Пробуждение было не из приятных — свело все тело. Казалось, болят даже волосы на голове, которых у него не было. Спина, так и вовсе, похоже, была сломана в нескольких местах, о конечностях даже вспоминать не хотелось. С трудом сдерживаясь, чтобы не выругаться, Невзоров попытался встать, но открыв глаза, сразу же замер на месте. За окном ещё только рассветало, но так и не выключенная на ночь лампа хорошо освещала детскую. Н-да, классный из него воспитатель — неизвестно, кто кого убаюкал. Дети спали здесь же, на полу. Марина залезла на плечо, почти скрутившись в клубок, и крепко вцепилась пальчиками в его шею. Мишка дрых, как сурок, под другой рукой, и, к счастью, на шевеление своего импровизированного матраса ни один из детей не отреагировал.

Тихонько, по миллиметру, Яр отвел ту руку, в которую уткнулся носом мальчик, и, стараясь не морщиться от ломоты во всех мышцах, поднялся вместе с Маринкой. Девочку он сразу определил на постель. Кроха недовольно повозила ручками, но, обняв подушку, расслабилась и продолжила спать.

А с Мишкой что делать? Мужчина был уверен, что стоит только попробовать поднять пацана, тот сразу проснется. Этого не хотелось — дети и так уснули очень поздно, а, учитывая сегодняшний визит в больницу к маме… Ярослав осторожно вышел из комнаты и, захватив со своей кровати одеяло и подушку, вернулся в детскую. На то, чтобы удобнее устроить мальчика, ушло гораздо больше времени, чем Невзоров мог себе представить, но все-таки получилось, не разбудив, и он мог бы этим гордиться. Мог, но не получалось. Это из-за его идиотизма и неумения держать себя в руках все происходит. И виноват Яр не только перед Нешкой, но и перед Мишей с Мариной.

Мужчине хотелось надеяться, что все ещё можно исправить, только вот не был он в этом уверен. Потому что сам понимал — не заслужил. Что он им дал? Сомнительную честь матери считаться замужней женщиной и присмотр за детьми на пару часов в сутки? Даже не смешно… Агнеша же не просто показала, что такое нормальная семья, а позволила стать одним из них. А за это он отплатил тем, что сначала напугал до неспособности уснуть, а потом довел до больничной койки. Ярик поморщился от отвращения к самому себе. Прав был вчера Артур, когда сказал, что Нешка заслуживает лучшего. Хотя, нет, и он не прав — самого лучшего. И он, Ярослав Невзоров, вряд ли может таковым считаться. Даже если очень сильно постарается, не дотянет он до этой планки. Только и в стороне остаться не сможет, это уже понятно.

Ему было плевать, что и как связывало раньше Агнешу и Мирзоева. В любом случае, сейчас она только с ним, Ярославом, и он понимал, что не сможет без них. Ни без неё, ни без детей. Какая разница, кто и от кого их родил, если будет нужно, докажет любому — они его дети. Эта мысль сразу напомнила о пропущенной вчера встрече в департаменте. Теперь эта зараза-инспекторша с них живых не слезет, утверждая, что это свидетельство халатного отношения к вопросу усыновления.

Сварив себе настолько крепкий кофе, что перед тем, как глотать, его неплохо было бы сначала прожевать, мужчина задумался, что делать дальше. То, что Неша захочет развода, это само собой разумеется. И как ни тяжело сознавать, но она имеет на это полное право. Только вот сдаваться просто так Ярослав не собирался. Сколько там у него времени — два месяца? Значит, нужно за это время доказать, что он может быть не только ревнивой самолюбивой сволочью, но и нормальным мужем и отцом. Увы, но, при всем старании, до идеального он точно не дотянет, нужно трезво оценивать свои силы…

Понимая, что не может усидеть на месте, Ярик прошел в спортзал. Вроде, здесь не было Нешкиных личных вещей, но, как и любая комната в этом доме, она казалась пропитанной её присутствием. Мужчина взял в руки смешные штуковины, похожие на миниатюрные факелы. Булавы. Несколько дней назад он уговорил Агнессу показать, что с ними делать, потому что не понимал, куда можно приспособить эти хрупкие снаряды. И она показала. Так показала, что у него дыхание перехватило. Конечно, до уровня чемпионата чего бы то ни было, она не дотягивала, но для почти тридцатилетней женщины его жена обладала феноменальной растяжкой и пластикой.

