– Ладно! – ответив одним из любимых словечек сестры, Бэль бегом устремилась из гостиной.

Пока Элия разговаривала с кузиной, Нрэн поспешно сунул чулочки за кресло, чтобы они не мозолили глаза и не наводили на провокационные мысли о своем происхождении. Какой бы гад их ни подбросил, расставаться с ценной находкой принц вовсе не собирался.

– Ты готов к прогулке? Если да, то пошли! – огорошила принцесса Нрэна.

– Э-э-э, я – да, а тебе разве не нужно переодеться? – попытался оттянуть решающий момент великий стратег. Взгляд его невольно скользнул по обнаженным плечам молодой женщины и опустился ниже, к самому вырезу платья.

– Ты так заботлив, мой дорогой, – нежно прошептала Элия, взмахнув длинными ресницами. – Не волнуйся, я переоденусь прямо сейчас.

Принц не понял, каким образом кузина собирается это делать, но все равно покраснел, представив себе что-то откровенно неподобающее. А вокруг Элии закружились ее помощницы-звездочки – дар Звездного Тоннеля Межуровнья – и, повинуясь мысленному приказу, окутали богиню легким, но теплым плащом из синего бархата с пуховой подстежкой. Сама собой застегнулась серебряная брошь-роза.

– Вот и все, пошли! – скомандовала принцесса, набрасывая на головку капюшон, красивыми складками ложащийся у тонкого овала дивного лица, и протянула брату руку.

Всякое сопротивление стало бессмысленным и глупым. Сознавая свое поражение, бог согласно кивнул и морально приготовился к разнообразным душевным мукам. Теперь все зависело от того, как скоро к их компании присоединится Бэль. В присутствии младшей сестры Нрэн чувствовал себя более спокойно, потому что Элия не подкалывала кузена слишком сильно. Крепко уцепившись за локоть мужчины, богиня потащила его к двери. Тот безропотно подчинился – упираться и кричать в силу малого возраста разрешалось только маленькой сестре.

– Как твоя рука, милый? – поинтересовалась принцесса, скользнув взглядом по левой конечности брата, пострадавшей при несении караульной службы у ее ложа.

Нрэн тоже покосился на свою руку и, убедившись, что тонкая ткань повязки на полузажившей ране совершенно незаметна под плотным камзолом, поспешно ответил:

– В порядке.

Выдав эту фразу, мужчина принялся лихорадочно шевелить извилинами. Требовалось что-то сказать кузине, завести разговор, пока она вновь не спросила его о чем-нибудь ужасном, не начала смеяться над ним. Из всего многообразия тем, существующих во вселенной, для беседы с сестрой у Нрэна имелось только две: война (тактические маневры, добыча, оружие, доспехи) и Бэль. Такой узкий круг вопросов обусловливался практически невменяемым состоянием, в которое впадал великий воитель, оказываясь в обществе Элии. Мыслить связно несчастный влюбленный практически не мог, но о животрепещущих проблемах воспитания сестры и о своей профессии способен был говорить даже в самом кризисном состоянии и в любое время суток.

Срочно выбрав тему воспитания, принц спросил:

– Ты полагаешь, Бэль можно гулять в дождик?

Элия бросила на брата взгляд, явно говорящий о том, что у богини зародились серьезные сомнения относительно памяти или умственных способностей кузена, но все-таки ответила:

– Да, дорогой, пусть гуляет. Эльфы не так хрупки, как кажется. Даже если девочка намокнет, что за беда? Она всегда сможет переодеться, вернувшись в замок.

– Конечно, – вздохнул принц, понимая, что вопрос исчерпан, и задал новый, весьма беспокоивший его, поскольку Элия вела, вернее сказать, бесцеремонно тащила своего спутника мимо комнат Бэль дальше к главной лестнице:

– Мы не дождемся Мирабэль?

– Зачем, милый? – удивилась богиня и ответила, явно не собираясь ложиться на обратный курс. – Девочка выйдет гулять с няней, а мы с тобой сразу пойдем в Сады. Малышка легко разыщет нас позже.

– А-а, – нервно выдохнул Нрэн, ступая на лестницу с таким видом, будто она вела в Черные Омуты Межуровнья. Именно это «позже» его и беспокоило сильнее всего. Вернее, насколько позже?

