совсем не неуязвим, если ему противостоят маги. Левую ногу сожгло чуть ли не до кости, смотреть было страшно, а нормально ходить муж смог только через месяц. После этого череда неприятностей, казалось, закончилась, и осень мы пережили без потерь. Каким бы кощунством это не казалось, но я радовалась, когда читала сводки с фронтов и, просматривая списки погибших, находила в них лишь незнакомые или малознакомые имена. Так продолжалось до середины декабря.
Первой, лично коснувшейся меня утратой стала смерть Эвила. Мы не были близкими друзьями, но часто виделись и неплохо ладили. А еще он был мужем моей подруги. В самом начале войны магистр решил, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ненужные сомнения и женился на своей бывшей ученице Алатти Весара. До рождения своего сына он не дожил три месяца. Когда мы бываем в Марони, Али иногда приходит к нам с маленьким Эвилом, и после их визитов Дэви лопочет что-то насчет сестрички...
Шум во дворе дал знать о возвращении коменданта. Рановато. Сразу примчится, или я могу еще немного полежать?
Нет, не сразу. Зачем-то собирает солдат. Значит, ждем.
Серая тень закрыла окошко, напомнив мне о том, кто всегда был рядом. Следующая потеря была болезненной для нас обоих: этой весной, когда кармольская армия оттеснила неприятеля к самой границе, в сражении у форта Гаас, в том самом месте, где начиналась эта война, погиб Ромар. Сэл отыскал его после боя. Каменным снарядом, запущенным одной из установленных на стенах форта баллист Убийце размозжило голову. Думаю, смерть была мгновенной. И правильной - для Рома это было очень важно. Мы опознали его по мечам, похожих на которые, наверное, не было на всем Таре, да еще по тоненькому серебристому браслету на запястье. Этот браслет я носила с собой несколько дней, не зная, как сказать Гелане, что он уже не вернется. Она спросила меня об этом сама. А потом долго плакала у себя в комнате, вдребезги разбивая писанину какого-то умника-магистра, посмевшего утверждать, что у лесной нежити нет чувств. Если он еще жив, после войны я найду его и заставлю сожрать все двести страниц своего бездарного сочинения! Что он знает о чувствах? А о лафиях? Даже я, как оказалось, не знала о ней многого. Не знала и не думала, что она решится на такое. Поэтому и не заподозрила ничего, когда Гелана сказала, что хочет сходить в храм. Она и раньше там бывала, слушала песнопения или любовалась фресками, а экранирующий амулет надежно защищал ее от святых стен. Помню, я даже обрадовалась, что она решилась выйти из дому, а еще попросила на обратном пути купить зелени и сметаны...
Заскрипел, открываясь, засов.
- Тэсс Галла, - возник в проеме давешний маг, - прибыл капитан Ласто.
Я нехотя поднялась и отряхнула с одежды сено.
- Скажите, тэр... - сделала паузу с намеком, но он покачал головой в знак того, что не скажет мне своего имени. Ну и не нужно. - Скажите, тэр магистр, вы никогда не слышали легенду о девушке, которая ждала с войны возлюбленного, а дождалась известия о его смерти? Тогда она пошла в храм Омсты и молила Милосердную забрать и ее, чтобы в другом мире встретиться со своим любимым. И богиня услышала...
Гелана просто сняла свой оберег и положила его на алтарь. Очевидцы - а людей в тот день в храме было немало - сказали, что она исчезла в один миг. Рассыпалась прахом. Но все говорят: растворилась в воздухе - так красивее. Она любила все красивое. А легенду придумал Тин-Тивилир, и в нее поверили охотнее, чем поверили бы в то, что майла, крадущая силы, могла полюбить смертного.
- К чему вы это спросили? - озадаченно нахмурился пришедший за мной человек.
- Да так, вспомнила. Это маронская легенда, совсем новая. Она родилась в эту войну. Так вы не слышали?
- Нет. Я слышал только одну маронскую легенду. О белой волчице. Идемте, тэсс, не стоит заставлять коменданта ждать.
