пресловутого князя Д. О. Бебутова». Дальше идет характеристика последнего. «Изрядно потасканный, преждевременно постаревший в великосветских салонах фат Бебутов с возникновением партии кадетов предложил ей свои услуги, вознамерившись пройти в Центральный комитет к.-д.». Узнав, что кадеты хотят создать свой партийный клуб, «он со слащавой обходительностью навязал 10 тысяч рублей». Пораженные либералы «остолбенели»: откуда такая большая сумма? «Острословы» решили, что он украл их у своей богатой жены. Деньги пустили в дело, и «одиннадцать лет лидеры кадетов вели душевные разговоры в клубе, основанном и на бебутовские деньги».

За князем, продолжает свой рассказ Н. Яковлев; значилась «масса лихих поступков». «То, что он самовлюблен и глуп, было видно невооруженным глазом». Но налицо была и «неслыханная политическая дерзость». Бебутов «со смаком» ругал царя, издал за границей и провез в Россию альбом злых карикатур на Николая II, украсил ими свою квартиру, продолжал жертвовать деньги и т. д. Все же в ЦК кадеты Бебутова не взяли, «успокоив его» депутатским местом в Думе от своей партии. После Февральской революции «выяснилось», что князь был агентом охранки, щедро ссужавшей его деньгами, на которые, помимо прочего, был основан кадетский клуб. Бебутов не выдержал разоблачения, «старика хватил удар, и он умер».

Но и это еще не главное. «Поразительная история кавказского князя имеет прямое отношение к нашему рассказу. В разгар своей деятельности Бебутов соблазнял кадетов и перспективами, которые откроет перед ними масонство. Он не преуспел, ибо П Н. Милюков отличался складом ума холодным и рассудительным. На все предложения — и не только Бебутова — завести еще масонскую ложу он, посверкивая пенсне, отвечал просто и внушительно: «Пожалуйста, без мистики, господа!» Узнав о заключении приват-доцента Милюкова, именовавшего себя профессором, великие умы в охранке, все же уважавшие ученость, решили, что масонство — пустой номер, и потеряли к нему всякий интерес, как и сам Милюков... Промахнулись как сыск, так и знаток отечественной истории»[1].

Вот как все просто, дорогой читатель. Провокатор Бебутов доложил куда надо, что вождь кадетской партии не интересуется масонством, и охранка, «уважавшая ученость», поверила Милюкову, а поверив, масонством не стала заниматься — сыск «промахнулся» вместе с Бебутовым, и, следовательно, идти на Большую Пироговку, где находится здание архива, нет никакой надобности.

Пойдем, однако, по порядку. Ложа «Северная звезда» называлась «Полярная звезда». Как создавались эти первые ложи в Петербурге и Москве, нам уже известно из публикации Элькина. Ничего комического в ней мы не обнаруживаем. Охранка, заявляем это со всей ответственностью, и ниже это будет подробно показано, решительно ничего не знала об образовании двух указанных Н. Яковлевым лож, равно как и других подобного рода. Мы отвергаем и суждение Н. Яковлева о том, что та же охранка пыталась завести полицейское масонство, так же как и характеристику, данную Н. Яковлевым князю Бебутову и его деятельности. На самом деле он понятия не имеет ни о том, был ли князь в действительности «изрядно потасканным», ни о том, принимали ли его в великосветских салонах, ибо об этом нигде нет никаких сведений. Откуда автор взял, что князь был фатом, тоже неизвестно. Говорить о его самовлюбленности и глупости у автора также нет никаких оснований.

Бебутов действительно дал 10 тысяч рублей на кадетский клуб, и злые языки, подозревавшие князя в сотрудничестве с охранкой, утверждали на этом основании, что именно она дала ему эти деньги. Как мы документально установили, эти домыслы совершенно не соответствуют действительности.

Кстати заметим, что клуб существовал не одиннадцать лет, как считает Н. Яковлев, а всего два года: с воцарением столыпинской реакции он был закрыт. Из-за границы Бебутов привез не альбом карикатур на царя, а изданную при его активном участии в Берлине книгу «Последний самодержец», приуроченную к празднованию 300-летия дома Романовых Никаких денег, кроме указанных 10 тысяч, князь больше кадетам не жертвовал. Во всяком случае, об этом нет никаких данных. Не был он и депутатом Думы.

