Там же, ч. 57, л. 1, л. 48

ЦГАОР СССР, 6 д-во, оп. 17, 1916, д. 211, ч. 1, л. 261—261 об.

Там же, л. 364.

ЦГАОР СССР, 6 д-во, оп 17, 1916, д. 211, ч. 1, т 2, л. 115—116 об.

Там же, л. 118

Там же, л. 126, 136, 137.

ЦГАОР СССР, ф. 1467, оп. 1, д. 64, л. 3—4.

Аронсон считает, что был (см.: Аронсон Г. Россия накануне революции. Исторические этюды. Монархисты, либералы, масоны, социалисты. С. 102—103, 108).

Знакомство Бебутова с Бебелем не вызывает сомнений «Пишущему эти строки известно, — сообщал Аронсон, — что он (Бебутов — А.А.) основал довольно обширную русскую библиотеку в Берлине, которую передал на хранение правлению Германской социал-демократической партии (по договору, подписанному с А. Бебелем, Германом Мюллером и др. в 1911 году), с тем чтобы библиотека после освобождения России была передана русским социал-демократам, но при условии, если большевики объединятся с меньшевиками в одной партии» (Аронсон Г. Россия накануне революции С. 117) Как видим, энергия князя била через край. Даже судьбой большевиков и меньшевиков он был весьма озабочен.

Яковлев Н. Н. 1 августа 1941. С. 11—12; Падение царского режима. Л., 1925. Т. 1. С. 90—91.

Документ этот представляет собой рапорт Игнатьева на имя генерал- квартирмейстера штаба армии Юго-Западного фронта, посланный им из Парижа 28 декабря 1916 г. Вот ею текст: «Член Государственной думы П. Н. Милюков в заседании Государственной думы 1-го ноября 1916 года произнес речь, стеноuрамма коей сначала распространилась как в России, так и за границей в литографских оттисках. 2-го января 1917 года н. ст. полный текст ее был напечатан во французской газете.

В этой речи г. Милюков, разоблачая председателя Совета министров Штюрмера в его стремлениях вступить в переговоры с Германией о сепаратном мире, указывает как на агентов департамента полиции по исполнению этого поручения в Швейцарии на г. Ратаева и чиновника Лебедева. Эти два лица якобы часто ездят в Швейцарию с «особыми поручениями», как выразился г. Милюков.

Считаю своим нравственным долгом доложить вашему превосходительству, что г. Ратаев и чиновник Лебедев руководят каждый отдельной организацией в нашей агентурной разведке и каждая поездка их, равно и сношения их в Швейцарии мне всегда известны. Я категорически утверждаю, что г. Милюков, называя с трибуны Государственной думы эти два имени, имеет ложные донесения о их деятельности и что ни г. Ратаев, ни г. Лебедев никаких подобных поручений ни от кого не получали. Выдавая так опрометчиво наши военные секреты, член Государственной думы Милюков принес нам вред, о размерах коего сейчас судить еще нельзя. Донося о всем вышеизложенном, ходатайствую перед вашим превосходительством принять зависящие меры об ограждении впоследствии честных имен моих сотрудников от брошенного в них позорного обвинения. Доношу, что мною будут приняты все меры, чтобы по возможности уменьшить вред, принесенный г. Милюковым делу нашей агентурной разведки». Текст этого рапорта и направил Шуваев уже в качестве письма от своего имени Родзянко как председателю Думы, о чем Родичев говорил Климовичу. С копии рапорта в Думе были сняты свои копии, и одна из этих копий с копии оказалась в личном архиве Милюкова, откуда мы ее и извлекли (ЦГАОР СССР, ф. 579, оп. 1, д. 3073, л. 1— 16.).

На том же допросе Климович покачал, что «Ратаев был пенсионером департамента полиции, это значит, что он выслужил пенсию и жил на покое». Но об этом Н. Яковлев умалчивает.

Яковлев Н. Н 1 августа 1914. С 12—16. Падение царского режима. Т 3. С 332—334