Меня вновь повели через двор, на котором прибавилось народу. Возвратившиеся из патруля бойцы поили керов и лошадей, чистили оружие. В мою сторону бросали колючие взгляды и тихие нелестные словечки. Если бы им позволили, я не сделала бы и десятка шагов, и в самом лучшем случае присоединилась бы к прежнему коменданту на виселице. А в худшем? Даже думать не хочу.
Стараясь не смотреть на людей, я то пялилась в спину идущего впереди мага, то поглядывала по сторонам из-под упавшей на глаза челки, разглядывая Тарли изнутри. Небольшой замок, каких хватает и в приграничье, и по всему Кармолу. Классический квадрат стены с круглыми башнями по углам и маленькими смотровыми башенками над воротами. Помимо центрального строения есть керсо, несколько сараев вроде того, в котором запирали меня, а где-то, в невидимой отсюда части двора - кузня, если судить по характерному стуку молота и специфическому запаху, хорошо различимому даже в наполненном сотней других ароматов воздухе. Да, букет из запахов был еще тот: от сена до трупного смрада. Но я чувствовала их все. Значит, кое-какие мои способности не связаны с магическим даром и не блокируются слезами демонов. Мои драконьи способности, например. Догадка оказалась верной - в следующую секунду язык уже нащупал удлинившиеся клыки. Жаль, что трансформация мне удается лишь частичная: клыки и выбить можно.
Остановившись у крыльца донжона, я избавилась от бесполезной зубастости, дождалась тычка в спину и поднялась по ступенькам к распахнутой настежь двери. Подтолкнувший меня человек, пожилой, вооруженный арбалетом солдат, после первого раз понял, что, лишенная доступа к силе, я ничем не смогу ответить на грубость, и не отказал себе в удовольствии ткнуть меня еще несколько раз, пока мы шли по коридору, а затем поднимались по узкой каменной лестнице. Последний удар, которым человек втолкнул меня в маленькую комнату с зарешеченным окном, был достаточно болезненным, и я непроизвольно и как- то по-детски ойкнула. Вышагивавший впереди маг обернулся, неодобрительно взглянул на арбалетчика, но промолчал.
- Это... она? - с брезгливым недоверием спросили из темного угла.
- Да, тэр Ласто.
Не знаю, кого ожидал увидеть капитан на месте невысокой растрепанной девчонки, но сам он внешне вполне соответствовал тому представлению, которое сложилось у меня по рассказам. Когда мужчина вышел на свет удалось разглядеть его во всей красе: сорок-сорок пять лет, высокий, худой, в темном ежике неровно остриженных волос уже заметна седина, тонкий нос с хищной горбинкой, воинственно топорщащиеся усы и узкий рот, искривленный в злобной гадливости - с таким выражением лица давят вошь. Довершали картину прищуренные голубые глаза, холодные и слегка безумные, как у многих, упившихся кровью на этой войне.
- Она? - переспросил комендант, как сплюнул.
- Да. Она полукровка, все они выглядят несколько э... юно.
- Сколько ей на самом деле?
Он смотрел на меня в упор, но говорил так, как будто меня здесь не было. Или же я была вещью. Или - уже мертва.
- По нашим данным - двадцать один... с небольшим. Но, возможно, здесь какая-то ошибка.
- Это ошибка? - пальцы капитана вцепились в мои волосы на затылке, заставляя поднять вверх голову.
- Нет.
В апреле мне исполнилось тридцать.
Человек с силой толкнул меня на стену, оставив у себя в кулаке клок волос.
- Выйдите.
Во взгляде мага промелькнуло сочувствие. Захлопнулась дверь.
- Вот уж не думал, что ты... такая. Столько разговоров, а глянуть не на что.
- Снимите наручники - полюбуетесь.
Сильный удар под дых лишил возможности не только дерзить, но и дышать.
Пока я, чудом удержавшись на ногах, глотала ртом воздух, Ласто отошел к столу и швырнул на него поднятый со стула сверток. Сквозь набежавшие на глаза слезы я рассмотрела чехол наподобие тех, что носят с собой полевые лекари. Да и инструменты - когда капитан развязал тесемки - смутно напоминали медицинские: какие-то щипцы, пилочки, иглы... Дыхание снова перехватило.
- Есть приказ доставить тебя в Каэр, - комендант занес над столом руку, выбирая, с чего бы начать.