– Ты так соскучился по сестренке в походах, что ищешь ее общества? – лукаво полюбопытствовала принцесса.

– Ну-у, – вместо ответа Нрэн извлек из своего горла какое-то междометие.

– Соскучился, но стесняешься признаться, – решила за него Элия и подбодрила кузена: – Не волнуйся, я потом скажу малышке, что ты хочешь с ней поиграть.

– Э-э, – снова выдавил что-то несвязное принц.

– Ах, дорогой, что я в тебе люблю, так это твое красноречие, – звонко рассмеялась принцесса.

Нрэн сконфузился окончательно и заткнулся. В вынужденно романтическом молчании боги спустились по главной лестнице в громадный холл первого этажа, сверкающий в свете магических шаров, освещающих помещение за недостатком дневного света. В этот пасмурный день даже через огромные окна-витражи света не попадало достаточно. Но и искусственное освещение было прекрасно, блистала вода в фонтанчиках, переливались хрусталь люстр и шелка гобеленов.

Пройдя мимо замерших в карауле стражей, по которым Нрэн не преминул скользнуть изучающим взглядом хозяина, отмечающего любой недостаток, принц и принцесса вышли наружу и направились к Садам.

Первый же порыв ветра едва не сдул капюшон с головы Элии. Придерживая его одной рукой, а другой продолжая крепко держаться за кузена, чтобы тот не дал деру, богиня решительно направилась к аллее гиркалских каштанов, ведущей к трем озерам. Маленькие туфельки и сапоги оставили следы на влажном песке.

Ветер и мелкая морось кончились, когда боги свернули с аллеи к рощам у озер и пересекли невидимую границу магического купола. Впрочем, сетка дождя делала ее вполне видимой, отчего тонкая пленка защитной оболочки проявлялась для обычного зрения размытыми очертаниями приблудного призрака.

Войдя в окруженную куполом зону, Элия окинула беглым взглядом окрестности. Неподалеку, рядом с камнями Нрэна, виднелись круги магических пушек с зарядами вечернего фейерверка. Они прятались под иллюзией травы и камней. Рядом были замаскированы будущие «сияющие колеса», «огненные водопады», «фонтанчики» и прочие творения изобретательного бога магии.

Остановившись у тропинки, молодая женщина наклонилась и провела рукой по высокой траве с забавными золотистыми колосками; в любой сезон ее стебли сохраняли свой нежно-зеленый цвет. Увядшие растения, отжив свой срок, незаметно никли, уступая место новым ярким росткам, полным сил и свежих соков.

– Все уже высохло, – заключила принцесса, сорвала один колосок и, озорно улыбнувшись, засунула его в волосы кузена за правое ухо.

– Да, – смущенно подтвердил Нрэн.

– Тепло, – удовлетворенно констатировала богиня, расстегнула плащ и сбросила его на руки богу. – Пошли, милый, Рик говорил, синика и виника появились на полянах у березняка. Надеюсь, после его визита (чай, не Кэлер), там осталось что-нибудь и на нашу долю.

Чуть подобрав юбку, молодая женщина свернула с тропинки и зашагала по траве к ближайшей полянке у молодых берез, закруживших игривый хоровод с высоким кленом, словно случайно затесавшимся в дружную девичью компанию. Между деревьями стлался чуть присыпанный золотом листопада густой ковер темно-зеленых и бордовых листьев, среди которых прятались, кое-где выглядывая на свет, крупные синие и винно-красные ягоды. Принц вздохнул и покорно последовал за кузиной, мучаясь и невольно любуясь ее изящной фигурой.

Не будучи эльфийкой по крови, Элия не любила ягоды столь безумно и безрассудно, как Бэль, зато с маленькими ягодками синики и виники у богини нынче были связаны большие планы.

– Ой, сколько! – в детском восторге воскликнула богиня, едва достигнув поляны, и, опустившись на корточки, потянулась к ближайшему кустику, сорвала ягоду виники, выглядывающую из-под листочка, сунула ее в рот, блаженно мурлыкнула, давя языком тонкую кожицу. Сочная и сладкая с едва уловимой кислинкой мякоть буквально растаяла во рту.

– Вкусно, присоединяйся, милый, пока я не съела всю винику в королевстве, – позвала принцесса, бросив на замершего у края поляны кузена лукавый взгляд, и начала собирать ягоды прямо в рот.