что в нужные моменты миссис Кэйн умела превращаться в патентованную стерву. Отсюда вытекает вопрос: не зашла ли она в данном случае слишком далеко? Не подтолкнула ли мужа к более решительным действиям? Я думаю, именно так и было.
Майк поставил на кофейный столик пустой стакан и потянулся к кожаной куртке, брошенной на складное кресло. Поколебавшись, словно ожидая, не предложит ли Кейт ему еще выпить, он медленно надел куртку.
Кейт тоже не хотела, чтобы Майк так быстро уходил. Ей нравилась их беседа, но она понимала, что еще один стакан виски, и он не сможет ехать домой. Она проводила детектива до двери, поблагодарив за пленку.
— И большое спасибо, что вы не пожаловались Гарри, — добавила она скороговоркой.
— Это вы о том, как высадили меня у развилки? — Майк тихо рассмеялся. — Но зачем мне жаловаться? — Он замолчал, лицо его стало серьезным. — Это была моя вина, Кейт, я вел себя как чурбан. То, о чем я говорил, не имело ни малейшего отношения к расследованию. Если честно… — Он снова замолчал, подыскивая нужные слова. — Я позволил возобладать своим личным чувствам.
Он посмотрел Кейт в глаза, и она не отвела взгляд. Немногие мужчины способны на такую откровенность, особенно когда их вспышка была спровоцирована — хотя бы частично — вызывающим поведением женщины. Кейт собралась уже предложить ему еще виски, несмотря на то, что он протянул руку и погладил ее по волосам, но, прежде чем она успела вымолвить хоть слово, Майк открыл дверь и направился к лестнице.
— Спасибо за выпивку, Кейт, — сказал он. — Мне пора ехать.
После ухода Трейвиса Кейт села на диван и начала машинально переключать каналы телевидения, размышляя о своем. Интересно, что произошло бы, предложи она Майку остаться? Он был бы просто счастлив, дай она ему даже самый незначительный намек. Эта мысль вызвала в ней волну эротических ощущений, не слишком, правда, сильных, и возбуждение. Ничего удивительного. После года вдовства Кейт вполне допускала, что замечание Майка о ее готовности поддаться чарам его обаяния, хоть и было высказано в грубоватой форме, имело под собой больше оснований, чем он сам мог представить.
Глядя на мерцающий экран, Кейт на мгновение пожалела о своей холодности, но потом решила, что, пожалуй, все к лучшему Майк Трейвис несомненно зажег в ней искру, но станет ли он тем мужчиной, которому суждено поддерживать пламя? Она улыбнулась образному сравнению и, возможно, долго бы еще предавалась сладостным мечтаниям, если бы ее внимание не привлекло знакомое лицо, возникшее на экране.
Именно эту блондинку Кейт видела сегодня у дома Джилл Максуэлл, а теперь она вела репортаж из полицейского управления Нижнего Мериона.
Репортер говорила срывающимся голосом:
«Наступил поворотный пункт в деле расследования двойного убийства в Мэйн-Лайне. Сегодня полицейские допросили Джилл Максуэлл, подругу и сожительницу одной из жертв — Тони Салерно».
В титрах, бегущих внизу экрана, значилось, что имя репортера — Молли Хескелл.
«Утром я побеседовала с друзьями и соседями этой парочки, узнав немало интересного об их бурных отношениях», — продолжала Молли, в то время как на экране возникли кадры, отснятые в доме Джилл.
Впрочем, никакой более подробной информации, чем та, которой поделился с Кейт Хью Кейси, в репортаже Хескелл не было. Однако Молли обставила историю такими гиперболами, что создалось впечатление, будто жизнь Джилл и Тони представляла собой цепь всевозможных катаклизмов, вызванных его непостоянством.
Видимо, Хью приукрасил свой рассказ для телевидения какими-то новыми смачными деталями, а может, то был типично телевизионный прием нагнетания страстей. Вновь пошли живые кадры из полицейского управления. У Кейт расширились глаза, когда она услышала, что именно говорит Молли.
