звездой немого кино Марион Стар, дом был точной копией декораций одного из ее фильмов – «Робин Гуд». Дом пустовал много лет после смерти прежней владелицы и попал на аукцион только несколько лет назад. Теперь дом из сорока двух комнат называется «Замок», и в нем Беверли разместила служебные кабинеты. Здесь же были главный ресторан курорта, бальный зал, коктейль-бары, торговые киоски, а также частная клиника. А кроме того, номера «люкс», включая апартаменты для наиболее важных гостей, расположенные в четырех башнях, попасть в которые можно было только с помощью специальных эскалаторов.
Все шло хорошо: курорт имел большой успех, Беверли умело скрывала свое происхождение, о ее прошлом ничего не было известно. И вдруг этот Отис Куинн решил вспомнить историю Дэнни Маккея и Беверли Хайленд и провести свое так называемое расследование. Она, не отрываясь, смотрела на книгу. И хотя в названии стояло слово «бабочка», ей почему-то казалось, что это страшный паук. Каждая страница полна измышлений. Куинн реально не мог доказать ничего, он не нашел ни одного серьезного доказательства связи Беверли с борделями на Родео-драйв. Он пишет, что интервьюировал женщин, посещавших комнаты над магазином Фанелли и занимавшихся сексом с мужчинами, работавшими там, «компаньонами», как их называли, – то есть выполнявшими за плату различные сексуальные услуги. Но Куинн не назвал ни одну из женщин, с которыми беседовал, объясняя это их желанием остаться инкогнито. Беверли же была уверена, что он сам сочинил эти «откровения». Тем не менее книга стала сенсацией и несколько месяцев входила в список бестселлеров. Где бы ни бывала Беверли, ее преследовала черно- белая обложка с розовой бабочкой, которая, казалось, посмеивается над ней. И возвращает воспоминания о далеких годах…
Юная Рэчел Дуайер, десяти лет, нашла фотографию матери с двумя новорожденными на руках. «Кто второй малыш, мама? – спросила она, и Наоми Дуайер ответила: «Твоя сестренка-близнец. Она умерла вскоре после рождения».
Затем Рэчел, четырнадцати лет, одиноко сидящая во время страшной бури в Нью-Мехико, которая сотрясала старый трейлер, служивший Дуайерам домом. Пришедший домой пьяный отец, напавший на нее и причинивший ей такую боль, какой по ее представлениям и быть не могло, кричавший при этом: «Мы избавились не от той, что надо!» Позже, ночью, Рэчел, собираясь бежать из дома спросила у матери, что означают слова отца. Тогда мать объяснила: «Милая, когда я лежала в больнице после твоего и твоей сестры рождения, мы разорились. У нас не было ни цента. Тогда была Депрессия, а у нас – дети-близнецы и ни гроша, чтобы оплатить больничные счета. Поэтому, когда в больницу пришел человек и сказал, что знает приятную пару, готовую заплатить тысячу долларов за одного из наших детей, мы решились…»
При этом воспоминании Беверли закрыла глаза. Она подошла к окну и всмотрелась в темную декабрьскую ночь. Она различала огоньки лежащей внизу долины, мерцающий свет Палм-Спрингса – сказочного городка для сверхбогатых, с домами трех бывших президентов США, с курсами по гольфу, которых, как говорят, тут больше, чем где-либо в мире, а на каждого жителя приходится больше хирургов- косметологов, чем в любых других городах. Городок, где улицы названы Боб Хоупдрайв, Фрэнк Синатра- драйв, оазис в пустыне, любовно прозванный «Двор за Беверли-Хиллс». И Беверли Берджесс – когда-то Беверли Хайленд, еще раньше – Рэчел Дуайер – вознеслась на восемь тысяч футов над всем этим.
