бывшей Советской армии. – Ладно! – махнул он вдруг рукой, вспомнив, сколь грамотно действовали ребята в недавнем бою. – Может, его сам Бог распутал и верную дорогу указал!
– А может, снайперы? – спросил Максим.
– Нет, – покачал головой Николай. – Видите, как примята трава? Один он ушел. Да и если бы его... Труп с собой тащить не стали бы. Ладно, пошли к массе...
Вскоре приземлился еще один вертолет, подъехали оперативные машины прокуратуры и контрразведки. С ними был офицер из разведотдела ВДВ. Он хмуро кивнул Водорезову и приказал всей его группе немедленно садиться в вездеход и двигать в направлении воинской части. Спустя четыре часа Николая и всех бойцов его разведгруппы вызвали в штаб группировки, где велели на время ведения следствия держать языки за зубами. После чего заставили поставить подписи о том, что каждый предупрежден о неразглашении секретных сведений.
– Не будет никакого следствия, Коля... Это я тебе по старой дружбе говорю...
Водорезов сидел в кунге своего старого приятеля, военного прокурора, которого когда-то выручил из осажденного «духами» села. В этом селе служители армейской юстиции оказались заблокированы наглухо.
– Не будет следствия, – повторил прокурор, выпивая второй стакан водки.
– Может, все-таки объяснишь в двух словах? – осторожно поинтересовался Водорезов.
Его водка осталась не тронута.
– В общем, какая-то тайная операция, – налив себе еще, буркнул прокурор. – То ли обмен, то ли операция прикрытия... Ну да ты сам понимать должен, почти десять лет в разведке ВДВ.
– Нет, не понимаю, прокурор, хотя... Ты только одно скажи – это ФСБ?
– Нет, – твердо и не раздумывая ответил офицер прокуратуры.
– ГРУ?
– Нет.
– Был у меня один анекдотичный случай, – улыбнулся как ни в чем не бывало Николай. – Заполнял я анкету для... уже не помню для чего, так вот там в пункте «пол» было четыре возможных ответа – мужской, женский и еще целых два. Догадайся, какие?
– Шуточки шутишь.
– Нет, факты излагаю, – покачал головой Николай. – Просто если это не ФСБ и не ГРУ, значит, завелся кто-то более могущественный.
Вместо словесного ответа прокурор нарисовал на клочке бумаги символ долларовой купюры – похожую на змею перед прыжком букву S, перечеркнутую вдоль двумя полосками.
– Более вопросов не имею, – отозвался Водорезов, поднявшись со своего места.
– Слушай, а... какие там еще два пола были указаны? Ну в анкете этой твоей? – не удержался от последнего вопроса капитан юстиции.
– А они неразборчиво напечатаны были, – уже стоя в дверях, ответил без тени улыбки Николай.
«Ну и история! – думал Водорезов, идя к своему жилому модулю. – Когда работает ФСБ или разведуправление Генштаба, все понятно, а здесь? Почему мы все обязаны подчиняться каким-то непонятным личностям? И почему столь поспешно и, главное, профессионально были зачищены концы?» Рядом с жилым модулем топтался рядовой Богданов. И мысли его были явно заняты тем же самым, что и мысли командира.
– Товарищ майор... – робко спросил Максим. – Можно с вами поговорить?
Водорезов хотел было пройти мимо. Чего теперь впустую языки чесать?! Но зацепился за взгляд цепких умных глаз девятнадцатилетнего рядового.
– Либо это обмен на какого-то крупного полевого командира, либо... Ну, Максим, какие мысли насчет «либо»? – вкратце изложив беседу с прокурором, спросил Николай у рядового.
Водорезов изложил наиболее подходящую под ситуацию версию. ФСБ или иной спецназ сумели изловить кого-то очень влиятельного, чуть ли не самого эмира Хаттаба. Но «духи» сумели выйти на командование и предложили в обмен трупы российских военнослужащих, погибших при недавнем неудачном штурме одного из сел-укрепрайонов. Разумеется, обмен должен был произойти в обстановке строжайшей секретности...
Но вот пошло бы командование на такой обмен?
– Я трупы помню, они... Точно для пересадки органов, – неуверенно проговорил в ответ Богданов.
«Вот ведь Богданов, даром что рядовой! – уже в который раз мысленно похвалил своего подчиненного Николай. – Глаз-алмаз, все подмечает, все фиксирует!» В самом деле – при осмотре тел Водорезов в первую очередь отметил, что все убитые были поражены в горло или голову таким образом, чтобы не повредить другие, годные для пересадки, органы... Во время недавнего неудачного боя за укрепрайон было много погибших и пропавших без вести.
– Верно, Богданов! – кивнул Николай. – Будь это простой обмен – все разведотделы поставили бы в известность, чего тут скрывать?! Да и не стали бы наши начальники трупы на живого боевика менять. Закон войны!
– Выходит, этот, которого мы в плен взяли, он... Ну не понравились ему такие дела?
– Он воин, пусть даже и против нас воевал. Вот только обмен трупов на пачки долларов его до печенок достал.
При этих словах Водорезов вспомнил долларовый знак, нарисованный военным прокурором на клочке бумаги.
– Сделка сорвалась, и ОНИ решили уничтожить старшего лейтенанта, пленников и прочих свидетелей. Это серьезные профи.
– Снайперы классные, – кивнул Богданов.
– Старлей из комендатуры – пешка разменная. Что-то знал, поэтому его вперед послали, а потом... Стало быть, грузовики не доехали до пункта встречи не более километра. Там услышали выстрелы, послали вперед «комендатуру», снайперов следом. Быстро, быстро сработали, мать их!
Максим ничего не ответил. В самом деле, против них сработали классные суперпрофи. И будь их чуть побольше – неизвестно, как бы все сложилось для разведгруппы Водорезова.
– А кто ОНИ? – спросил рядовой.
– Кабы знать... Какая-то долларовая мразь, имеющая серьезную поддержку и в ФСБ, и в командовании армейской группировки... Пошли спать!
Ничего иного сказать рядовому майор не мог.
Следующим утром Богданов первым подошел к Николаю, когда тот брился и умывался во дворе.
– Только что погрузку закончили, – сообщил рядовой.
– Чего? – переспросил Николай.
– Своими глазами видел – все тела перегрузили в специальный рефрижератор, сейчас повезут!
– Ты что же – не спал всю ночь? – поинтересовался Водорезов, продолжив бритье.
– Ага, – кивнул Максим. – Хотите посмотреть, как в путь тронутся? Я наблюдательный пункт оборудовал.
– Пошли, – поспешно закончив бритье, согласился Николай.
В самом деле, Богданов сумел оборудовать прекрасное место для наблюдения. С пригорка, облюбованного рядовым, были видны подходы к контрразведке и армейскому штабу. У выезда на шоссе и в самом деле стоял рефрижератор. Его охраняли не армейцы и не спецы – а, видимо, только что прибывшие бойцы, одетые в форму ОМОНа. Недавние бойцы без знаков различия куда-то исчезли. Или переоделись омоновцами?
Да кто их теперь разберет...
– Бывает и вот так, Максим... – вздохнул Водорезов, сделав неопределенный жест рукой и одновременно думая, что данную «точку наблюдения» надо держать под постоянным контролем, чем в очередной раз черт не пошутит?
– Это жизнь, – в тон командиру саркастически кивнул рядовой.
– Вот что, Богданов... Вот это место помнишь? – командир развернул перед Максимом карту и ткнул пальцем почти в самый центр.
