вход в «зону Зет». Одновременно на телефонном коммутаторе замигали десятки лампочек, и послышались возбужденные голоса охранников, докладывающих о происходящем с места.

Тем временем огромная панель начала подавать сигналы тревоги: отслеживая потоки посетителей, она бесстрастно зафиксировала толчею и давку в трех дверях.

– Проклятье! – выругался Томасон, помощник старшего смены. – Взгляните на пятнадцатый монитор!

Фил ощутил, как холодное лезвие боли вонзается ему в солнечное сплетение. Он вынужден был сделать глубокий вдох, чтобы не свалиться в обморок. Пятнадцатый монитор выдавал те же самые симптомы: паника, беспорядочное бегство, мечущиеся толпы, хаос, страх, люди бегут, люди падают, детей сбивают с ног, стариков отталкивают в сторону. Ужас перетекал от одного монитора к другому, открываясь во всех ракурсах, – всего в торговом центре было установлено тридцать две видеокамеры наблюдения, и вскоре вся стена в диспетчерской уже была заполнена одним и тем же. На заднем плане размазанное изображение дула автомата изрыгнуло раскаленное добела пламя, приковавшее взгляды всех собравшихся, несмотря на то, что сюда не проникали никакие посторонние звуки.

– У меня стрельба! – кричал в телефон Томасон. – У нас в торговом центре идет стрельба, на первом этаже, господи, люди падают, повсюду кровь!

Это был абсолютный кошмар, которого, как уверяли все, никогда не должно было случиться. Однако кошмар наступил. Он был здесь. Все это происходило наяву. Фил сглотнул комок в горле, подавленный случившимся. Переводя взгляд с одного монитора на другой, он видел вооруженных боевиков, которые двигались по пассажам, сгоняя перед собой сотни безоружных людей. Ну конечно же: собрать всех посредине, в «зоне Зет», держать там или же устроить бойню. Фила захлестнуло отчаяние. Он как никто другой представлял себе, насколько сложным сооружением является торговый центр и какую трудную задачу придется решать правоохранительным органам: парк развлечений в самом центре огромного комплекса, петли и кольца рельсов на разной высоте. К тому же сзади магазины опутаны сетью служебных коридоров и лестниц – что-то вроде огромного трехмерного лабиринта.

В голове у Фила прояснилось. Он схватил с консоли красный телефон, напрямую связываясь с центральным управлением полиции штата, минуя местную деревенщину. Набирать номер не потребовалось; как только Фил снял трубку, ему тотчас же ответил дежурный:

– Экстренная служба полиции. «Америка», что у вас там случилось?

Фил уже полностью совладал с собой.

– У нас в торговом центре стрельба. Насколько я могу судить, боевиков двое – нет, трое, во всех главных пассажах. Я не могу рассмотреть, кто они, но у нас массовая паника. Мне срочно нужна помощь. Кто-то даже расстрелял Санта-Клауса.

– А может быть, это просто учебная тревога? Или у вас снимают кино?..

– Нет, нет, все происходит по-настоящему, черт побери, люди падают, течет кровь… – В голосе Фила зазвучали истеричные нотки.

Дежурный понял, что дело серьезное, а может быть, трубку взял другой полицейский, более опытный.

– Оставайтесь у себя в диспетчерской, – сказал он. – Мы немедленно направляем к вам людей. Нам нужно, чтобы вы наблюдали за мониторами. Вы меня слышите?

– Я вас слышу, – подтвердил Фил.

У него за плечами было добрых пятнадцать лет службы в полиции Сент-Пола, и ему уже приходилось бывать в чрезвычайных ситуациях. Несколько успокоившись, он повернулся к своему заместителю.

– Предупреди всех наших людей, чтобы безоружные не пытались задержать преступников. Их просто перестреляют. Господи, у нас нет оружия, у нас…

– Фил, я связался с отделением полиции штата в Индиан-Фолс, они направляют сюда патрульные машины, люди звонят по 911, к нам со всех сторон спешат полицейские.

– Это самая настоящая задница, – пробормотал Фил.

И тут же, со спокойствием настоящего профессионала, столкнувшегося с критической ситуацией, он взял наушники с микрофоном, надел их, подключился к консоли и обратился к своим людям, рассеянным по всему комплексу:

– Вызываю всех. У нас ситуация «десять тридцать два», вооруженный человек, возможно, не один. Повторяю, «десять тридцать два», вооруженный человек, возможно, не один, была стрельба. Ни в коем случае не пытайтесь задержать вооруженных боевиков, вы только сами пострадаете. Если возможно, уводите посетителей с линии огня, оказывайте медицинскую помощь, направляйте людей к открытым выходам. Я привожу в действие план эвакуации «А». Местная полиция уже извещена о случившемся, к нам спешит помощь. Ну же, ребята, не подведите, делайте свое дело, держитесь. Помощь прибудет в самое ближайшее время, кавалерия спешит на подмогу со всех сторон и…

Раздался негромкий хлопок, словно кто-то открыл упакованную под вакуумом консервную банку, и в помещении полностью вырубило электричество. Наступила кромешная тьма, через считаные мгновения сменившаяся тусклым красноватым заревом аварийного освещения. Однако огромный плазменный экран, еще совсем недавно переливавшийся всеми красками как свидетельство торжества немецкой технической мысли, остался черным, все мониторы системы наблюдения отключились, радиосвязь лежала брюхом кверху. Система бесперебойного питания почему-то не пришла на выручку, и утешительных звуков исправно работающей техники как и не бывало.

– Это еще что такое, твою мать? – воскликнул Фил.

И он не был единственным. Все шестеро человек, находившиеся в диспетчерской, разом принялись ругаться, тыкать кнопки, щелкать тумблерами, стучать по экранам, трясти наушниками, кричать в микрофоны.

– Успокойтесь, успокойтесь же! – рявкнул Фил.

Его подчиненные быстро взяли себя в руки.

– Эти ублюдки проникли в систему безопасности, – пробормотал кто-то. – Полностью нас отрезали!

– Ну хорошо, хорошо, – сказал Фил, – сохраняйте спокойствие, нам еще только паники не хватало.

– Двери заперты, твою мать, – сказал кто-то.

Какое-то время все сидели молча в окружении погасших мониторов видеонаблюдения, мертвых систем связи, отключившихся кондиционеров. Горячий спертый воздух вызывал тошноту. Они в ловушке. В запертой клетке. Спрятанные в дверях мощные электромагниты получили от МЕМТАК-6.2 команду наглухо перекрыть все выходы, используя всю силу ферромагнитных сплавов, преодолеть которую можно было только направленным взрывом.

– Проклятье! – воскликнул вдруг кто-то. – Чувствуете этот запах?

Да, этот запах почувствовали все. Через вентиляционную решетку было только что подброшено какое-то химическое вещество. Воздух наполнился ароматом свежескошенного сена. Этот аромат напомнил Филу ферму в Айове, на которой он вырос, и он тут же вспомнил давно забытый семинар в полицейской академии, прослушанный двадцать с лишним лет назад, где говорили, что запах свежескошенной травы или сена указывает на присутствие вещества под названием «фосген».

Это был отравляющий газ.