пришлось делать три подпольных аборта, произведенных хирургом, который сильно задолжал Декстеру.
Декстер похоронил мое прошлое во Фресно и объявил миру, что я единственная дочь богатых английских чайных плантаторов с Цейлона. Я должна была бежать оттуда, сообщил он репортерам, потому что меня хотели насильно выдать замуж за магараджу. Не имело значения, поверит ли кто-нибудь в это или нет. Мои похождения каждый день предоставляли материал для журналов. Публика глотала это. Чего я никогда не могла понять, так это как Декстер позволял мне спать с незнакомыми мужчинами. И не только позволял, он оркестровывал многие мои «свидания». Два года он был моим ментором, моим охранителем, моим другом, моим идолом – даже отчасти моим отцом. И теперь то, что он не только дозволял, но даже толкал на близость с этими мужчинами, просто пугало меня. А когда я плакала и жаловалась, что мне дурно от всего этого, он успокаивал меня, убеждал, что все это ради моей карьеры, что в один прекрасный день я стану самой великой звездой Голливуда.
Когда мой фильм «Ее неправедные пути» вышел, он вызвал почти бурю. Шел 1925 год, картина была немой. Но зрителям отнюдь не нужен был звук, чтобы понять, что мне приходилось делать на экране. Я сразу же продолжила эту линию в «Шахерезаде», где была партнершей Валентино, самого сексуального кинолюбовника тех дней. Вдвоем мы ввергли в пламя весь мир. Половина населения осуждала нас, другая половина хотела на нас походить. Женщины хотели быть мной, мужчины желали со мной переспать. Четыре месяца подряд после выхода «Шахерезады», как сообщила студия, я получала в неделю больше писем, чем Мэри Пикфорд.
Почти три года я пыталась растопить глыбу льда по имени Декстер Брайант Рэмси; я и впрямь стала самой великой звездой в Голливуде; я могла иметь все, что только пожелаю. Но единственное, чего я желала, – это Декса. Но он, казалось, вовсе не желал меня».
Всего лишь восемь месяцев назад Лэрри Вольф думал, что в жизни бывает один звездный час: выигрыш «Оскара». Но теперь, когда он заполучил желанную статуэтку, он решил, что настоящий взлет – это покорение женщины, которая не желает ему отдаться.
Бассейн находился в саду бунгало, которое Лэрри разделял с Андреа. Он плавал без купальных трусов и, пересекая мощными гребками бассейн из конца в конец, не мог избавиться от возбуждения при мысли о Кэроул Пейдж, их возни на снегу. Ему стало ясно, что она не жаждет переспать с ним, и это возбуждало его еще больше.
Завершая финальный гребок, он выбросил свое тело на кромку бассейна и тут заметил, что у него эрекция. Ничего удивительного, если учесть, что он думал об этой дразнящей, неуловимой Кэроул Пейдж. Но что же ему надо сделать, чтобы заполучить ее?
Эти три бунгало были возведены «Стар» для предоставления максимального уединения. В каждом имелось по две большие спальни, с разных сторон примыкавших к гостиной с баром, камином и кухонькой.
Бассейн, хоть и небольшой, заполнялся подогреваемой водой и был огорожен высокими стенами. Сверху на них намерз оледенелый снег, над головой в черном небе мерцали звезды, горный воздух резал, как стекло. Даже обнаженный, Лэрри не ощущал холода, ему было достаточно тепло благодаря наружным обогревающим лампам и пару, поднимающемуся от лимонно-зеленой водной глади.
Добравшись до полотенца, Лэрри заметил за раздвижной стеклянной дверью, ведущей в гостиную, какое-то движение. Там, внутри, горничная убирала остатки омара, который подавали на обед.
Девушка выглядела вполне привлекательно, подумал Лэрри, и что стоит только поманить ее пальцем, горничная охотно очутится в его постели, готовая на все. Лэрри за милю чуял их – женщин, готовых по первому зову переспать с ним. Вот и бедная Андреа, подумал он, обматывая полотенце вокруг тонкой талии. Он знал, что она влюблена в него уже семнадцать лет. Слишком часто он замечал в ее глазах это щенячье выражение, но у нее не было ни малейшего шанса. Ни с ним, ни с кем-либо другим. В киноиндустрии, если даже твое место находится за экраном, внешность значит многое. И Лэрри часто думал, что, когда раздавали привлекательность, Андреа находилась за дверью.
Когда Лэрри, закрыв за собой стеклянную дверь, вошел в гостиную, молодая горничная взглянула на него и густо покраснела. При этом она едва не выронила из рук поднос. Лэрри выдал ей страдальческую улыбку, сделал выразительный жест в сторону двери, давая понять, что она должна исчезнуть, чем быстрее, тем лучше. Девушка тут же удалилась. Он прошел в ванную, примыкавшую к его просторной спальне, и забрался на электронный тренажер – «альпийскую лестницу».
Через незакрытую дверь в гостиную он мог видеть книги Андреа, лежащие на стеклянной крышке кофейного столика: «Убийца Декстера Брайанта Рэмси», «Марион Стар: голливудская трагедия» и «Возраст оргий». Он должен был их достать для нее – Андреа была весьма прилежна, когда требовалось изучение предмета. Он был в недоумении, что такое она вычитывала из дневников, за что он выложил астрономическую сумму. Должно быть, то был настоящий динамит; мистер Ямато из-за этого прилетел из Токио со своей чековой книжкой.
Лэрри не мог поверить в свою удачу. Вскоре после церемонии вручения наград Академии Андреа сообщила ему, что прочитала об этом японском бизнесмене, который прямо-таки помешался на Марион Стар. Он собрал в своем доме все ее фильмы и сотни фотографий. По случайному стечению обстоятельств в «Стар» был обнаружен ее дневник, и Владелица Беверли Берджесс выставила его на аукцион. «Я думаю, – сказала Андреа, – мы должны сделать заявку на торгах, а затем дать знать мистеру Ямато, что собираемся поставить фильм. Готова держать пари, что он охотно финансирует съемки». Так Лэрри получил идею написать сценарий фильма и поставить его.
«А почему бы нет?»– подумал он, накачиваясь на тренажере и чувствуя, как играют мышцы ягодиц и икр, а ощущение силы разливается по всему телу. Когда-то он уже пришел к выводу, что любой болван может написать сценарий. То же самое можно сказать и о постановке фильма. Снова бедняжка Андреа помогла, даже не подозревая об этом. Но совесть Лэрри не шелохнулась.
Он представлял, что мир делится на два лагеря: дающих и берущих. Андреа определенно была из дающих, что, в ее случае, означало и теряющих.
Когда на коже выступил пот и бешено забилось сердце, Лэрри выкинул из головы все мысли об Ямато и Марион Стар. Его тело неотвязно напоминало ему только о Кэроул Пейдж. Сейчас он мог думать только о сексе. И именно с этой женщиной. Он должен придумать, как добиться ее.
А снаружи в пасмурном, сумеречном свете к бунгало по вновь заснеженной тропинке пробиралась Андреа. Она вошла в дом через свой отдельный вход. Оставив в спальне сумку и сняв пальто, она направилась в гостиную, где в камине бушевало пламя. Прислушавшись, узнала знакомые звуки – Лэрри упражнялся на тренажере. Она тихонько подкралась к открытой двери и, не замеченная, стала за ним наблюдать.
Андреа не впервые видела его тело. Они много раз работали на пляже в Малибу. Пока она
