздушной активности союзников и позволило спокойно провести выдвижение рот. В этот же день личному составу стало известно о покушении на Адольфа Гитлера. Унтершарфюрер СС Франц Видманн вспоминал: «Во второй половине дня мы получаем новость о покушении на Гитлера. Мы этому очень удивились, но больше ничего не изменилось. Каждый мог составить свои представления об этом событии. Каких-либо конфликтов с армейскими частями не произошло, отношения с вермахтом остались хорошими». Ну а поскольку бои не прекращались, то вскоре новость о покушении на фюрера отошла на второй план, а на первое место вернулись боевые заботы.
21 июля батальон вышел на исходные рубежи для атаки. Однако из-за опоздания танков 9-й дивизии СС начало наступления отложили. Не прибыли они и к утру 22 июля, но время поджимало, и Бринкманн получил приказ атаковать своими силами. По первоначальному плану, первый удар должны были наносить 3-я рота Хинце и 4-я рота Паули, остальные части держались в резерве. Однако теперь, в условиях отсутствия танков, в поддержку атакующих рот Бринкманн ввел и 2-ю роту Хармсторфа. Атака началась в 06:00, но быстро увязла у населенного пункта Мэй, где британцы хорошо окопались на местных фермах; кроме того, из Сент-Мартин-де-Фонтейн был открыт сильный заградительный огонь. Хотя эсэсовцам удалось захватить половину района Мэй, главным образом благодаря точному пулеметному огню, но дальше без танковой поддержки они продвинуться не могли.
Около полудня 23 «Пантеры» 1-го батальона 9-го танкового полка СС наконец вышли на поле боя. 4-я разведывательная рота тут же атаковала вместе с танками. Вопреки ожиданиям, большого эффекта это не принесло, англичане сполна использовали отведенное им время и встретили танки организованным огнем из противотанковых орудий. По данным Бринкманна, 11 «Пантер» получили попадания, а атака захлебнулась, правда, свои позиции эсэсовцам удалось удержать, отбив несколько контратак британцев. В ходе этих боев отличился оберштурмфюрер СС Герхард Хинце. По немецким данным, здесь был разбит английский батальон, потерявший командира, 4 офицеров и 178 солдат, еще 70 англичан были взяты в плен[109]. Пленных доставили на дивизионный командный пункт, где их допрашивал начальник оперативного отдела «Фрундсберг» штурмбаннфюрер СС Ханс Лингнер. 10-й разведывательный батальон СС также понес тяжелые потери. Батальонный медпункт, которым руководил врач гауптштурмфюрер СС доктор Цзаки, был переполнен, санитары работали не покладая рук.
23 июля, после практически непрерывного ночного боя, у 10-го разведывательного батальона СС начали подходить к концу боеприпасы. Второй день солдаты находились под шквальным артиллерийским и минометным огнем. Со стороны эсэсовцев врагу отвечали лишь два(!) пехотных орудия — на большее у Бринкманна не хватало боеприпасов. Поскольку «Пантеры» из «Гогенштауфен» не могли больше атаковать, то Бринкманн принял решение оставить Мэй и отвести своих людей. Правда, по приказу штаба танковой группы «Запад» ему предписывалось удержать важный перекресток южнее Мэй. А в ночь с 23 на 24 июля батальон был сменен 3-й батальоном 20-го полка СС и направлен в сектор Трои-Монт, приблизительно в 9 километрах на юг от Були, где снова подчинен 10-й танковой дивизии СС.
Тем временем дивизия СС «Фрундсберг», вместе с 102-м тяжелым танковым батальоном СС, продолжала вести местные бои к северу от Эвреси, в основном действуя против 15-й шотландской дивизии. Один из таких боев заслуживает особого упоминания: в ночь на 21 июля состоялась совместная атака 1-го и 2-го батальонов 21-го полка СС, при поддержке 6 танков, в районе деревни Ле-Бон-Репос, на севере от Эске. После того как шотландцы подбили один танк, остальные отошли. Однако гренадеры 2-го батальона гауптштурмфюрера СС Карла Бастиана не только закрепились на местности, но затем продолжили атаку. В ближнем бою, используя штыки и гранаты, они оттеснили противника. Людьми Бастиана было захвачено 67 пленных и важный картографический материал. Этот успех позволил стабилизировать обстановку в районе высоты 112. За эту акцию командир 2-го батальона 21-го полка СС Карл Бастиан был представлен к Рыцарскому кресту.
На следующий день эсэсовцы отбили очередную атаку против высоты 112. Тревожный сигнал прозвучал восточнее, где части 271-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Пауля Данхаузера были выбиты из Мальтота. В 18.00 части «Фрундсберг» вместе со 2-й ротой 102-го тяжелого танкового батальона СС развернули новую линию обороны, в 500 метрах южнее Мальтота. На следующий день, 23 июля, была отбита сильная атака британцев в направлении на мосты через Орн и деревню Сент-Андре, при этом 2-я рота 102-го танкового батальона СС уничтожила 6 вражеских танков.
24 июля, как уже отмечалось выше, в состав дивизии вернули 10-й разведывательный батальон СС Хайнриха Бринкманна. Бои не прекращались ни на день. 26 июля на командный пункт батальона пригнали несколько десятков пленных британцев, взятых в районе высоты 112. Унтершарфюрер СС Франц Видманн вспоминал: «В этот момент командир дивизии Хайнц Хармель посетил командный пункт, чтобы увидеть пленных 'Томми'[110]. Он уводит с собой двух английских офицеров. Мы предлагаем пленным немецкие сигареты, но они отказываются. Рядом с нами позиция «Небельвеферов», и когда они стреляют (при стрельбе 'Небельвеферы' издавали характерный вой. —
29 июля командование решило убрать малобоеспособные части 271-й пехотной дивизии, оборонявшиеся на западе от дороги Эвреси — Эвеней, а им на смену бросить усиленную 4-ю роту оберштурмфюрера СС Курта Паули из 10-го разведывательного батальона СС. Когда Паули прибыл на место, он обнаружил, что солдаты вермахта уже давно ушли, а перед ним зияет прорыв фронта, в который каким- то чудом еще не ворвались британцы. Последние не замедлили с появлением, и вскоре 4-я рота вступила в бой. Курт Паули был ранен осколком снаряда, командование взял на себя командир 1-го взвода унтерштурмфюрер СС Ханс Оетьенс. Рота продержалась больше суток, когда в середине дня 30 июля пришел приказ, разрешающий отход.
Интересно отметить, что в этих боях мобильные колесные бронемашины из дивизионного разведывательного батальона были использованы для прикрытия мощных «Тигров» 102-го тяжелого танкового батальона СС.
К 31 июля 10-м танковым полком СС было безвозвратно потеряно 7 танков Pz-IV и три самоходки. Боевая сила полка составляла по 20 боеспособных единиц танков и самоходок, а часть техники находилась в
