неизвестно, откуда берут его пчелы, какие таинственные процессы предшествуют его образованию.
Два главных сырьевых источника для приготовления — прополиса называют разные исследователи: пыльцу растений и смолистые вещества с коры и почек деревьев (ивы, тополя, сосны, ели, пихты, берёзы).
Пчёл, собирающих камедь — клейкие выделения растений, наблюдали не раз. Ухватив челюстями кусочек липкой массы, пчела вытягивает его в нить. Чтобы оторвать её, взлетает в воздух, через несколько секунд опять садится на прежнее место и коготками второй пары ножек снимает нить с челюстей и складывает её в пыльцевую корзиночку. Так продолжается до тех пор, пока обе пыльцевые корзиночки не будут наполнены липкой массой.
В улье она сама не вынимает камедь из корзиночки. Это делают ульевые пчелы, вытягивая нить за нитью всю смолу из корзиночек прилетевшей с ней пчелы. Иногда они так сильно тянут клейкие нити, что пчела-сборщица не может на месте удержаться.
В ранние часы утра пчелы не собирают 'сырье для прополиса'. В полдень, в самую жару, наибольшее их число летает за камедью. Бывает, вечером у вернувшихся с такой ношей пчел камедь так застывает, что ульевым пчелам не хватает силы вытащить её из корзиночек. Сборщицам приходится ночевать обремененными грузом. Утром они греются в лучах солнца на прилетной доске. Только в полдень освобождают их пчелы-приемщицы от размягшего в жару клея. Во время хорошего взятка пчелы почти не собирают камедь.
Внешне очень малым. Только уши и ноги у кролика покороче, чем у зайца. Но в повадках у них много разного. Зайцы, например, нор в земле не роют, а кролики роют, в них и живут. Там же и крольчата родятся — на подстилке из травы и пуха.
Родились крольчата. Совсем маленькие. Голые, без шерсти, слепые, глухие, едва ползают. Недели через две только глаза у них открываются.
Мать-крольчиха детей своих почти и не покидает. Побежит, листочков каких-нибудь поест и опять спешит в нору к малышам. Когда кормит их молоком, лежит, не сидит, как зайчиха. Кролик-отец с семьей своей не живет, о детях не заботится, гуляет сам по себе.
А заяц всегда охраняет затаившихся в траве зайчат. Малых врагов гонит смело прочь, больших, с которыми ему не справиться, отвлекает хитрыми маневрами, уводя далеко от зайчат.
А те вовсе не беспомощные, не слепые да голые, как крольчата. И не в норе родятся, а прямо на земле, в неглубокой ямке. Как появились на свет, сразу же бегать умеют. Тут их мать одних оставляет. Может, только на другой день к ним прибежит. За всю жизнь она покормит их молоком всего лишь несколько раз. А после того они уже сами всякую зелень едят.
Если чужая зайчиха (не мать) найдёт притаившегося в траве зайчонка, то обязательно покормит его, не пробежит мимо. А у кроликов нет такого порядка: крольчиха чужих детей кормить не станет.
Тонкая, как тончайший пергамент. Тонкость её имеет оборонное значение. Прихватит волк или лисица косого за бок, он рванется посильнее, шкура легко порвется, и заяц убежит. Там, где кусок шкуры вырван, не выступит ни кровинки. Рана быстро новой кожей и шерстью зарастет. Получается своего рода автотомия, вроде как хвост у ящерицы. Правда, тот сам себя 'отбрасывает', а шкура у зайца просто легко рвётся.
Это древнее средство страхования жизни у многих животных на вооружении. Кузнечик легко расстается с ногой-ходулей, паукообразное коси-коси-ножка и паук фолюс — тоже. И осьминог врагам щупальце предлагает, как плату за жизнь. У зверька сони шкурка быстро с хвоста сползает, если кто-либо сильно схватит её за хвост. А одна ящерица с тропических островов буквально из кожи вон вылезает, попав в лапы к врагам. Голенькая, но зато живая ускользает. Новая кожа у неё скоро вырастет, а жизнь так просто не вернёшь.
