в клубах ароматного дыма. Очевидно, самокрутки он курил лишь при покупателях.

Стивенсон стал агентом Службы государственной безопасности сразу же после основания Исламской республики. Мало кому из неверных удавалось попасть в столь влиятельную структуру. Очевидно, Рыжебородый весьма ценил и уважал его. Исчез он около двадцати лет назад из-за проблем с главой самой большой мечети в Сиэтле. Дело совершенно не касалось вопросов веры. Стивенсон не верил ни в Иисуса на кресте, ни в гурий, дожидавшихся его среди райских садов. Он вообще ни во что не верил, если это нельзя попробовать на вкус или на ощупь. Имам приказал «черным халатам» схватить одну молодую женщину. Еврейку. Ее звали Эстер. То ли он сам положил на нее глаз, то ли кто-то донес. Как бы то ни было, она умерла, прежде чем Стивенсон сумел ее освободить. На следующий день имам и два его телохранителя оказались мертвы. Сам же агент-атеист словно в воду канул.

Ракким наткнулся на него во время своей первой разведывательной операции на территории пояса. Пропавший сидел за прилавком скромного киоска неподалеку от поместья «Маунт кармел». Они не сговариваясь сохранили инкогнито друг друга, хотя воин-тень оценивался властями южных штатов в миллион долларов, а «черные халаты» за поимку убийцы имама до сих пор сулили меру золота, равную его весу, и благословение великого муллы в придачу. Наверное, обоим хватало и денег, и благословений. В их вторую встречу Ракким передал Стивенсону микроснимки могилы Эстер. Воинствующие фундаменталисты намеревались бросить ее тело в яму с остальными убитыми, но тут вмешался Рыжебородый. Глава Службы безопасности распорядился похоронить женщину на кладбище для неверных и сам оплатил маленькое мраморное надгробие. Их общение не прервалось и после того, как Ракким ушел в отставку, сделавшись отступником. Он помогал сбежать из республики людям, совершившим различные преступления: подозреваемым в колдовстве женщинам, евреям, гомосексуалистам и тем, кто решился отречься от истинной веры. Бывший фидаин переправлял их через границу на территорию пояса, а бывший агент СГБ обеспечивал безопасность. За свои услуги они не брали ни цента.

Стивенсон кивнул на Лео.

— Здорово придумал с ошейником.

— На этот раз мне не обойтись без головолома.

— Это меня уже не касается. — Хозяин магазина сделал глоток виски. — Люди с мозгами всегда пользуются спросом. Не имеет значения, здесь или у тебя. Умных вечно не хватает. Правда, иногда большой ум грозит не менее большими неприятностями. Даже в лучшие времена было опасно задавать слишком много вопросов, а сейчас времена определенно не самые лучшие. Эй, может, уберешь свои грязные лапы от моих вещей?

Толстяк вздрогнул, выронив шар с видом затопленного Нового Орлеана. Стеклянная сфера покатилась по столу и непременно бы упала, если бы Ракким вовремя не поймал ее.

— Что тебе нужно от меня? — спросил Стивенсон.

— Мне нужно отвезти его в Теннесси, и я хотел бы узнать обстановку. В Г-бурге все тот же диктатор? Не помню, как там его звали. Он еще делал опиум для южноамериканцев.

— Его звали Бейтс, но он умер. Как и все его войска. — Хозяин магазина покрутил стакан с виски. — Люди ушли из Гатлинбурга, ни души не осталось. Новый хозяин командует подонками, которых назвал АКС — Армией конца света. Двинутые на всю голову. Живут в лесу, словно дикари.

— А чего они добиваются? Хотят взять под контроль торговлю наркотиками?

— Ни хрена подобного. Сожгли весь мак вместе с фермерами, которые его выращивали. Поджарили на кострах, точно кукурузные початки. Их главного зовут Малкольм Круз. Пастор Малкольм Круз. Настоящий возрожденный, безумный как сортирная крыса. — Стивенсон сделал еще глоток. — Я слышал, Круз сумел пережить ночь в Стоун-Хиллс и у него в качестве доказательства есть клеймо.

Ракким даже не стал скрывать удивление.

— Думаю, нам следует устроить так, чтобы все эти мессии сошлись в кулачном бою. Закрыть и твоих, и моих в стальной клетке, а тому, кто выйдет живым, вручить венец сотворения мира, — предложил он.

Стивенсон расхохотался.

— Странно слышать от тебя такие слова.

— Несколько лет назад я убил человека. Фидаина-ассасина. — Гость покачал головой. — После этого я стал каким-то другим.

— Ты убил ассасина?! — Бывший агент Службы безопасности пристально посмотрел на него поверх стакана. — Сам?

— Нет. Мне помогли.

— Так и думал. Должно быть, вам понадобился целый ударный отряд.

— Мне помог ангел. Он был так близко, что я чувствовал прикосновение его крыльев. Невозможно представить ничего более мягкого… — Ракким смутился и замолчал. — Ты мне веришь?

— Если ты говоришь, что подружился с ангелом, я тебе верю. — Стивенсон усмехнулся и покачал головой. — А вот что ты убил ассасина…

— Я тоже поверил с трудом.

— Ангелы? — Лео презрительно фыркнул. — Единственный бог, которого я признаю, это бесконечная четкость математических доказательств.

— Юноша умен, но и глупости в нем достаточно, — заметил бывший фидаин.

— Я рад тебя видеть, Рикки. — Стивенсон прикусил губу. — Здесь жизнь превращается в полное дерьмо.

— Кажется, у тебя все нормально.

— Такого, как я, высади на необитаемом острове с голой задницей — через два года у него будет течь из крана холодная и горячая вода и стоять машинка, которая отсосет за пару ракушек. Не обо мне речь. Я говорю об остальных голодранцах. Если слишком многие влачат жалкое существование, проблемы возникают у всех.

Ракким краем глаза наблюдал, как Лео отвинчивает основание танка при помощи согнутой скрепки.

— Знаешь, что сделали мексиканцы? — подал голос Стивенсон.

— Я слышал, они заявляют претензии на землю.

— Претензии? — Хозяин магазина скривился. — Этот этап давно пройден. Шесть месяцев назад они отвели русло Рио-Гранде. Решили превратить пустыню в плодородные земли. А Южный Техас вот-вот пересохнет и его полностью унесет ветром. Губернатор на это только скулил и ныл. Президент вызвал мексиканского посла, так тот рассмеялся ему в лицо. — Он покачал головой. — Даже представить невозможно, чтобы подобное случилось раньше. До войны.

— Говоришь как моя жена.

— Значит, в твоей семье только у нее есть мозги.

Ракким обернулся. С улицы донесся многоголосый крик.

— Давай поднимемся на крышу. — Стивенсон направился к небольшой двери в углу кабинета. — Представление начинается.

Ржавые в предзакатном свете танки урчали в пятидесяти ярдах от «Маунт кармел», время от времени отрыгивая жирные облака выхлопных газов, когда водители увеличивали обороты дизелей. Их низкий гортанный рев почти заглушал звуки, доносившиеся из динамиков, установленных на грузовиках неподалеку.

— Шум стоял не одну неделю, — рассказывал Стивенсон. — Федералы привезли громкоговорители и давили на уши детям Давида круглые сутки в течение всей осады. Пятьдесят один день. Очевидно, их главный агент больше всего любил слушать визг забиваемых кроликов. — Хозяин магазина покачал головой. — Если Дэвид Кореш не был придурком в самом начале всего этого, к моменту, когда Рино бросила на них танки, он, несомненно, сбрендил.