надеяться, разумные, как именно мылить веревку, разберетесь сами. Что нужно от меня?
— Грамотно составленный брачный контракт, предварительно мы все обговорили. Суть — все, что мое останется моим, все, что его — соответственно, его.
— А совместно нажитое? — в Романовской уже проснулся почуявший дух наживы адвокат.
— У нас брак на три месяца, сомневаюсь, что за это время мы что-то наживем, — Нешка пожала плечами, словно подруга могла её видеть.
— И совершенно напрасно, — по голосу Евы можно было сказать, что девушка в возмущении от такого легкомыслия. — А если кто-то из вас получит наследство? Его же потом делить нужно будет!
— Ты же знаешь, что я девушка не бедная, и мне такое благо вряд ли грозит. Так что, если Ярославу и достанется комплект стульев от внучатого племянника троюродной сестры его бабки, то пусть распоряжается им самостоятельно.
Момент тишины повторился, теперь, видимо, адвокатша пыталась представить такое витиеватое родство.
— Иногда даже мне хочется тебя стукнуть, так что уже сочувствую Невзорову, — в конце концов, вздохнула Ева. — Хорошо, я поняла, что вы от меня хотите, сейчас набросаю предварительный вариант и сброшу по электронке.
— Спасибо, дорогая. Заплачу по двойному тарифу.
— Ты меня такими словами и действиями не оскорбляй. Денис с Ярославом друзья и почти что братья по духу, так что мы с тобой теперь практически родственницы. Обижусь.
— Хорошо, тогда что ты хочешь?
— Ой, ты такой вкусный лимонный пирог делаешь. Хочу такой. Нет, два! — тут же исправилась Романовская.
— Кушаем мы по-прежнему хорошо? — хмыкнула Нешка, только вчера выслушавшая от подруги нытье, что скоро из-за её хомячьих щек не будет видно ушей.
— Не рви мне душу, — вздох был настолько тяжел, словно в нем была вся мировая скорбь. — Я теперь, как саранча — если не сплю, то ем…
— Это скоро пройдет, — поспешила Агнесса успокоить расстроенную подругу. — Наверное…
— Вот и я о том же. Кстати, гордись, ты разговариваешь с ведьмой.
— Это твой личный вывод или кто-то данным титулом наградил?
— Понимаешь, я однажды пригрозила тогда ещё не мужу рождением двойни.
— И?
— И сегодня УЗИ показало, что я — то ли пророчица, то ли каркуша, — было заметно, что Ева ничуть не тяготиться этим званием.
— Я так за тебя рада, — Нешка действительно была счастлива, что у подруги, наконец-то все сложилось. Они обе пережили не самые удачные первые браки, но, похоже, что у неё самой и второй вряд ли будет намного лучше. Во всяком случае, здесь она сама ставит четкие условия, что уже хорошо. — Денису сказала?
— Ну, мы там вместе были, так что он опять узнал все даже раньше меня самой.
— И какая у него была реакция? — эта пара складывалась у неё, можно сказать, на глазах, и Нешка даже в чем-то сочувствовала Романовскому, зная неугомонный характер его супруги.
— Обычная. Никаких криков радости, обмороков и картинных падений на колени, — Ева хмыкнула. — Правда, потом все равно поругались, потому что он попытался запретить мне преподавать. Теперь вот прочувствовал свою вину и уехал за чем-то вкусным, чтобы меня задобрить.
Они ещё немного поболтали о женском, а именно — перемыли кости всем знакомым и не очень, после чего погрузились в обсуждение насущных проблем. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта беседа, если бы Ева не захихикала:
— Ой, мой вернулся с презентом.
— Торт? Фрукты?
— Хуже. Охапка ромашек. Наверное, он считает, что я теперь полностью всеядна. Все, пойду любимого встречать, ласково пожурю, плешку проем… Короче, каждодневные женские хлопоты. Часика через полтора… — она осеклась, немного подумала и исправилась. — Нет, часика через три лови предвариловку.
— Хорошо, все поняла, беги, раба любви, — рассмеялась Нешка, уже слушая гудки.