В этом и разница между ними. Неша извернется, согнется под любым углом, только бы не сломаться, а он, как медведь, прет напролом. Снова захотелось побиться обо что-нибудь дурной головой, и останавливало только понимание — мозгов-то от этого не прибавится…

От нехорошего направления мыслей мужчину отвлек приход домработницы. Пожилая женщина одарила взглядом, от которого он должен был самовоспламениться и осесть на полу меленькой кучкой пепла.

— Доброе утро, Алевтина Эдуардовна.

— Здравствуйте, — прошипела она в ответ таким тоном, что даже не нужно было переводить, и так понятно — чтоб ты собственным языком подавился!

Н-да, а ведь это ещё никто не знает, из-за чего Ярослав на Нешу наорал… В том, что она никому ничего не сказала, мужчина был уверен. Едва ли не единственное, в чем они сходились — проблемы, касающиеся двоих, должны решаться ими самими, без привлечения посторонних.

— Как она? — домработница все-таки не выдержала и подала голос, а Ярик в который раз за последние сутки почувствовал себя эгоистичной скотиной. Агнешка дорога не только ему, но и многим окружающим. И они тоже переживают за неё. Хорошо, если Ева вчера успокоила пожилую женщину, а если нет?

— С ней будет все хорошо, — Невзоров опустил глаза в чашку, на дне которой был такой слой гущи, на котором можно не только гадать, но и что-нибудь посадить. — Несколько недель проведет в больнице. К счастью, ничего особо страшного.

Алевтина Эдуардовна ничего не сказала, но это и не было нужно — достаточно взглянуть на пальцы, которые, наконец, перестали судорожно сжимать ручку сумки.

— Все проблемы у моей ласточки от вас, мужиков, — совершенно неуважительно пробормотала женщина, даже не думая понижать голос. И что он на это мог ответить? Разве что только подтвердить. Агнеше, действительно, катастрофически не везло в этом плане. Сначала 'заботливый' дядюшка, не пожалевший племянницу и продавший её тому, кто цену побольше заплатил, потом садист-муж, теперь он сам… — Что молчите?! Она же хорошая!

— Хорошая, — кивнул Ярослав.

— Что ж у вам, мужиков, за любовь такая, с кулаками?.. Ведь видно же, что вы её любите, — почти агрессивно закончила домработница, пристально глядя ему в глаза.

— Я никогда её не бил, и никому этого делать не позволю, — на это обвинение Невзоров хоть и разозлился, но не стал одергивать женщину. — Вы ведь работаете у неё уже не первый год?

— Уже десять лет, пришла к ней, когда Агнешеньке было девятнадцать, — Алевтина Эдуардовна отвернулась, занявшись приготовлением завтрака для детей. А вот Ярик сразу сделал стойку. Почему-то раньше ему не приходило в голову расспросить прислугу. Да и не сказала бы она…

— То, что Муромов бил её, я уже знаю. За что?

Женщина сначала делала вид, что не слышит, увлеченно нарезая овощи, но потом все-таки не выдержала:

— А разве всем нужна причина? — говорила она очень тихо, потому пришлось напрягаться, чтобы разобрать слова. — Злился на то, что она так и не смогла его полюбить. А он ею одержим был, чтоб на этом ироде черти в аду воду возили! Она же была его младше намного, всегда называла только по имени- отчеству и замкнутая очень, — женщина отчетливо шмыгнула носом, но сделала вид, что это все от лука, хотя тот лежал далеко и совершенно целый. — Если бы не Агнешенька, я бы отсюда давно уже ушла, не