Когда двадцатисемилетний Рики Пембертон пять лет назад приехал из Тасмании, влекомый желанием покончить с жизнью среди яблонь и пуститься на поиски приключений на западном побережье Австралии, он и мечтать не мог, что станет, в конце концов, секретарем у такой женщины. Ожидая получения по факсу подтверждения из «Стар» о бронировании бунгало, он смотрел в окно своего служебного кабинета, видел солнечные блики, играющие на поверхности плавательного бассейна, дорические колонны, сквозь которые поблескивала Лебяжья река, и пришел к выводу, что лучшей доли, чем работать на Филиппу Робертс, он и представить себе не мог.

И вспомнил, что оказался на этой работе благодаря пари на пять долларов в пабе.

Он иногда с изумлением оглядывался назад, на те дни – неужели это было только год назад? – когда он заполнял свое время, катаясь на лодке и слоняясь по берегу в ожидании случайной работы; тогда весь его гардероб состоял из джинсов и старой плетеной шляпы, которую он купил у одного аборигена за пинту пива. О рубашках и обуви он не беспокоился. Он водил «Отродье Сабуру» с выведенными на борту огромными буквами «Океанские гоночные яхты близко к берегу не допускаются» и неделями знать не знал, откуда брать деньги на аренду. Но он был счастлив, счастлив по-своему, наслаждаясь своей неустроенностью, ожиданием счастливого случая. Он не хотел оставаться бродягой, но ему было чуждо честолюбие, которое побуждало других парней поступать в колледжи или приносить другие жертвы во имя карьеры. Рики, как и большинство его друзей, хотел обеспеченной жизни, но мечтал получить ее без каких-либо усилий. Многие из них нашли ее, устроившись работать в домах миллионеров, расположенных вдоль Лебяжьей реки. Они сделались телохранителями, лодочниками, садовниками, слугами и даже выгуливали собак. Вот почему и возник однажды между Рики и его друзьями спор о затворнице-американке Филиппе Робертс. Хотя Филиппа Робертс была отнюдь не единственной необщительной личностью, живущей на побережье от Пера до Фримантла, но о ней болтали больше всего. С одной стороны, она только два месяца назад внезапно появилась, поселившись на вилле, которая пустовала. С другой стороны, она возглавляла компанию, которая была хорошо известна, и даже Рики знал о ней, поскольку его мать была членом «Старлайта» с тех пор, как он себя помнил. И так случилось, что однажды вечером усталые – весь день катали туристов на лодке – Рики и его приятели медленно потягивали пиво в любимом пабе, и имя Филиппы Робертс всплыло в разговоре. Речь шла о том, как перебраться через высокую стену ее виллы и получить у нее легкую работу.

Рики видел ее много раз, когда плавал на лодке или занимался виндсерфингом у мыса Резолюшн. Она появлялась там каждый день в одно и то же время и стояла на самой оконечности мыса, повернувшись лицом к ветру и вглядываясь в море. Постояв так около часа, она обычно возвращалась по берегу до виллы, где жила одна. Он представлял себе, что она любит лодки и море. Тогда-то и пришла ему идея.

– Думаю, я смогу сделать это, – сказал он приятелям.

– Попытайся, – сказал его друг Фредо, как и Рики, загорелый, мускулистый и светловолосый, верящий, что будущее – это то, что случается с другими людьми. – Пять долларов ставлю, если однажды пройдешь в ворота, когда их откроют для фургона с мебелью. Подойдешь так к двери, постучишься и скажешь, что нужна работа. Шофер и слуга проводят тебя обратно за ворота.

Но Рики не думал о воротах, и пари было заключено. Пятерка долларов была отдана не хранение Фредо, и Рики решил выиграть ее.

Его план включал сорокафутовую Лебяжью реку, сужавшуюся как раз у частного причала виллы Филиппы, у которого стояла на приколе первоклассная гоночная яхта, день за днем покачиваясь и крутясь на речном течении. Никто ею не пользовался, следы запустения видны были и на деревянных, покрытых трещинами деталях, и на потускневшем металле. Рики выбрал день, когда с океана дул сильный ветер. Он рассчитал, что мисс Робертс будет завтракать на той, окруженной колоннами, террасе за домом. Выйдя на лодке и прихватив кое-какое снаряжение, он собирался поработать на яхте, счистить птичий помет с палубы. Затем он намеревался, надев водолазный костюм, поднырнуть под дно яхты и очистить ее корпус от ила. Он надраит каждую деталь на яхте, хорошо видную с того места, откуда мисс Роберте может появиться, и тогда его усердие будет вознаграждено. Итак, он начал осуществлять свой план, и она оказалась на причале и смотрела на него.

Вынырнув из воды и стягивая маску, он хотел было начать приготовленной фразой: «Видите, мэм, как вам нужен смотритель за этой яхтой».

Но она заговорила первая.

– Яхты пугают меня, – сказала она холодно, – океан пугает меня.

Рики уставился на нее. Вблизи он увидел, что она выглядит не так уж плохо. Он слышал, что ей к пятидесяти, и для двадцатишестилетнего Рики такой возраст казался древним. Но он нашел, что ее лицо почти без морщин, тело в просторной блузе и шортах выглядит стройным и хорошо ухоженным. И все это венчает густая шапка красивых золотисто-каштановых волос. Рики приготовился увидеть хорошо сбитую, агрессивную, колючую женщину без намека на внутреннюю мягкость. Он никак не ожидал такой ранимости.

С минуту он стоял в своем водолазном костюме, потеряв дар речи, и вода стекала с костюма на причал. Потом он сказал:

– Почему? Почему лодки и яхты пугают вас?

– Потому что человек, которого я любила, погиб на яхте, здесь недалеко. – Рики посмотрел туда, куда она показывала, но не мог вспомнить ни одной лодки, затонувшей там недавно.

– Вы говорите о «Филиппе»! – спросил он. – Боже, у меня был товарищ на «Филиппе». Школьный приятель. Мы приехали в Западный Оз из Тасмании вместе. «Филиппа» была готова к гонкам Хобарта в Сиднее, а глиссер врезался в нее. Я стоял вон там, – он показал на дальнюю часть берега, – когда она пошла ко дну.

Он чувствовал внимательный взгляд Филиппы за стеклами больших темных очков. Чайка ринулась вниз, мгновение посидела на высокой белой стене, позади Филиппы, и вновь взмыла в небо.

– Когда я унаследовала этот дом, – сказала она, – то с ним получила в наследство и эту яхту… Но мне она не нужна. Я думаю, что лучше ее продать, но она теперь требует ремонта, не так ли?

– Да, работы здесь достаточно, потому что она стоит на одном месте очень давно, ее даже ни разу не проветривали. Все дерево надо заново покрыть лаком, главный вал не в порядке, и я заметил, в некоторых