«Источники в полиции не сообщили, как скоро — и случится ли это вообще — Джилл Максуэлл предъявят обвинение в убийстве».
Господи, что она несет? Кейт едва не подпрыгнула на диване, внезапно осознав, что это та самая Молли Хескелл, которую Кэйн не взял с собой в Нью-Йорк, та самая Молли Хескелл — предшественница Габриэллы Грант в его постели.
На экране возникло лицо Дженнифер Рид. Сидя за столом ведущей, она беседовала с Молли Хескелл.
«Таким образом, в этом деле скоро будет окончательно поставлена точка», — сказала Дженнифер.
Молли Хескелл кивнула.
«Да, и это очень хорошая новость для мужа покойной Эммы Кэйн, который, как утверждают некоторые обозреватели…»
Экран на мгновение стал черным, потом вновь появилась Дженнифер Рид. Извинившись за технические неполадки, она тут же объявила перерыв на рекламу.
«Это попахивает личными мотивами», — подумала Кейт, вскочив на ноги и подходя к столу. Наброски надо сделать прямо сейчас, пока слова репортажа свежи в памяти. Похоже, режиссер специально отключил Молли, чтобы спустя довольно долгое время Дженнифер Рид могла выйти в эфир с совсем другими новостями. Кейт не спеша анализировала увиденное. Чем дольше она размышляла, тем ей становилось яснее, что Молли хочет представить дело как месть покинутой подруги — убийство, совершенное на почве ревности.
«Речь идет о верности», — констатировала Кейт. Наверняка уже завтра Молли Хескелл окажется без работы. Кейт поразилась тому безрассудству с которым Молли поставила на карту свою карьеру ради бывшего босса и бывшего любовника. Должно быть, эта женщина сошла с ума.
Глава 22
Вернувшись из аппаратной в студию, Молли поняла, что неприятностей не избежать. Пит Норкросс пытался предостеречь ее, когда она уезжала вместе с операторами. Но ей и в страшном сне не могло привидеться то, какой водопад гнева обрушит на нее Ник Майерс в присутствии всех сотрудников.
Он начал орать, не успела Молли выйти из лифта.
— Кто, черт возьми, назначил вас окружным прокурором? Откуда этот несусветный бред про Максуэлл? У вас с головой нелады? Она же юрист, вы что, забыли? Или, может, специально хотите втянуть нас в судебный процесс? Так давайте я сейчас же выпишу Джилл Максуэлл чек на кругленькую сумму!
Молли выслушала тираду босса молча. Когда словесный водопад Майерса иссяк, она заговорила:
— Я просто делала свою работу — задала вопрос и получила на него ответ, все записано на пленку.
— И что же это был за вопрос, Хескелл?
— Самый обычный. — Молли смотрела на Ника в упор. — Я спросила Холмсби, собирается ли он предъявлять обвинение Максуэлл.
— Да? Ну конечно же да. Нетрудно угадать, что он ответил: комментариев не будет! Правильно? И как вы извратили его слова?!
Молли хотела было сказать, что Седьмому каналу не впервой переиначивать стандартный ответ полиции, чтобы придать делу более драматический поворот, но вместо этого попыталась оправдаться:
— Ник, копы допрашивали Максуэлл три часа, а потом препроводили в Брин-Мор, где долго мурыжили в госпитале и даже не предложили кофе.
С красным от гнева лицом Ник Майерс стремительно пересек студию.
— Не умничайте, Хескелл. Нельзя же сваливать в одну кучу быстрое окончание следствия и склонность Джилл Максуэлл к ссорам с другом. Такие пикантные подробности никогда не исходят из уст полицейских. — Он замолчал и окинул Молли злобным взглядом. — Я понимаю, что подобное развитие событий устроило бы вас лично, но если вы еще раз допустите какой-нибудь ляп, можете считать себя