У Евы была уникальная особенность — в каком бы гнусном настроении не была Агнесса, подруга всегда могла её развеселить. Но сейчас даже беседа с Романовской помогла всего на несколько минут. Неша не могла отделаться от мысли, что совершает большую глупость, но и другого выхода из ситуации тоже не видела.
Она решила пока не говорить детям о браке. Что такое фиктивное соглашение они все равно не поймут, да и ни к чему им с юного возраста узнавать такую неприглядную правду жизни. Но как-то обозначить статус Ярослава тоже нужно. Лучше всего будет сказать, что Ярослав Андреевич пока поживет с ними на время ремонта в недавно купленном доме. Агнешка терпеть не могла врать, тем более, близким, но какой ещё найти выход из этой ситуации, не знала.
Зато прекрасно чувствовала напряжение между ними и понимала, что, рано или поздно, оно найдет выход. Но спать с Ярославом было бы вообще вопиющей глупостью, хотя, с точки зрения легенды об их браке, и целесообразно. Черт, похоже, что она совсем запуталась во всем этом…
— … объявляю вас мужем и женой!
Потолок дворца бракосочетаний не рухнул, херувимы тоже не запели, только под открытым по случаю духоты окошком раздавалась темпераментная брань двух дворников, делящих сферы влияния. Но разговор велся на каком-то из певучих языков Средней Азии, так что даже расширить лингвистический диапазон новыми познаниями в русском матерном не получилось.
Сама церемония прошла до того скучно и обыденно, что Нешка во время неё едва не задремала с открытыми глазами. Чем был занят Ярослав она не знала, но тоже вряд ли, затаив дыхание, внимал откровениям тетеньки в посверкивающем люрексом костюме. Сама Агнесса посчитала излишним наряжаться в белое платье, тем самым присваивая себе амплуа девственницы, и прибыла на торжество в элегантном нежно-голубом платье длиной до колена. Ради такого случая она снова встала на нелюбимые каблуки, учтя предыдущие ошибки — теперь это были босоножки, так что за сохранность пяток девушка уже не опасалась. Ярик также пренебрег особо торжественным видом, остановив выбор на светлых брюках и рубашке с коротким рукавом, и теперь пара смотрелась скорее приглашенными, отбившимися от свадебного стада, чем, собственно, молодоженами.
На то, чтобы утрясти все бюрократические и юридические проволочки, ушло в общей сложности пять дней, за которые Ирмская просто извелась, потому что недобрая инспектор звонила каждый день и требовала передать Мишу ей для определения его в детский дом. От этого Нешка вообще перестала спать, пока два дня назад приехавший подписывать контракт Ярик не уперся:
— Одно дело фиктивный брак, совсем другое — жениться на трупе. Ты когда спала последний раз?! — полюбовавшись на неопределенное пожимание плечами, он уточнил. — А ела?
Ответ остался неизменным, так что, воспользовавшись её неспособностью сопротивляться, Невзоров отвез Агнешку к ней домой и передал с рук на руки домработнице, со строгим наказом запереть в спальне, предварительно убрав оттуда все средства связи. Но такие жесткие меры не потребовались — едва раздевшись и упав на кровать, девушка провалилась в сон, который к её искреннему удивлению продлился почти двенадцать часов.
Как ни странно, но за эти дни она ни разу не проводила параллели с первой свадьбой. Тогда это было пышное торжество, которое ей, застенчивой и немного замкнутой девочке, только-только закончившей школу и стеснявшееся собственного будущего мужа, совершенно не понравилось. Из почти трехсот приглашенных она знала, в лучше случае, полтора десятка и просто терялась среди этой незнакомой толпы. Именно поэтому сейчас она и настояла, чтобы роспись происходила в будний день, не желая пересекаться с табуном подвыпивших гостей и замученных торжеством 'молодых'.
Агнесса была благодарна Ярославу не только за согласие помочь, но и за поддержку. Именно он взял на себя все вопросы касательно договора с ЗАГСом, где их упорно отправляли на испытательный