Говорят, что заяц косой. Но он не косой. Откуда же тогда явилось это его прозвище? Некоторые полагают, что от охотников. В поведении зайца, когда его гонят собаки, есть одна странность.
Охота с гончими основана на том, что заяц, поднятый собакой, как правило, возвращается на свой след. Остается лишь удачно выбрать место да не промазать. Путь зайца в этом случае, как говорят, — круг. Но если начертить его на бумаге, то схема получится такая, что посторонний невольно усомнится в твердости руки, её начертавшей. 'Круг', мягко говоря, будет не круглым. Множество петель, прерывистость ('скидки'), неожиданные изменения направления, иногда на прямо противоположные, ненужные, казалось бы, повороты — все это заяц проделывает, чтобы сбить с толку идущих по следу гончих; вот и выписывает по лесу кренделя, петляет, прежде чем замкнуть свой круг, неизбежный и роковой. И если петли и все прочее можно отнести к оборонным мерам, то про выход к месту лежки или её ближайшего района этого не скажешь. Так почему же заяц все-таки это делает? Объясняли по-разному. Лучшим представляется предположение о ревире — собственной территории (1–3 квадратных километра), нарушать рубежи которой он 'не имеет права'. Вынужденный уходить от преследователя на ограниченном участке, он волей-неволей возвращается на своя 'законные' и знакомые места.
А некоторые 'толкователи' с серьезным видом убеждают, что заяц кружит 'скосу'. Их мнение тоже заслуживает некоторого внимания, хотя дело тут не в глазах, а… в ногах. У многих зверей замечена не понятая до конца странная асимметрия в строении органов, которым по природе, казалось бы, полагалось быть симметричными. Например, правая и левая стороны черепа у зубатых китов развиты неодинаково, у морской свинки в левой половине челюсти больше зубов, левый рог у дикого быка гуара и некоторых оленей длиннее и толще. Этим рогом они преимущественно и бодаются.
Правые и левые ноги у многих зверей не равны. У волков и лис левые часто длиннее правых, и оттого на бегу правые проходят большее расстояние. А это приводит к постоянному искривлению пути вправо.
Возможно, и с зайцем происходит нечто подобное. По той же причине, наверное, и человек, заблудившись в лесу, плутает кругами.
У пары журавлей в гнезде обычно пара яиц. Казалось бы, и птенцов у них должно быть в выводке два. Однако птенец у многих журавлей всегда один. Отчего?
А вот по какой жестокой причине.
Новорождённый журавлёнок, как только выбирается из хрупкой темницы-скорлупы, лежит некоторое время распластавшись. Он весь покрыт будто слизью какой-то. Направим на него поток тепла — он подсохнет, и скоро увидим, что одет он в густой пух. Журавлёнок-птенец поднимается на слабенькие ножки покачиваясь, озирается. И тут следует действие совершенно непонятное: если увидит он рядом с собой одновозрастного своего брата или сестру, вышедших из другого яйца, тотчас бросается в бой, старается ухватить клювом за шею и задушить. А родной брат его с неменьшей энергией проделывает то же самое. Так упорно дерутся они, пока сильный не задушит слабого. А родители-журавли с полным спокойствием смотрят на это братоубийство и не вмешиваются.
Даже если игрушку резиновую, отдаленно напоминающую птицу, поместим рядом с вышедшим из яйца журавленком, он и на неё кидается с остервенением, как и на любую живую птицу сходных с ним размеров. Почему? Загадка.
Пройдёт недели четыре, и агрессивный инстинкт, побуждающий журавлиного птенца к бою, исчезнет (правда, не навсегда: в пору полового созревания, годам к полутора, вновь властно заговорит он в молодом журавле, и тот с прежней свирепостью будет стремиться убить ударом клюва в голову своих сверстников, молодых журавлей).
