– «йенгора». От «йа» – земля и «гора» – вожак, предводитель, «Йенгора» – значит «подземный вожак», или, иначе, «зверь всем зверям зверь». «Йенгора, – пишет С. Усов, – так легко переделать в Инрога, перестановка букв, столь свойственная русскому, который из Teller сделал теллерку и тарелку, из Futerall – футляр, перестановка букв еще более привлекательная тем, что она осмысляет иностранное слово».

Действительно, Инрог означает, что зверь владеет рогами, которыми он согласно легенде роет землю. Из Инрога произошли Индрог и Индрик.

Итак, очень распространенные у народов Сибири и европейского Севера легенды о гигантском звере, который рогами расчищает себе путь под землей, порождены находками костей мамонтов. Трупы и бивни мамонтов всегда залегают в земле, недалеко от поверхности. Тысячи лет назад родилось поверье, будто эти существа, вроде кротов, живут под землей и погибают, едва появившись на солнечный свет. Какие же бесчисленные стада этих «кротов» пасутся в толще земли, если ма-муты, случайно попадая на свет божий, погибают здесь в таком великом множестве, что в Сибири у нас ежегодно добывают десятки тысяч их «рогов»!

В Ленинграде, в Зоологическом музее, у самого входа в зал, сидит огромное лохматое чудовище. Зверь сильно сгорбился, круто выгнул спину, словно страшная тяжесть навалилась ему на плечи. Передними лапами, массивными колоннами, он тяжело оперся о землю. Из пасти зверя торчат длинные изогнутые бивни, обрубок хобота беспомощно свисает вниз. Посетители музея подолгу толпятся у странного чучела. Его внушительный вид, живая, динамическая поза (кажется, что зверь еще жив, замер на минутку, чтобы передохнуть) производят сильное впечатление.

Это знаменитый березовский мамонт – одна из самых ценных ископаемых находок во всем мире. У березовского мамонта интересная история.

…Давным-давно по берегу небольшой сибирской речушки, которую люди позднее назвали Березовкой, шел лохматый великан. Уныло покачивая головой, он жевал пучок травы.

Мамонт не заметил опасности, когда остановился под обрывом. Вдруг с грохотом обрушился вниз подмытый дождями берег и всей тяжестью придавил зверя. В отчаянии рванулся мамонт туда-сюда, но даже его богатырской силы не хватило, чтобы сдвинуть с места многотонные глыбы камней и мерзлой земли, которые заживо погребли его под собой.

Пятнадцать тысяч лет спустя на берегу Березовки охотился эвенк, по фамилии Тарабикин (дело было в августе 1900 года). Собаки охотника горячо пошли по следу лося и вдруг остановились. Взвизгивая и вертя хвостами, они кружились около старого оползня. Тарабикин поспешил к ним и остолбенел – огромная лохматая голова глядела на него из-под земли. Длинный хобот в отчаянном усилии опирался в мерзлую землю, словно чудовище все еще пыталось выбраться из ледяной могилы.

Тарабикин в страхе перекрестился и пустился наутек.

Вечером в охотничьей избушке он рассказал своим товарищам о вылезшем из-под земли Индрике-звере. Один из них побывал на том месте, потом написал в Якутск, а оттуда сообщили в Петербургскую Академию наук.

Академия наук немедленно снарядила экспедицию.

Шесть недель откапывали и препарировали сотрудники экспедиции огромную тушу мамонта. В мерзлой земле она отлично сохранилась. Мясо было совсем свежее, темно-красного цвета, аппетитное на вид. Но когда оно оттаяло, то моментально стало дряблым и серым, приобрело неприятный запах. Сотрудники экспедиции хотели было приготовить из него шницель, но не решились, а им очень хотелось попробовать мясо допотопного зверя. Каково оно на вкус?

Впрочем, два живых существа отведали все-таки мамонта: сибирская лайка, сопровождавшая экспедицию, и кедровка, прилетевшая на пиршество из леса. К сожалению, собака не отнеслась с уважением к исторической находке и отгрызла у замороженного слона конец хобота.

Березовский мамонт достигал в высоту 2,8 метра. Бивни его были длиной от 2 до 2,5 метра и весили по 125 килограммов! Все его тело до самого конца хобота поросло рыжей шерстью: ведь зимой приходилось переносить морозы в 40 градусов. Во рту и в желудке у березовского мамонта нашли растения и сейчас произрастающие в Сибири – северный мак, лютик, тимьян.

Двести пятьдесят лет назад Петр I издал особые указы «о собирании костей» допотопных слонов. В нашей стране начались поиски остатков мамонтов. За это время в Сибири и на Аляске найдено около 30 хорошо сохранившихся трупов мамонтов. Последний из них выкопан из мерзлой почвы таймырской тундры экспедицией Зоологического института Академии наук СССР в 1949 году. Скелет этого мамонта хранится теперь в Зоологическом музее в Ленинграде.

В музеях различных городов нашей страны собрано уже 18 скелетов мамонтов – больше, чем во всем мире.

Несколько десятков тысяч лет назад лохматые слоны неисчислимыми стадами бродили по заболоченным равнинам Европы и Сибири. С Чукотки они перебрались в Канаду и, распространяясь дальше по Северной Америке, проникли вплоть до Мексики. В конце последнего оледенения все мамонты неожиданно вымерли. Но их кости и гигантские бивни до сих пор находят еще в разных местах обитаемой ими прежде родины. В одной только Швабии – небольшой германской провинции – найдены (с 1700 года) кости 3 тысяч мамонтов. По подсчетам специалистов, в земле этой страны скрывается еще по крайней мере 100 тысяч скелетов доисторических слонов.

Насколько многочисленны в некоторых местах «залежи» мамонтов, показывает следующий поразительный факт: ловцы устриц за тринадцать лет выловили на дне Доггер-Банки более 2 тысяч коренных зубов мамонтов.

Но поистине неистощимый «склад» мамонтовых костей – это Сибирь. Новосибирские острова, например, представляют собой гигантское кладбище мамонтов.

Получивший в 1770 году от Екатерины II исключительное право на эксплуатацию этих островов купец Ляхов разбогател, вывозя с островов слоновую кость. Русский путешественник Яков Санников сообщал, что почва некоторых из Новосибирских островов состоит почти сплошь из костей ископаемых слонов. Даже морское дно у берегов переполнено мамонтовыми клыками. В 1809 году Я. Санников вывез с Новосибирских островов 250 пудов слоновой кости. Но ее запасы от этого не оскудели: в течение всего прошлого века на островах ежегодно добывали по 8 и даже по 20 тонн мамонтовых бивней.

В начале нашего столетия из одного лишь Якутска вывозили ежегодно в среднем 152 пары полновесных