– Ты не хочешь рассказать мне, что случилось?

– Нет!

– Тогда не надо, – сказала Филиппа, и ей стало больно от бессилия и жалости к подруге.

– Это просто… – начала Чарми. – Боже, какой кошмар! Как же могло подобное случиться?

При звуке открывающейся входной двери они обе замерли. Рон ввалился в кухню. Он ужасно выглядел, и от него несло перегаром.

– Милая, – сказал он, когда увидел распухшее лицо своей жены. – Прости меня. Что я наделал?!

Он зарылся лицом в ее колени, рыдая, как ребенок.

– Прости меня. Я просто не знал, что я делаю! Прости меня. Я прошу, прости меня! Я обещаю, что никогда подобное не повторится! Как я мог обидеть тебя! Я люблю тебя!

Когда он поднял залитое слезами лицо, Чарми погладила его по голове.

– Я клянусь, я все сделаю для тебя. Может, мы съездим куда-нибудь отдохнуть? Может, нам с малышом съездить в Диснейленд? Ты знаешь, как он любит Микки Мауса? Мы ведь можем туда съездить?

– Конечно!

– Послушай, в этот раз я действительно хочу съездить. Я собираюсь бросить пить. Я пойду лечиться. Я все сделаю. Мы будем вместе, детка, правда!

– Все нормально, – сказала Чарми. – Пойди поспи пока. Мы потом поговорим.

Он пошел в спальню, не обратив никакого внимания на Филиппу.

– Чарми, ты не должна разрешать ему так обращаться с собой, – сказала Филиппа.

– Филиппа, пожалуйста, не лезь не в свое дело, – устало сказала Чарми, перекладывая лед к другой щеке. – Ты не можешь понять!

– Но почему ты ему разрешаешь так избивать себя?

– Ты не понимаешь, Филиппа, – сказала Чарми, делая короткие вздохи, потому что ребро невыносимо болело. – У тебя никогда не было мужчины. Ты никогда не любила.

– Это именно то, что называют любовью? Когда тебя запирают в кладовку?

– Вот что я тебе скажу: в первый раз, когда Рон сделал это, я вернулась домой к матери. Ты знаешь, что она сказала? Она сказала, что не может приютить меня, потому что это создает ей неудобства. Я всегда была для нее только неудобством. Я уверена, что если бы аборт был разрешен в 1937 году, меня бы просто не было!

– Это совсем не причина, чтобы оставаться с истязающим тебя мужем!

– Филиппа, для Рона я не неудобство. Я ему нужна! Он меня любит!

– Чарми, послушай, – быстро сказала Филиппа, ее охватил страх. – Я разрабатываю новые привлекательные идеи в отношении «Старлайта». Идеи очень интересные! Но мне нужна твоя помощь! Я не могу все сделать одна. Мы так много можем вместе…

– Я не вернусь, Филиппа.

– Ты не можешь так думать!

– Мне не нужен «Старлайт». Я не страдаю от того, что не могу стать худой, как ты и Ханна. Мой муж любит меня такой, какая я есть!

– Но он же называет тебя «жирняк»! Он унижает тебя в ресторанах, перед твоими друзьями! Чарми, неужели ты не понимаешь? Он использует твой вес в качестве своего оружия против тебя! Он подчиняет тебя тем, что не разрешает похудеть! Он старается, чтобы ты чувствовала себя бесполезной и думала, что ты заслуживаешь его надругательства!

– Я заслуживаю то, что получила. Филиппа в шоке уставилась на нее.

– Рон запретил мне ходить в «Старлайт», – сказала Чарми, не глядя на нее, – но я продолжала ходить туда потихоньку, за его спиной. Я заслужила наказание!

– Чарми, это же неправда! Никто никого не имеет права так избивать!

Неожиданно Чарми встала, морщась от боли и прижимая руки к ребрам.

– Я не желаю об этом больше разговаривать. Это наше личное дело, и оно тебя не касается!

– Может быть, и нет, Чарми, но я твоя лучшая подруга. Вспомни, как мы когда-то смогли противостоять Эмбер…

– Да ради Бога, перестань жить прошлым!

– Необходимо всегда помнить прошлое! Как ты и я однажды…

– Я сказала – прекрати!

Филиппа попыталась взять себя в руки.

– Пожалуйста, пойдем со мною прямо сейчас. Я помогу тебе. Мы заберем с собой малыша, и ты сможешь пожить со мной и Ханной. У меня такие огромные планы насчет «Старлайта», и мне необходима твоя помощь.

– Тебе не нужна моя помощь, Филиппа. Тебе никогда не была нужна ничья помощь. Ханна и я следуем за тобой, как парочка преданных собак, в то время как ты проповедуешь свои странные рассуждения и понятия. Как ты считаешь правильным, так и должно быть. Боже… Ты действительно считаешь, что все с