И, наконец, последнее по счету, но первое по важности: Бебутов никогда не был агентом охранки. Отсюда следует, что заключение Н. Яковлева о попытках князя соблазнить «посверкивавшего пенсне» Милюкова масонством с последующим осведомлением охранки о постигшей его в этом предприятии неудаче — проявление, другого определения не подберешь, его некомпетентности[2].

Князь не только не был агентом охранки, но, наоборот, был у нее на очень плохом счету. Наблюдением за ним как за неблагонадежным в политическом отношении человеком было начато еще в 1883 году.

23 февраля 1913 г. заведующий заграничной агентурой чиновник особых поручений при министре внутренних дел Красильников сообщил из Парижа директору департамента полиции следующее. В Париж на несколько дней приезжал князь Бебутов, где имел свидание с Марком Натансоном и «частные сношения» с Леновичем-Кобызевым. Цель приезда — войти в соглашение с делегацией партии с.-р относительно проектируемого им устройства в Берлине революционного музея, в котором должно быть собрано все интересное по революционному движению с момента его зарождения (по-видимому, речь идет только о России. — А.А.). Немецкие социал-демократы готовы предоставить для этого музея бесплатное помещение, «все же остальные расходы на его устройство князь Бебутов делает из своих средств»[3]. Спустя два дня Красильников послал дополнительное донесение, в котором сообщал об отьезде Бебутова в Женеву для той же цели [4]. Прошло еще три дня, и 1 марта Красильников доложил, что 13 января на многолюдном собрании русских студентов в Берлине, где было собрано 4200 марок в кассу, предназначенную для освобождения политических заключенных, в числе других присутствовал и князь Бебутов[5] .

19 июня того же года Красильников дополнительно сообщил, что на описанном собрании в Берлине Бебутов пожертвовал 1000 марок. После этого он с Вяземским (?) выехал в Нерви и Сан-Ремо, на обратном пути посетил Париж и Женеву, где виделся со многими революционерами, а по возвращении в Берлин он посетил Бебеля, «с коим он находится в приятельских отношениях»[6].

Департамент полиции в связи с этими донесениями потребовал дополнительные сведения о Бебутове у начальника столичной охранки. В записке от 15 марта 1913 г. последний сообщил следующее. В начале 1912 г. в отделении были получены сведения, что к 21 февраля 1913 г. — дню 300-летнего юбилея царствования дома Романовых — фракция партии «Народной свободы» «предполагает выпустить в свет какое-то юбилейное издание тенденциозного содержания». В октябре 1912 г. этот замысел был осуществлен. В Берлине вышла книга под названием: «Последний самодержец. Очерк жизни и царствования Николая II», объемом в 561 страницу. Далее шла характеристика «преступного содержания» книги. В числе прочего указывалось, что в книге помещены портреты «представителей партии кадетов, в том числе князя Д. И. Бебутова, с надписью: «инициатор и председатель первого политического клуба в России — «клуба народной свободы» (к.-д.)» — и снимок пепельницы с надписью: «прославившаяся пепельница». А дальше рассказывалась история с этой пепельницей так, как она была описана в книге.

После разгона I Думы полиция жестоко штрафовала к.-д. за всякое созванное ими собрание. Адвокат Кедрин, устроивший такое собрание, был оштрафован на 1000 рублей. За невзнос штрафа его имущество было описано и выставлено для продажи. На аукцион явился Бебутов и заплатил за продававшуюся пепельницу 1001 рубль, иначе — штраф. После этого, говорилось в книге, штрафовать стеснялись, поскольку положение администрации стало смешным.

По агентурным сведениям, «ближайшее участие» в издании книги приняли Милюков, Гессен и князь Д. И. Бебутов. Начиная с зимы 1911/12 г. Бебутов стал приобретать в большом количестве фотографии для книги в двух столичных фотомастерских. Пепельницу он принес лично, чтобы ее сфотографировали, и рассказал ее историю. Кроме того, он приносил для снимков рисунки и газеты. Служащий одной из фотомастерских опознал в предъявленной книге массу снимков, воспроизведенных с негативов этого заведения.

Одновременно со справкой Петербургского охранного отделения