– Спятила, – покачал головой Антон.

– Ты их не увидишь, если меня не послушаешь. – Он стоял, сцепив зубы, и я пустила в ход последний аргумент: – Я беременна. Это Витькин ребенок. Витька спас тебе жизнь. Помоги мне. Эти деньги, все это только для того, чтобы где-то устроиться. Он родится через шесть месяцев, понимаешь?

Антон заметно побледнел и сказал совсем другим голосом:

– Я не могу рисковать семьей…

– Идиот, – всхлипнула я. – Валяй, вези меня к Щербатому. Надеюсь, он укокошит меня на твоих глазах, чтоб я до конца жизни являлась тебе в страшных снах.

Я направилась к джипу, села на заднее сиденье, Антон устроился за рулем.

– Я не могу, – сказал он тихо. – Просто не могу.

Я отвернулась, заработал мотор, и мы поехали. Через пятнадцать минут мы оказались на шоссе.

– А если их нет на той даче? – спросил он.

– Значит, мы узнаем, где они.

– Ты сама не раз говорила: Щербатов псих.

– Ему нужна я. Он умеет быть терпеливым.

Вот тут и выяснилось, что все слова оказались напрасны. Навстречу нам летели ребятишки на двух иномарках. Машины развернулись, пристраиваясь одна сзади, другая впереди, а я криво усмехнулась:

– Теперь поздно.

Останавливать нас не стали, просто сопровождали, а я, поначалу поразившись Гришкиной догадливости, вскоре пришла к выводу, что дело вовсе не в его сверхчеловеческой прозорливости. Скорее всего Михею удалось покинуть чулан, на даче есть телефон, он позвонил, и в результате мы имеем то, что имеем.

Въехали в город. Антон направился в сторону улицы Третьего Интернационала, эскорт никак этому не препятствовал. Машина Антона была на стоянке. По соседству пасся Паша Пропеллер и гневно сверкал глазками, но, заметив, что его джип в целости и сохранности, успокоился.

Мы вышли, Антон протянул Пашке ключи, тот в ответ сказал со злостью:

– Ну ты и придурок. – Обыскал Антона и отобрал у него пистолет, после чего мы пересели в «Хонду» и тронулись с места, только теперь к сопровождающим прибавился Паша на своем бесценном джипе.

– Куда? – спросил Антон, посмотрев на меня. Я равнодушно назвала адрес. Он легонько пожал мою руку и шепнул: – Я что-нибудь придумаю.

Дорога заняла всего несколько минут. Едущий впереди «БМВ» посигналил, ворота открылись, и мы въехали во двор дома, где вокруг огромной клумбы с фонтаном спокойно разместились все четыре машины.

Мы вышли и по широкой лестнице поднялись к стеклянным дверям, по случаю моего возвращения гостеприимно распахнутым настежь. Через холл чудовищной величины прошли в малую гостиную, где нас ждал Гришка. Он сидел в кресле, рожа все еще в лейкопластыре, но зубами он уже успел обзавестись и теперь демонстрировал нам лучшую свою улыбку.

– Наконец-то, дорогая, – обрадовался он и поднялся нам навстречу. – Не возражаешь, если я тебя поцелую?

– Не возражаю, если ты отправишься к чертям собачьим.

– Прошу прощения за поведение жены, – сказал Гришка, обращаясь к Антону. – У нас церковный брак, развестись со мной она не может, оттого девочка вбила себе в голову, что хочет быть вдовой. Не стоит обращать внимание на ее выходки.

– Послушай, – очень серьезно заявил Антон. – Ты ведь вернул свои деньги, отпусти девчонку, что ты выиграешь от ее смерти?

Я закатила глаза, а Гришка замер на манер соляного столба.

– Смерти? – спросил он прямо-таки с отчаянием. – Это она тебе сказала? Детка, как тебе не стыдно? – покачал он головой. – Ты сказала парню, что я хочу тебя убить? Ты меня огорчаешь…

– Прекрати паясничать, – не выдержала я. – Где его семья? Немедленно отпусти их…

– Считай, они уже на свободе. А вот с ним я еще не решил…

– Я тебя предупреждала, – усмехнулась я, глядя на Антона.

– Если бы ты меня попросила… – совершенно не обращая внимания на мои слова, продолжил Гришка. – Ты же знаешь, стоит тебе попросить, и я сделаю что угодно. Ну так как, поладим?

– Отпусти парня, – вздохнула я.

– И это все?

– Отвяжись.

– Скажи, что скучала без меня. Ну, давай, дорогая, порадуй папочку.

– Мне некогда было скучать, я то и дело натыкалась на трупы.

– Это неприятно, тебе стоит отдохнуть. Хочешь, махнем на пару недель куда-нибудь? Скажи, куда бы ты хотела?

– Я хотела бы проводить тебя на кладбище, – вздохнула я. – Желательно прямо сейчас.