Густав Ваза и его помощники искусными маневрами добились от сословий всего, чего хотели. Представители церкви оказались бессильны перед согласованными действиями дворянства, горожан и крестьян. Решение о широком обложении церкви налогом могло послужить шагом к редукции церковных угодий. В ближайшие десятилетия правительство стало постепенно осуществлять эту редукцию, распространяя ее на земли не только соборных церквей, высших церковных властей и прелатов, но также на земли сельских приходских священников и приходских церквей. Победа над могущественным церковным «государством в государстве» во многом облегчила Густаву Вазе достижение его цели — построение прочного централизованного государства, которое должно было прийти на смену средневековому расплывчатому «союзу» родов, общин и провинций. Земельные требования дворянства были пока удовлетворены за счет церкви. Густав Ваза мог продолжать свою работу по реформе управления, не слишком опасаясь противодействия со стороны феодалов.
Теперь было не так трудно покончить и с Дальюнкером; в знак своего полного согласия с политикой короля сословия обещали свою полную поддержку и в борьбе с восстанием. Восстание было подавлено. Главные помощники Дальюнкера были без снисхождения казнены, Дальюнкер бежал в Германию и там позже был схвачен и казнен.
В Вестеросе риксдаг также вынес решение, что «слово божие может ясно и просто проповедоваться» в Швеции. Эта довольно неопределенная формулировка, оставлявшая духовную сторону церковного вопроса открытой, предоставляла лютеранам полную свободу проповедовать их вероучение. Тогда еще не стоял вопрос о полном разрыве с папой. Но уже за год до Вестеросского риксдага Олаус Петри опубликовал на шведском языке[39] тетрадь духовных песнопений в лютеранском духе. Многие из них вошли в переработанном Валлином виде в современную псалтырь.
Пять лет спустя, в 1531 г., этот же Олаус Петри (магистр Улоф) сформулировал одно из важнейших положений евангелического вероучения: «Мы, шведы, такой же божий народ, как и все остальные, и наш язык дан нам богом…» Отсюда, конечно, вытекало со всей очевидностью, что церковная служба в Швеции должна вестись на шведском языке. Но магистр Улоф в то же время настаивал и на принципе терпимости. В своем труде «О причинах, по которым церковная служба должна вестись на языке, понятном простому народу», он писал: «Никого нельзя заставить или принудить отправлять богослужение на шведском языке… так же, как нельзя вообще заставить слушать слово божие… Всякая проповедь только тогда приносит пользу, если ее слушаешь по доброй воле, а не по принуждению…» Решение Вестеросского риксдага доказало со всей очевидностью, что между приверженцами старой католической церкви и молодым Густавом Вазой лежит огромная пропасть. Это понял также и прежний доверенный советник Густава Вазы, католический епископ Ганс Браск, который вскоре покинул Швецию, чтобы никогда больше туда не возвращаться.
Несмотря на все победы Густава Вазы, в стране не исчезла почва для восстаний против идей Густава Вазы и его королевской власти. Крестьянство, в большинстве своем всегда бывшее консервативным, явно подозрительно относилось к церковным новшествам, и при умелом руководстве его, конечно, легко можно было поднять на восстание [40]. Хотя партия Стуре была разбита, она оставалась потенциальным руководителем такого восстания. Можно было представить себе, что какой-либо смелый служитель церкви попытается вернуть утраченные в Вестеросе блага. Хотя большие группы дворянства поддерживали новую политику короля, так как она была для них выгодна, но среди представителей старой шведской аристократии еще имелись люди, которые хорошо видели, куда в конечном счете ведет политика короля, и потому не прочь были заключить с церковью союз и попытаться оказать противодействие. Ведь те же методы демагогии и использования широких народных собраний, которые применял, по примеру Стуре, Густав Ваза, могли быть обращены и против него самого.
Туре Ёнссон «Три розы», влиятельнейший представитель светской аристократии, человек с огромным опытом, приобретенным за несколько десятилетий государственной деятельности, и епископ Магнус из Скары подняли в 1529 г. крестьян в Смоланде и, главным образом, в Вестерйётланде на восстание против Густава Вазы. Мятеж вскоре перекинулся в Эстерйётланд и Хельсингланд. Церковная реформа давала руководителям восстания в руки превосходный материал для возбуждения масс, который они могли с успехом использовать. Был момент, когда Густаву Вазе грозила очень серьезная опасность. Но счастье не оставило его и на этот раз. Он подавил мятеж, пустив в ход силу, хитрость и искусное красноречие. Одни мятежники были казнены, другим удалось бежать. Вестеросская победа была закреплена.
