– На что это вы намекаете? – всполошилась я, он вроде бы растерялся, а я, воспользовавшись этим, сурово добавила: – Больше никаких трупов.

– Как скажете, – дурашливо поклонился он.

– Вы чокнутый, – не сдержалась я, а он добавил самодовольно:

– Но вам нравлюсь.

«Чтоб ты пропал», – поставила я точку в дискуссии, мысленно, конечно.

Мы подошли к отелю со стороны пляжа, отдыхающие принимали солнечные ванны, а мы по аллее направились к ресторану, чтобы позавтракать. Навстречу выпорхнула вездесущая Альбина Степановна.

– Как приятно вас видеть, – защебетала она, переводя взгляд с меня на Кирилла, на мгновение задержавшись на его руке, которая сжимала мою руку, губы ее скривились при этом зрелище, то ли она была шокирована, что крепость, то бишь я, так быстро пала, то ли счастлива до безобразия, что гости развлекаются вовсю. Я ответила улыбкой, над которой ей тоже придется поломать голову. – Собираетесь пойти на пляж?

– Для начала позавтракаем. Мы встали сегодня поздно, – добавил Кирилл с таким видом, что у Альбины не осталось сомнений, как мы провели эту ночь. Оказывается, дама была пуританкой, ее слегка перекосило, она натянуто улыбнулась и заспешила по своим делам, что-то пробормотав на прощание.

– Это было так необходимо? – спросила я.

– Что? – удивился он, хотя, конечно, все понял, не зря так паршиво ухмылялся. Я отвернулась в досаде, а он сжал мои пальцы. – Дорогая, – сказал насмешливо, – вам не пришло в голову, что на эту ночь нам может понадобиться алиби? Так вот, самое простое: вы провели эту ночь со мной, а я, естественно, с вами. Пока здесь все тихо, по крайней мере, не похоже, чтобы нашу дражайшую Альбину Степановну что-то беспокоило. Но если у милиции возникнет интерес завтра, послезавтра, через неделю или через месяц, наши объяснения должны выглядеть так: с вечеринки вы незаметно удалились в свой номер, а я к вам присоединился через пятнадцать минут, просто выждал время, чтобы не привлекать внимание к нашему совместному уходу, соблюдал приличия, так сказать. Соответственно, всю ночь мы провели в вашем номере, утром, скажем, часов в восемь, заглянули ко мне, я переоделся, дабы не смущать граждан вечерним костюмом, выходя от вас на завтрак, после чего мы совершили романтическую прогулку пешком и… – он взглянул на часы, – около десяти пошли завтракать. У вас хорошая память?

– Не жалуюсь, – буркнула я.

– Отлично.

Из всей его речи на меня произвели впечатление только слова о том, что милиция может проявить интерес ко мне через месяц. Выходит, Кирилл Петрович предполагает, что я в тот момент буду жива- здорова, то есть он не планирует свернуть мне шею уже сегодня. Это слегка успокоило, но особой уверенности не принесло.

Мы позавтракали, я с трудом запихнула в себя салат и выпила чашку кофе, Кирилл поел с удовольствием и вообще выглядел прекрасно, ни за что не подумаешь, что ночь напролет он бегал с пистолетом, убил двоих человек и болтался с трупами на моторной лодке. При одной мысли об этом мне сделалось нехорошо.

– Дорогая, держите себя в руках, – взглянув на меня, шепнул он. – Еще совсем немного…

– Я в своем номере, – отбросив салфетку в сторону, сказала я. Он закончил завтрак очень быстро и догнал меня по дороге.

– В чем дело? – спросил сердито.

– Плохо себя чувствую.

Злость из его голоса исчезла.

– Как только покинем отель, покажу вас врачу. Здесь это делать неразумно, придется объяснять…

– Я просто устала. Несколько часов сна – и, возможно, врач не понадобится.

Я надеялась, что он оставит меня в покое, но он вошел в мой номер. Я легла на постель поверх покрывала и закрыла глаза, намекая таким образом, что ему следует убраться ко всем чертям. Он сел рядом и, откинув мои волосы с затылка, еще раз осмотрел рану, я поморщилась, а потом и пискнула. Было неприятно.

– Больно? – спросил он.

– Я хочу спать.

– В двенадцать мы должны покинуть отель.

– Я соберусь за пятнадцать минут. А вы не хотите собрать свои вещи?

– Мне хватит и десяти минут, – усмехнулся он.

«Значит, избавиться от него не удастся, – с отчаянием подумала я. – Он боится, что я сбегу, и не намерен оставлять меня без присмотра». Я лежала, не открывая глаз, и он вытянулся рядом, дышал ровно, возможно, дремал. Должна была эта ночь как-то на нем сказаться. Только вряд ли сон его будет столь крепок, что я смогу незаметно покинуть номер. Мысли в голове путались, и я вдруг точно провалилась в бездонную яму, где не было ни времени, ни чувств, и тут услышала:

– Очень жаль, дорогая, но нам пора.

Я приподняла голову и увидела, что Кирилл стоит возле постели, он успел умыться, причесаться и даже собрал мой чемодан. Я села, потерла лицо руками и с тоской поняла, что тянуть дальше уже невозможно, надо решаться.

– Проводить вас в ванную? – спросил он заботливо, должно быть, выглядела я паршиво.

– Кирилл Петрович, – начала я, – сегодня ночью я была так напугана и… я совершенно не соображала, что делаю. Не могу сказать, что окончательно пришла в себя, но, по крайней мере, способна оценить происходящее, а главное, понять: нельзя усугублять один идиотский поступок следующим идиотским