Рядом с окном, низким и глубоким, как окна средневекового замка, на стене висели фотографии. Среди них одна небольшая, в серебряной рамке, которая когда-то была черно-белой, но со временем пожелтела. На ней, сделанной в 1938 году, была снята молодая женщина, сидящая на больничной койке и держащая в каждой руке по новорожденной: Беверли и ее сестра-близнец, проданная родителями и потом окрещенная Кристиной Синглтон, которую Беверли, после стольких лет поисков, так и не нашла.
Она не могла ничего с собой поделать: опять потянулась за ненавистной книгой, лежащей на столе.
Впервые увидев книгу «Разоблаченная бабочка» в витрине магазина, Беверли была несколько шокирована. Поначалу она посчитала простым совпадением, что книга названа так, как и ее заведение, которое когда-то располагалось над Фанелли. Но когда она пролистала книгу, ее охватила паника. За ночь чтения к ней вернулись все старые кошмары. Дэнни Маккей, заботящийся о напуганной четырнадцатилетней беглянке, завоевывавший ее доверие, рассказывая о своей любви к ней, а затем пристроивший ее в дешевый бордель в Сан-Антонио. И Рэчел, запуганная, тоскующая по дому, не способная обслужить завсегдатаев «Орешника», ждавшая, что Дэнни заберет ее отсюда, и Дэнни, навещавший ее и уговаривавший заниматься сексом с незнакомыми мужчинами. «Только ляг на спину, дорогая, – говорил он, – и представь, что это я делаю с тобой». Потом, когда ей было шестнадцать и она думала, что они поженятся, Дэнни отвел ее к гинекологу, подпольно делавшему аборты, и заставил убить ребенка. Она просила и умоляла его, но он настоял на своем, а позже вытолкнул ее из машины, сказав, что она противная и что он никогда не любил ее, и что она должна запомнить его имя, потому что он – человек, который добьется успеха. «Дэнни Маккей, – сказал он. – Запомни это имя». И она запомнила его, запомнила, чтобы никогда не простить. Вся последующая жизнь Беверли была поиском способа отмщения Дэнни Маккею, а когда способ наконец был найден три с половиной года назад, она думала, что их скрываемая от всех путаная история подошла к концу.
Но вот объявляется журналист, который лжет и несет напраслину об отношениях между богатой и светской Беверли Хайленд и его преподобием Дэнни Маккеем, контролировавшим телевизионную компанию, оцениваемую многими миллиардами долларов, которому оставался один шаг до Белого дома.
Беверли была уверена, что почти вся страна либо читает «Разоблаченную бабочку», либо обсуждает ее. А еще она слышала, что по книге снимается телесериал.
Но может случиться что-нибудь и более серьезное.
В телеинтервью Отис Куинн заявил о своей уверенности в том, что Беверли Хайленд, якобы погибшая в автомобильной катастрофе в ту самую ночь, когда она погубила Дэнни Маккея, женщина, фактически виновная в самоубийстве Маккея в лос-анджелесской окружной тюрьме, до сих пор жива. И он заверил, что найдет ее.
Теперь Отис Куинн приезжает в «Стар».
Услышав стук в дверь, Беверли отбросила мрачные мысли. Посмотрела на часы. Должно быть, это Саймон Джунг, ее генеральный управляющий, пришел с ежедневным докладом.
– Входите, – сказала она.
Саймон Джунг, родившийся и получивший образование в Швейцарии, был спокойным, красивым мужчиной лет под шестьдесят, безупречно одевавшимся и аккуратным. Беверли встретила его в Рио-де- Жанейро в шикарном ресторане. За плечами Саймона был огромный, более тридцати лет, опыт работы управляющим гостиницей, который он накопил, служа в лучших отелях мира.
Беверли казалось, что нет ничего, чего бы Саймон не знал о человеческих слабостях, потребностях и удовольствиях, и он был единственным, кому она могла полностью доверять.
Но даже Саймон не знал ее прошлого, не знал, что она – Беверли Хайленд, о которой Отис Куинн написал в «Разоблаченной бабочке».