Вскоре после этого, по примеру Дании, король для укрепления финансов государства потребовал, чтобы каждая церковь сняла в пользу казны один из своих колоколов. Сначала, то есть в 1530 г., это должны были сделать все городские церкви и монастыри. В следующем году их примеру должны были последовать и деревенские церкви. Это было грубое нарушение старой веры: церковные колокола, призывавшие общину в храм и, по поверью, очищавшие воздух от злых духов, играли большую роль в религиозных представлениях народа. И когда в Далекарлию и в Бергслаген явились королевские чиновники, чтобы снять колокола, крестьяне прогнали их прочь.
Положение резко осложнилось, когда, как раз в это время (1531–1532), Кристиан II предпринял поход в Норвегию, чтобы вернуть себе области, в которых он когда-то был королем. Среди приближенных Кристиана были сбежавший десять лет назад из Швеции Густав Тролле и избегнувшие казни главари вестйётского восстания. Правлению Густава Вазы угрожала новая опасность: начался четвертый по счету кризис, получивший название «колокольного восстания». Восстания против государственной политики Густава Вазы с какой-то закономерной последовательностью сопровождали весь первый период его правления. Кристиан II попал в плен, и ничто больше не мешало Густаву Вазе снова, в третий и последний раз, расправиться с непокорными далекарлийцами. Эта жестокая расправа произошла в феврале 1533 г. у Медной горы. Густав Ваза действовал более жестоко, чем когда-либо раньше. Среди восставших были люди, помогавшие ему в самом начале его карьеры, например Кандерс Перссон из Ранкхюттана. Он, как и другие, был приговорен к смерти и казнен. Сопротивление наиболее непокорной области было окончательно сломлено.
К тому времени, когда была учинена эта расправа в Бергслагене и Далекарлии, король провел самые необходимые мероприятия, которые должны были дать государству новую основу вместо непокорных общин. Старая, средневековая ленная система, не ограничивавшая произвол феодалов и позволявшая им вести независимую политику, в значительной мере уступила место более эффективным формам государственного устройства, за которыми наблюдали король, его канцелярия и счетная палата. Фогды, целиком зависимые от центральной власти, заняли в стране положение прежних владельцев замков из знатных родов. Случайное стечение счастливых обстоятельств и тут не раз помогало Густаву Вазе. Его наиболее опасные враги из высшей родовитой знати умерли в течение первого периода его правления. Неудача вестйётского восстания еще больше ослабила силы старой аристократии. Новое поколение, которое могло бы защищать интересы аристократии, еще не выросло, а редукция церковных земель в общем успокоила дворянство. Все эти обстоятельства помогли Густаву Вазе провести задуманную им великую государственную реформу постепенно и без особых кризисов.
Эту реформу мог провести только такой человек, как Густав Ваза. Он был сам воспитан как помещик, и это заметно по его управлению. Его также многому научили Сгуре, церковь, наведшая порядок в управлении своей собственностью, а также Любек. Взимание налогов было упорядочено, в частности была достигнута ясность в вопросе о том, какие виды имущества и доходов необходимо подвергать налогообложению. На 1530–1533 гг. была составлена «общая смета всех расходов и доходов короны в деньгах и товарах» — явление, не имевшее прецедентов в истории Швеции. Король лично наблюдал за всеми государственными делами, вел выгодную торговлю получаемыми в виде налога быками, маслом и зерном; с помощью этой торговли он стремился обеспечить снабжение продуктами всех областей страны и предупредить возможность появления в тех или иных районах голода или недостатка продуктов. Это, в свою очередь, содействовало устранению одной из причин недовольства, проявлявшегося часто в мятежах. Уменьшалась и тяжесть налогообложении, по мере того как король захватывал принадлежавшие церкви земли и доходы, что, несомненно, улучшало финансовое положение короны. Королевская власть упрочилась, централизация росла, государственная власть строилась и укреплялась. Рост мощи государства проявлялся также во все более ясном разрыве с папской церковью, осуществленном в 30-х годах XVI в.
Не раз в течение первых 15 лет правления Густава Вазы положение было настолько напряженным, что можно, было опасаться, что король сдастся. В качестве средства воздействия на неспокойное
